Мачеха для Золушки - Василиса Усова
Катрин ощутила легкий укол совести, Рикард выглядел невеселым, словно разочаровался во всем человечестве. Но женщина не планировала так легко отступать. То, что Теодорий женился на ней по расчету – не било по самолюбию. Можно подумать, она руководствовалась чем–то другим, принимая предложение. Но что за перевозки, которые могут стоить жизни? Явно не специи.
– Рикард, ты слишком молод, и поэтому преувеличиваешь опасность. Я, всего лишь, стремлюсь заработать, чтобы обеспечить своим девочкам достойное будущее, – слова, сказанные наобум, попали точно в цель. Северянин уже не старался сдержать эмоции.
– И ради этого стоит нарушать законы всех прибрежных государств? Понимаю, в специях удобно закапывать маленькие артефакты, вроде фамильных кубков, или оружие. Да только контрабанда еще никого не доводила до добра.
– Контрабанда? – выдохнула Катрин, побледнев. – Но ведь за это положена смертная казнь.
– Раз вы это понимаете, то почему тогда… – начал Рикард, и осекся, – Вы специально… сделали вид, что знаете… Какой же я… – он запустил пальцы в волосы, – Ингвар меня убьет.
Когда первое потрясение отступило, женщина смогла мыслить более трезво. Ее мужа не повесили, он покинул этот мир без посторонней помощи. Или все же… Почему Теодорий вообще ввязался в это? Хотел заработать еще больше, или его втянули обманом? Почему от него тогда избавились?
– Рикард, – голос женщины стал жестким и холодным, – Рассказывай, по порядку, и все что знаешь, я хочу понять.
– По моему, я и так наговорил лишнего, – угрюмо отозвался северянин.
– Хорошо, – решила отступить Катрин, – Надеюсь, Ингвар окажется более сговорчивым, и ответит на мои вопросы.
– Это бесчестно!
Пожалуй, следовало сменить тон.
– Раз уж я здесь, то хочу знать, с какой стороны могут поджидать неприятности. Мне нужно понять, чего следует остерегаться.
Молодой человек хмурился, но на Катрин это не производило впечатления. И в итоге северянин сдался.
Все началось несколько лет назад, когда Теодорий имел лишь одну монополию – на краски. Это приносило небольшой, но стабильный доход. После смерти жены, он с головой ударился в дела, и сумел получить парную монополию. Он знал, что специи могут приносить баснословное количество золота, и поэтому с радостью выкупил монополию у вдовы прежнего владельца.
Дела шли неплохо, но и не так хорошо, как у предыдущего торговца. Теодорий не понимал, в чем дело, пока с ним не связались мятежники одного из царств великой пустыни. Им требовалось оружие, снаряжение, а взамен они готовы были предложить золотую утварь с тысячелетней историей. Разумеется, это предлагалось не купцу, а тем, кто передавал оружие. Но владельцу монополии щедро платили за риск. Ведь если бы, на границе кому–то пришло в голову покопаться в специях…
Теодорий был убежден, что помогает благому делу, ведь у власти пустынного царства стояли люди, ранее свергнувшие законного правителя. Его не разубеждали, напротив поддерживали в этом мнении. Быть может, поэтому он продержался так долго. Но мятеж в итоге захлебнулся, и те, кто поставляли оружие, поспешили зачистить следы. А потом, через следующего купца, наладится новая сеть. В конце концов, самым важным в этой игре было не золото, а диковинки из пустынных гробниц.
Под конец Теодорий понимал, к чему все идет, но отказаться уже не мог. Рикард не знал, с кем именно взаимодействовал купец, потому что Ингвар строго запретил соваться. Северяне держались в стороне от основных дел, но время от времени Теодорий нанимал их в качестве сопровождающих. На купца было несколько покушений, долгое время неудачных. В среднем, владельцы монополий на специи, живут лет пять–семь, в зависимости от везения, и от общей обстановки.
Лично леди Катрин ничего не грозит, потому что она женщина, а с женщинами здесь дела не ведут. Тем более, вдовы обычно распродают все, не вдаваясь в дела мужа, а это неплохой способ, для других купцов, урвать свой кусок в виде новых складов и лавок.
– Если мне ничего не грозит, почему Ингвар так обеспокоен моей безопасностью? – не удержалась от вопроса Катрин.
– А это, леди Браст, вы можете спросить у него, я и так рассказал слишком много, – буркнул Рикард, отворачиваясь.
– Это останется между нами. Я умею молчать.
– Вашему слову можно верить, – вздохнул молодой человек. – Только я сам расскажу ему, что вы знаете… от меня. И смиренно приму свою участь.
Теперь Катрин смутилась, по человечески ей стало немного жаль Рикарда, ведь она все равно вытянула бы правду. Но сейчас жалела об этом. Есть правда, которую лучше не знать.
– Я, через пару дней, отправляюсь навестить дочек. Если желаете, можете ехать со мной.
– Можно подумать, у меня есть выбор. Но не надейтесь, что вам удастся вытянуть из меня еще хоть слово!
Глава 31. Ты все еще мой друг?
Планы пришлось пересмотреть. Неожиданно, Катрин стала объектом внимания местных торговцев. Раз в день ее навещал кто–нибудь из купцов, и намеками интересовался, планирует ли вдова уважаемого Теодория продавать монополию, или склад, или лавку? Женщина не давала четкого ответа, обещая подумать ближе к концу сезона. Купцы понимающе кивали, и удалялись, а на их место приходили новые.
Рикард молча нес свой пост, отвечая на любые вопросы крайне осторожно, словно опасаясь, что леди Браст придет в голову продолжить расспросы.
Однако Катрин больше не поднимала разговор на опасную тему, словно и не знала ничего о делах своего мужа. Сейчас ее беспокоило, что она никак не может выбраться из Торда, чтобы навестить девочек, а еще, длительное отсутствие Ингвара. В последнем, правда, женщина не призналась бы даже себе. Все–таки она дочь герцога и вдова купца, а он дикарь из дальних земель, покрытых бесконечными снегами. И зачем он только появился в этом городе? Ей и после самой первой встречи было нелегко его забыть, ну а сейчас, зная, что в любой момент может произойти встреча…
Прошел почти месяц, пока, наконец, женщина смогла собраться в дорогу. Рикард следовал за каретой верхом, и от разговоров продолжал
