Бренда Джойс - Темное искушение
Он снова поцеловал ее в щеку, и Клэр поняла, что все еще сидит верхом на его талии, прижатая спиной к шероховатой крепостной стене. И более того, ее тело опять возбудилось, когда он, не спеша, снова пронзил ее.
— Позволь мне отнести тебя в мою постель, Клэр, — прошептал он самым сексуальным тоном, какой она когда-либо слышала.
В ней вспыхнуло желание.
— Нам не нужна постель, — хрипло сказала она. Она не вынесет даже самую короткую разлуку.
И он стал снова двигаться внутри нее, медленно и не торопясь.
— Я не могу как следует трахнуть тебя у стены.
Она снова улыбнулась, глядя на него. Она не имела понятия, о чем он.
— Тогда поторопись.
Он отстранился и поддержал ее, когда она становилась на ноги.
— Страстная малышка, — прошептал он с горящими глазами.
Ни один мужчина не смотрел на нее с такой страстью. Клэр ощутила пустоту, желание бешено билось в ней, ослабляя колени. А затем она похолодела.
Они не предохранялись.
— Клэр?
— Я могу забеременеть от тебя? — с трудом спросила она.
Он сразу же ее обнял, улыбаясь.
— Клэр, сейчас не период твоей овуляции. Если бы это было так, я бы не излил в тебя свое семя.
— Что? — вскрикнула она.
— Я чувствую, когда ты можешь зачать. Можешь себе представить, сколько бы иначе было бастардов у любого Повелителя?
— Ты уверен?
— Абсолютно уверен, — сказал он, порочно улыбаясь, пока нес ее на руках по узкой лестнице.
Она успокоилась.
— Не мог бы ты меня поставить? Я не перышко. Ради Бога, у меня рост пять футов десять дюймов.
— Да, и большую часть тебя составляют ноги. Я счастливый человек, а особенно я счастлив, когда ты обвиваешь их вокруг меня.
Он пнул ногой дверь в свою комнату, вызвав трепет у Клэр. А затем локтем закрыв дверь, быстро пересек комнату и положил ее на кровать. Его улыбка преобразилась, когда он отбросил в сторону свой плед. Клэр села, опершись на подушки, весьма заинтересованная. Он ухмылялся, снимая по очереди каждый ботинок.
— Мне нравится, когда ты так на меня смотришь.
Клэр не ответила, она не могла. Сейчас ее интересовало лишь одно — то, что доставило ей такое невообразимое наслаждение. Когда он скинул свое лейне, она резко втянула воздух.
Смеясь, он сел рядом с ней.
— У тебя совсем нет стыда.
Она облизала губы и легко пробежала кончиками пальцев по невероятно большому копью. Его улыбка исчезла. Она заглянула в его глаза, и резко остановилась.
А затем Клэр завозилась с брошкой.
Малкольм наблюдал за ней, оставаясь неподвижным. Сейчас его глаза напоминали расплавленное серебро.
— Мне нравятся, когда ты так смотришь на меня, — прошептала Клэр. Он не улыбнулся, и Клэр знала, почему он не мог улыбаться.
Она сбросила плед и пояс, а затем стянула лейне через голову. Она стояла перед ним в своей мини-юбке и футболке. Его глаза так горели, что она бы не удивилась, если бы в комнате вспыхнуло пламя.
Он кивнул.
— Продолжай, девушка.
Она задрожала, желание пульсировало меж ее бедер. Это был приказ, и в этот момент ей понравилось, что он ведет себя как мачо. Скидывая свои ботинки, она немного наклонилась, и ее юбка задралась вверх, открывая попку. Малкольм не издал ни звука, но она почувствовала, что он еще сильнее возбудился.
Не отрывая от него взгляда, она неторопливо сняла футболку, а затем ее пальцы замерли на застежке джинсовой юбки.
Дыхание Малкольма участилось. Его член сейчас казался еще больше и толще, но это было невозможно.
— Как ты называешь эту сорочку?
— Лифчик, — сказала она тихо. Он был просвечивающимся и кружевным, и казалось, загипнотизировал Малкольма. Она расстегнула молнию на юбке, и та скользнула на пол.
Взгляд Малкольма метнулся к тому, что находилось под кружевными трусиками.
— Повернись, — приказал он. — Покажи мне полностью это одеяние.
Клэр было не до смеха. Она была готова испытать оргазм, просто стоя там. Она медленно повернулась кругом, и не успела опять повернуться, как он стал позади нее, вдавив свой возбужденный член между ее ягодицами. Прижавшись губами к ее шее, он скользнул руками под намокшие трусики, накрывая ее жемчужину. Клэр вскрикнула, трепеща под его ладонью.
— Ты так красива, Клэр, — хрипло прошептал он.
Затем он резко поднял ее на руки и опустил обратно на подушки.
Он раздвинул ее бедра. Клэр застыла, ее сердце дрогнуло и забилось в неистовом предвкушении. Взяв себя в руки, Малкольм жарко посмотрел на нее своими серебристыми глазами.
— Ты мне нужна сейчас. Позже, я поласкаю тебя языком.
Он сдвинул трусики в сторону.
Клэр застонала, глядя, как он устраивается между ее бедрами, нетерпеливо трепеща.
— Я не могу больше ждать, — выдавила она хрипло.
— Нет, можешь.
Он медленно опустился на нее, и когда она почувствовала, как он ласкает ее возбужденным гладким членом, то вскрикнула, царапая его спину.
— Это лучше делать медленно, — выдохнул он, вжимаясь в нее.
Клэр еще глубже загнала ногти.
— Я ненавижу тебя, — всхлипнула она.
— Да, но всего лишь на миг.
Он быстро поцеловал ее, а затем начал медленно входить в нее, дюйм за дюймом.
Наслаждение затуманило ее разум. Она не могла дышать. Он улыбнулся, проникая глубже еще на четыре дюйма, а затем на пять. Клэр чувствовала, как ее пробирает дрожь. Она слышала свое тяжелое дыхание и осознала, что умоляет его ускорить темп, но он не слушал. И прежде чем он полностью вошел, она кончила.
Она встретилась с его взглядом в этот момент, он внимательно наблюдал за ней. Сильнейший экстаз нахлынул на нее, унося ее в таинственный, искрящийся мир, где на нее накатили еще большие волны удовольствия, и Клэр закричала, стремительно подхваченная этим вихрем.
— Малкольм!
Он лишь торжествующе улыбнулся, и задвигался более стремительно, присоединяясь к ней в этом безумном неистовстве.
— Клэр, уже почти рассвет.
Клэр едва слышала, как Малкольм оставил ее в покое, растянувшись рядом на спине. Она была в состоянии изумительного экстаза и сладкой боли. Всю ночь они предавались поистине яростной страсти и наслаждению. Она давным-давно утратила способность мыслить. Она закрыла глаза, совсем задыхаясь и ожидая, когда утихнет дрожь и трепет ее возбужденного тела, и замедлится ритм сердца.
А когда она стала ясно мыслить, то почувствовала недоверие. Малкольм был ненасытным, но превосходным любовником, и его мощь в постели была явно нечеловечна. Ни один мужчина не мог так возбуждать и непрерывно услаждать женщину, не уставая и даже не ослабевая, как делал это он час за часом. Наконец, она осознала, что полностью изнурена и у нее нет больше сил. Она также поняла, что до невозможности пресыщена всем этим. И было еще что-то большее. Ее сердце начало бешено плясать в груди. Нет, подумала она быстро, ты не смеешь идти на это!
