Встретимся в другой жизни (СИ) - Осокина Аяна

Ну что ж, приступим к эксперименту!

С виду салат выглядит как обычно — огурцы, помидоры, лучок, редиска. А вот тонкий аромат, исходящий от блюда, очень интересный: цитрусово-цветочный, пряный.

Попробовала. И поняла, почему такая цена! Потрясающая гармония вкуса! Наисвежайшие овощи специально выведенных сортов явно только-только собраны с грядки и подобраны по мельчайшему нюансу вкуса. Заправка салата — вершина мастерства! Велину учиться и учиться! Хотя я всегда думала, что никогда не встречу кого-то более талантливого, чем личный повар Айлана II.

— М-м-м, господин Ламор, а Ваш шеф-повар женат? — ради такого мужчины я готова поступиться своими принципами и пожертвовать свободой, едва переступив порог второго совершеннолетия. Ибо действовать нужно быстро, пока сокровище не увела какая-нибудь… наглая леди в бирюзовом платье и с глубоким декольте!

Хаартгард подавился и закашлялся.

Хозяин «Оазиса» рассмеялся.

— О, леди Фрей, мой старший сын счастливо женат и имеет двух дочерей. Но Ваш салат готовил мой младший четвёртый сын. И он, насколько я знаю, пока свободен, — заинтересовался предложением метаморф.

— Хм, а Ваш младший сын, господин Ламор, сможет приготовить биск из лобстера по-некорски? Или фаршированного ядовитого морского змея по-эрзренски? Или голубые хоурнэльские грибы в соусе из мидий и океанических чёрных лилий?

— Разумеется, — оскалился ресторатор, а мне так и захотелось крикнуть: «Беру!» — Клод очень талантлив. Пожалуй, он самый талантливый из моих сыновей, — принялся набивать цену Патриц Ламор. — Даже стажировался в «Гортензии», в лучшем заведении Триэзэля!

Ой, нет, не беру! Ни за что не беру! Это же получается, что сын Ламора…

— Ваш картофель в мундире и шашлык из курицы, — рядом раздался до боли знакомый голос из прошлого, который я надеялась никогда более не услышать в своей жизни.

Взглянула на высокого красноволосого и черноглазого метаморфа. За два десятка лет ничего в его облике не изменилось! Длинные яркие волосы забраны в косу. Белоснежные одежды обрисовывают статную мускулистую фигуру. На красивом сильном запястье кожаный чёрный браслет. На лице вежливая улыбка… Была. При виде меня она трансформировалась в довольнейший оскал. А вокруг мужчины шлейфом проявилось восторженное пламя, вперемешку с тьмой.

— Эльзочка, прелесть моя, сколько лет, сколько зим! Как же я рад нашей встрече! — воскликнул Клод и, одним движением поставив передо мной тарелки, наклонился, чтобы обнять.

Вокруг меня разом взметнулась тьма. Моя тьма. И наотмашь врезала любвеобильному придурку. Повезло ему, что вовремя возвёл щит, а то бы протёр собой весь пол. Угу, этажом ниже.

— Шаг назад, Итар, или я за себя не ручаюсь, — ледяным тоном протянула я, медленно крутя пальцами обеих рук столовый нож.

— Моя тёмная госпожа изволит гневаться? — оскал метаморфа стал ещё шире, но на шаг назад он отошёл. Ведь прекрасно знает, что даже таким ножом я могу нанести увечья. Не смертельные, но неприятные. — В кожаных облегающих брюках и коротком топе ты мне нравилась больше, чем в этом милом платьице. И кнут тебе идёт куда больше, чем эта безделица. Принести? — мечтательно закатил глаза гениальный повар. Но полный придурок!

— Унес-с-сти, Итар, — ласково прошипела я, нехорошо ухмыльнувшись. — Себя унести. И чем быстрее ты это сделаешь, тем целее будешь.

Тьма вокруг меня угрожающе зашевелилась.

— Моя прекрасная госпожа не хочет меня видеть? — продолжил действовать мне на нервы черноглазый метаморф.

— Не в курсе, кто твоя госпожа, Итар, но лично я даже знать тебя не желаю, после того, что ты посмел натворить в Триэзэле, ещё и прикрываясь моим именем. Скройся с глаз моих, — ледяным тоном приказала я.

Моя тьма, полностью воплотившись, угрожающе нависла над красноволосым гадом.

Под давлением стихии метаморф упал на колени, но уйти и не попытался.

— Да что я такого сделал, Эль? — глядя мне прямо в глаза, искренне воскликнул он.

