Чародейка. Ходящая по грани - Елена Голубина
— Ваша милость не знает границ, ваше величество, — находящиеся в дворцовом зале припали на колени, склонив головы и принимая слова императора.
— Ваша милость не знает границ, — оторопело вторила Лиллэ, опустившись на колени.
— Генерал, — довольный своим решением Кохар дал указание, — всех тех, с кем прибыла Лилльен, заключить в камеру для проведения допроса.
— Да! Ваше величество.
— Лилльен, ступай в свои покои. Вели слугам сменить твою одежку. Не дело наследнице престола ходить в военной форме неблагородных. — Стоило Кохару дать указ, как появилось несколько слуг, окруживших лиллово — кожую.
Когда зал опустел, и император остался наедине с советником, его величество дал другое распоряжение:
— Проследи за Лилльен. Если она решит спасти чародеев — убей ее.
Исчадие тьмы в обличии советника бросило равнодушный взгляд на Саяна Кохара и молча кивнуло.
***
Пленных, включая корхов, переодетых в имперских воинов отправили в камеру для ожидания допроса. Допрос предполагал быть жестоким, с использованием пыточных орудий. Обдумывая это, Отторион скривился — среди пленных были еще совсем юные чародейки. Жалко их, хоть они были предполагаемыми врагами. Благо дочь императора теперь находилась при дворце. И вроде как все положительно складывалось, если бы не одно большое но— император и правда связался с обитателями теневой стороны. Глаза Отториону не лгали, никогда он не жаловался на зрение или галлюцинации. Да и от советника несло чем — то потусторонним. В дрожь бросало при виде его колючего взгляда. Генералу даже показалось, что в зрачках советника танцевала тьма. При таком раскладе выходило, что Саян Кохар — отступник, предатель империи. Конечно, в кругах высшего общества беспрестанно плелись интриги, убивались конкуренты. Однако, связь с теневой стороной — перебор. О каких таких наградах мог мечтать генерал, если совет чародеев, который обладал влиянием меж мирового масштаба, в любой момент мог снять императора с его поста? И если он будет служить злодею — отступнику, сговорившемуся с тенями, то ждет его прискорбная судьба. Чародеи никогда не отличались милостивым отношением к врагам. Они уничтожали их на корню вместе со всем прилагающимся. А кто прилагался к императору Таймарра? Все верно. Армия во главе с генералом. Генерал Отторион резко сбавил шаг. Офицер, служивший правой рукой генерала и выполнявший все его указы, в том числе тайные, выжидающе смотрел на своего командира. Он — то уж знал наверняка, генерал снова плел интриги, мысленно воплощая свои мысли и прикидывая все за и против. Офицеру оставалось только ждать решения. Мысли в голове генерала кипели. Один неверный шаг — провал. С другой стороны, исчадия хаоса — нешуточные враги для чародеев, особенно если на стороне императора никто иной как хранитель. Наверняка, так и есть, иначе бы Саян Кохар не ввязался в данное противостояние. Глупо было бы идти на войну, заранее зная о своем поражении. Значит, императору что — то пообещали. Например, защиту, могущество Таймарра, увеличение его чаро — потенциала на фоне других измерений, долголетие или вечное правление нынешнего императора. Тот, кто прикрывал спину Кохара, возможно, затеял уничтожить Совет чародеев или более глобальные планы? Кто знает этих жрецов?
— Офицер Саюрр, — Отторион был задумчив, — стали ли вы воевать за императора, связавшегося с силами тьмы?
Офицер остановился, разинув в ужасе глаза — так вот о чем размышлял генерал Отторион:
— Нет, генерал!
— Я так и думал, — решительно кивнул командующий, — идем, потолкуем со стражем.
***
— Ваш план заключался в том, чтобы нас поймали и заперли? — стенала Джинна, красноречиво сверля дырку глазами в страже, — я против!
— Если наши живы, то они где — то тут, — выдал Свирк, всматриваясь в темноту. Когда их вели в тюремное помещение, корх заметил длинный коридор из камер. Но тогда у имперцев было освещение, а сейчас приходилось находиться в кромешной тьме. Даже со временем глаза не привыкли.
— Они тут, — недовольно буркнула Джинна. Исчадие тьмы в темноте отлично ориентировалось, в отличие от остальных.
— А ты откуда знаешь? — включился недовольный Крейг.
— Я чувствую… — ответила Джинна, — запахи эти… не удивительно, что стражи пытались через хаос сбежать. Уж лучше там подохнуть.
— Нууу, посмотрим, как ты благоухать станешь, недельку тут побывав, — ехидно заметил Свирк.
— Я не собираюсь задерживаться, — упрямо добавила Джинна, — впрочем, вы, как хотите. Меня только Эмис интересует, остальные могут сгнить в камере. Правда, я крепко сомневаюсь, что вам дадут дожить до рассвета.
— А как же я? — обиженно напомнил о себе Якоб.
— Так и быть, — вздохнула чародейка, — и тебя прихвачу.
— Тише, — умерил всеобщий гомон Ренольд, — сюда кто — то идет.
И правда, через краткое время мы услышали шаги, чуть позднее показался свет. К нам направлялись две массивные фигуры, держа перед собой подобие лампы, обильно раздающей свет. Находящиеся в камерах невольно щурились, а кто — то и вовсе отворачивался, предпочитая лицезреть тюремную стену. Когда фигуры приблизились к нашей камере, нам удалось рассмотреть генерала Отториона и офицера, имя которого мы не знали.
— Имперские камеры выполнены из особого металла, — начал разговор Отторион, брякнув чем — то металлическим по решетке, — он зачарован. Ни один чародей не способен задействовать здесь свои способности.
— Вы пришли поговорить о свойствах металла, из коего выполнены ваши камеры? — Ренольд приблизился вплотную к решетке, там, где стоял Отторион. — Или, все же, причина в ином?
— Я заметил некую странность, — хмуро посмотрев на стража, продолжил генерал, — не без вашей помощи, Ренольд Франт. Во дворце есть персона, занимающая далеко не последнюю должность. И она не отбрасывает тень. К слову, сначала я придал сомнению ваш рассказ о исчадиях тьмы в имперском войске, но теперь мои сомнения рушатся. Коли таковые есть во дворце, стало быть, они могут быть где угодно.
— Вы о советнике императора? — дождавшись реакцию генерала, страж улыбнулся. — Простите за оскорбления. Мерзкий тип. В дрожь от него бросает.
— Значит, и вы заметили, — задумчиво проговорил Отторион, — причина моего появления тут исключительно из любопытства.
— Вам любопытно к чему приведет общение императора
