Брюнетка в боевой академии. Любимая игрушка повелителя - Анна Сергеевна Одувалова
– Поздно… – тихо и обреченно сказал Сильх, снова притягивая меня к себе и целуя.
– Что значит «поздно»? – насторожилась я.
– Они скоро будут здесь, – пояснил он с грустью в голосе.
– Откуда ты знаешь?
– Ну… – Сильх упал на спину на подушки и потянулся. – Потому что никто до сих пор нас не потревожил, а времени прошло довольно много.
– То есть в любой миг мог кто-то зайти? – возмутилась я и кинула в него подушкой.
– Это неизбежно, Флави. Я никому и ничего не хочу доказывать. Иллюзий остаться не должно.
– Он убьет тебя.
– Не посмеет.
– Значит, снова утащит…
– А вот это вероятно.
Сильх встал с кровати и достал из шкафа одежду. Мне кинул рубашку, а сам надел брюки.
А потом пришли они и наша сказка закончилась…
Глава 20
Повелитель вломился к нам беспардонно. Дверь слетела с петель с треском. Мы выскочили из спальни в зал, где к пятнам крови добавились еще и деревянные обломки, раскиданные по полу. Один разбил зеркало, другой угодил в каминную решетку, третий снес кружку с журнального столика. Воздух искрил от магии.
Эльрих был не один. За его спиной маячила мама, испуганная, но пытающаяся это скрыть, а также личная охрана – несколько фейри, одетых во все черное. Мы все же вывели повелителя из себя. Он был дико зол. Вопрос: правильно ли сделали? И сможем ли заплатить цену за свое счастье?
Мне не хотелось бы его лишиться.
– Ты никогда не была послушной, Флави. Неужели я не ясно выразился? – тихо и угрожающе спросил повелитель, делая шаг нам навстречу. Плащ взметнулся за спиной и заискрил. На мой вкус, излишне театрально. Он привык пугать одним своим видом, но, кажется, у меня выработался иммунитет. А еще я внезапно поняла: меня не простят. А я и не хочу прощения, значит, можно и не пытаться изобразить хорошую девочку. Ведь я никогда ей не была. И повелитель очень долго мне потворствовал.
– Ты слишком долго шел, – с усмешкой заявила я, даже не пытаясь натянуть на плечо съехавший ворот рубашки. – Мы с Сильхом вместе, и ничто не сможет это изменить. Я не достанусь тебе. Ясно? И наплевать на твои угрозы, желания и приказы!
– Флави, о чем ты? – подала голос мама. Она была встревожена и пыталась пробраться ко мне, но Эльрих ее остановил, перегородив рукой дорогу.
– О чем она? – жестко спросил он у мамы, и та побледнела.
Эльрих боялся, что это мама проболталась? Как интересно…
– Что, неожиданно? – фыркнула я. – Я слышала ваши милые разговоры и планы на мое будущее. И не стану украшением повелителя, когда он решит, что у его предыдущей женщины подпортился товарный вид! Мама, я не твоя абсолютная копия, только более свежего года выпуска! И не позволю решать за меня, с кем мне быть!
– Она моя, – заявил Сильх, загораживая меня своим телом. На отца он смотрел со злой решимостью.
– Твоего тут ничего нет, – припечатал повелитель. – В Холмах все принадлежит мне. Включая Флави. Все упирается лишь в то, когда я реализую свое право собственности.
– Никогда, – отрезал Сильх уверенно. – Она никогда не станет твоей. Неважно, на что мне придется пойти ради этого.
– Проблема в том, что ты не можешь сделать ничего. И твоя готовность к подвигам совершенно неважна. Думаешь, что меня остановит произошедшее между вами? Нет. Мне все равно. Я хотел дать Флави доучиться, раз уж ей взбрела в голову такая блажь, но сейчас… я пересмотрю это решение. Вот и все. Любая оплошность требует наказания. И твоя, и ее. Как всегда, она пострадает меньше. Мы ведь уже проходили это, сын. Тогда Флави соврала, очернила тебя, сказав, что ты к ней приставал. Сейчас все серьезнее. Ты будешь гнить в подземельях, а она никогда не сможет покинуть Холмы. Все закончилось. Взять его! – приказал Эльрих своим охранникам. – И тебе лучше не сопротивляться, Сильх. Силы тебе пригодятся, чтобы выжить внизу.
– И с чего бы это? – спросил принц, выступая вперед и разводя руки в стороны. Уверенно, быстро и не сомневаясь. Две лозы метнулись в сторону приготовившихся к нападению мужчин. Волна воздуха смела повелителя и маму к стене. Я вздрогнула и встала чуть сзади Сильха, тоже готовясь отражать атаки. Я не позволю им забрать Сильха. И не позволю лишить меня выбора.
Теперь в воздухе скопилось столько магии, что он стал густым, а от звона магических струн закладывало уши. В нашу сторону метнулась дюжина извивающихся плетей с шипами. Они были очень похожи на украшения, которые подарил мне повелитель. Я толкнула руки вперед, и наша с Сильхом магия, сплетаясь между собой, образовала мерцающий ледяной щит. Побеги врезались в него. Сначала покрылись ледяной коркой, а потом съежились и опали на пол.
– Вызови подмогу! – крикнул повелитель, и один из охранников сорвался с места.
Мама отчаянно висела на рукаве Эльриха и пыталась что-то ему сказать, но он ее не слушал. Стряхнул с руки, как надоевшую мелкую собачонку, вцепившуюся в штанину.
Щит долго не выдержал. Он разлетелся жалящими ледяными осколками по комнате. Царапнул мне щеку, посек руки, которыми я прикрыла лицо, и мы снова оказались беззащитны перед нападающими.
Спасаясь от разлетающихся в разные стороны осколков, повелитель выскочил за дверь, вытолкав и маму. Зачем ему я, они же прекрасная пара?! Какая трогательная забота. Я даже волноваться за нее сейчас не могла. Простить предательство нелегко!
– Отходим к стене, – шепнула я Сильху. Он дернул плечом, видимо, выражая сомнение, но все же послушно отступил, уходя от очередного щупальца-шипа. Охранников было много, и из коридора слышались крики, значит, скоро будет еще больше.
Сильх вскинул руки, и в них появился в столпе света сверкающий, словно выкованный изо льда, меч. Я слышала, что мэршам доступно нечто такое, но никогда не видела вживую. Думала, оружие выдается только после выпуска, но у Сильха, похоже, везде был блат. Пожалуй, я пересмотрю свое отношение к Рине. Может быть, она и стерва, но крайне полезная.
В нашу сторону метнулся десяток плетей с шипами. Я испуганно сжалась, понимая, что не смогу увернуться, но Сильх мельницей закрутил меч над головой, и морозное лезвие образовало смертоносный ледяной вихрь. Те плети, которые попадали в ледяную магию, опадали на пол. Места в комнате было немного, поэтому, когда раздался вопль и по стенам рубиновыми брызгами разлетелись капли крови, я даже не поняла, что произошло. Все разъяснила упавшая к моим ногам отрубленная