Он, что, правда, не понимает?!

Поддавшись охватившей меня ярости, я вскочила со своего места и, отбросив нож, приблизилась к Клоду. Приподняла его лицо за подбородок и жёстко зафиксировала пальцами.

— Не смей меня так называть, Итар. Ты потерял на это право, когда обесчестил Женевьеву, младшую дочь маркиза Эвриэля Ливье, а потом притащил меня на ваше свидание и представил своей невестой, ублюдок! Она после этого свела счёты с жизнью, а ей едва исполнилась сотня лет, — прошипела я, вновь вспомнив ту историю и желая свернуть бывшему другу шею. Как минимум!

Пересилив себя, резко одёрнула руку от красноволосого мерзавца и направилась прочь.

Нужно успокоиться. Срочно.

— Эльза, я не знал! — раздался за моей спиной виноватый окрик.

Ну всё. Магия, помоги идиоту!

Я развернулась и уставилась на Клода убийственным взглядом.

Он вздрогнул.

— Не знал? — улыбаясь, ласково-ласково промурлыкала я, а моя тьма щупальцами обвилась вокруг задрожавшего от ужаса метаморфа. — Хочешь сказать, что практически в триста лет не в состоянии увидеть в ауре своей… «дамы сердца» метку отцовства и различить в ней знак собственного рода? Или ты не знал, что от секса бывают дети? А может, не знал, что для высшей аристократки Триэзэля забеременеть вне брака — позор? Для юной красивой эльфийки из древнего рода?

Моя тьма крепко, до хруста костей, сжала мужчину и, приподняв его над полом, хорошенько потрясла, а потом с силой швырнула на паркет.

Придурок взвыл.

Я подошла к нему, присела на корточки и, намотав красную косу на своё запястье, дёрнула голову метаморфа на себя.

Прищурившись, посмотрела ему прямо в глаза.

— Знал, Итар. Вижу, что знал. Но тебе было безразлично, что случится с надоевшей игрушкой, не так ли? Сколько их таких было до юной леди Ливье? А сколько после? — зло оскалилась я, хорошенько дёрнув придурка за волосы. — По тебе ведь тогда, двадцать лет назад, все девицы столицы Триэзэля вздыхали! Уверена, что ты уже отец и не один раз!

— Но они говорили, что предохраняются, — провыл Клод.

— Идиот, — поставила диагноз я. — Как повар — гений, а как мужчина — идиот.

Освободила свои руки и поднялась.

— Не попадайся мне на глаза, Итар. Я слишком разочарована в тебе и зла, чтобы просто не замечать, а тем более — вежливо общаться.

Передёрнула плечами и взглянула на двух свидетелей нашего… разговора. От остальных нас скрывали чары конфиденциальности. И полог невидимости, который накинул Хаартгард ещё при нашем уходе из портальной зоны «Оазиса».

Темнейшество казался задумчивым и внимательно смотрел на Клода.

На Патрице Ламоре не было лица.

— Прошу извинить меня за неподобающее поведение, — вежливо произнесла я и обратилась к начальству: — С Вашего позволения, герцог Хаартгард, я покину ресторан и пройдусь пешком до главной площади Ринграда.

— Я уйду с Вами, леди Фрей, — поднялся из-за стола тёмный. — Патриц, к тебе я зайду утром. Обед запиши на мой счёт.

Ламор вздохнул с облегчением и замер в глубоком поклоне.

Герцог внезапно притянул меня к себе — и мы переместились тьмой в его кабинет в ведомстве безопасников.

Как же мне плохо!

Я задрожала от холода и странного ощущения промёрзших внутренностей.

— В первый раз перемещаешься стихией без портала? — тихо спросил тёмный, не отходя от меня и растирая мои плечи.

Кивнула.

Чувствую себя замёрзшей насмерть. А Хаартгард кажется горячим, точно пламя.

Как же страшно за мгновение стать ледышкой… И остаться такой навечно! Бр-р-р!

— Прости. Не мог отпустить тебя одну в таком виде, Фрей. А сам я сейчас слишком зол на сына Патрица, чтобы спокойно реагировать на окружающих.

Я фыркнула и, закрыв глаза, постаралась унять свою разбушевавшуюся тьму и не дать другим стихиям показаться.

И так Темнейшество теперь знает обо мне больше, чем нужно.

— Не зажимайся, Фрей. Отпусти себя, отпусти стихию. Дай ей волю, а то потом, в критический момент, не сможешь нормально её контролировать, — посоветовал Хаартгард.