Замужество за мужество - Александра Гусарова
– Да, люблю, – усмехнулась ей в ответ. Потом обвела газами зал, зрители в котором замерли, ожидая моей реакции и боясь пошелохнуться. И решила, что вот он мой миг истины. Я выпрямила спину, вздернула подбородок и заговорила, уже громко, чтобы было слышно в каждом уголке:
– Уважаемые граждане Лирры! Я благодарна вам за то, то в вашей чудесной стране родился и вырос замечательный мужчина, мой будущий муж. И перед вашими лицами я не боюсь признаться в своих чувствах, – с этими словами я развернулась к Таю, – Тайгер Грозаманн, я люблю тебя. Это чувство пришло ко мне очень и очень давно, восемнадцать лет назад.
Зал недоуменно охнул. Такого срока не ожидал никто. А я продолжала:
– И я счастлива, что ты ответил мне взаимностью. И какие метаморфозы не происходили бы с твоим телом, в первую очередь я люблю твою душу и не боюсь об этом говорить перед всеми.
Тай как-то растерялся, не зная, как реагировать на мои слова. И вдруг раздался странный треск, который пронесся над нашими головами…
Гости растерянно зашептались и начали вертеть головами, пытаясь найти источник шума. Я с удивлением поняла, что треск шел от Тая. Муж стоял с ошеломленным видом, растерянно моргая.
Что случилось? Откуда звук? – уточнила я у него шепотом.
Он резко выдохнул и неожиданно выпрямился во весь свой огромный рост. Горба больше не было. Лишь ткань на камзоле сморщилась, потому что стала лишней. Мужчина неверующе развернул плечи, сделал ими пару круговых движений и широко улыбнулся:
– Проклятье спало! Похоже, что моей любимой девочке достаточно было озвучить свои чувства перед всеми!
Я счастливо взвизгнула и повисла у него на шее, совершенно не заботясь о приличиях и этикете. Тай радостно обхватил меня за талию и прокружился дважды, приговаривая:
– Ты сделала это! Ты меня спасла!
Видят боги, что в это миг я была счастлива не меньше его. Оказывается, когда любишь, эмоции и внутренний мир любимого становится не менее важен точно также, как и твой.
Все придворные дружно зааплодировали и начали выкрикивать здравицу наследнику престола и нынешнему правителю. Император лишь благосклонно кивнул головой, принимая речи в свой адрес. А довольный Тай кланялся во все стороны, не забывая между поклонами прилюдно чмокать меня в макушку. Наверное, со стороны это выглядело забавно. Но общее счастье, затопившее зал, скрывало противоречия придворному этикету.
Вдруг до моих ушей донесся тихий вой, словно обидели маленькую собачку. Я дернула Тая за рукав, попытавшись обратить его внимание на себя.
– Что-то случилось? – уточнил он, наклоняясь к моему уху.
– Тише, слышишь, кто-то плачет? – я внимательно вслушивалась в звук, доносившийся от высокого окна, скрытого бархатной портьерой.
Тай нахмурился и тоже прислушался. Затем широкими шагами ринулся в сторону окна и отодвинул штору. Я, естественно, последовала за ним.
За портьерой стояла банкетка, обитая темно зеленым бархатом на кривых ножках. Кровавым пятном на ней сидел Надин. Ее фигура имела какой-то странный вид. Когда девушка поднялась, то стало понятно, что спину бывшей любовницы моего мужа украшает горб.
–Ты! – в меня воткнулся розовый пальчик с наманикюренным ногтем. – Что ты со мной сделала? Почему я не могу разогнуть спину?
Слезы на ее глазах тут же высохли. Надин грозно сдвинула брови и дышала, словно старинный самовар, разве что пар из ушей не шел.
– Я? – моему удивлению не было предела. – Видят боги, я любви к тебе не испытывала, но и ничего плохого не желала.
– А откуда тогда это все взялось? – женщина передернула скрюченными плечами, которые особенно отвратительно теперь выглядывали из ее широкого декольте.
И вдруг посредине зала раздался громкий мяв, и в комнату важной походкой зашел мой пылевик. Народ весь замер, с удивлением взирая на необычного кота. Он еще раз громко мяукнул, а мы все провалились словно в другую реальность. В этой реальности появилась картинка, которая двигалась и говорила. И действующими лицами в ней были никто иные, как наши боги.
На троне огромного зала, чьи потолки уходили в небо, восседал главный бог пантеона Торин. Пред ним в поклоне склонился третий бог Пантелеймонис:
– Ваше святейшество! Жена наследника Грозманна выполнила условия проклятия, признавшись мужу в любви прилюдно. Чувства ее искренни и светлы, несмотря на насланное уродство. Проклятие нужно снять.
Торин немного нахмурился, задумчиво почесал лоб совершенно по-человечески и, наконец, ответил:
– Да, условия выполнены. Горб нужно убрать. Только это будет слишком легко и просто для людей. Будет лучше, если мы его не уничтожим, а передадим кому-нибудь. Так скажем в качестве нравоучительного подарка. Есть достойные кандидатуры?
Тут в зал вплыла женщина необычайной красоты. Ее золотистые волосы струились до самого пола, глаза сияли как звезды, а синее платье по подолу завивалось и пенилось, словно сшито было из морского прибоя. Все узнали в ней Афронию, жену Торина. Богиня заговорила голосом, напоминавшем колокольчики:
– Такой награды, – богиня усмехнулась как-то зло, – достойна лишь та, кто, погнавшись за богатством и титулом, не разглядела за ними человека. И если бы разглядела, то не потеряла бы свою честь раньше времени. А сберегла ее для другого достойного мужчины. Пусть этот горб станет наукой и ей, и другим земным девушкам, которые не блюдут себя и считают выше других.
– Любимая, раз у тебя есть такая кандидатура, я не возражаю, – широко улыбнулось главное божество. – Только давай уж озвучим и условия его снятия. Негоже красивой женщине до конца дней своих страдать уродством.
– Вечно ты баб жалеешь! – угрожающе сузила глаза Афрония.
Но Пантелеймонис тут же поспешил озвучить условия разрушения проклятия, чтобы не вызвать ссору высочайшей парочки:
– Она будет носить горб до тех пор, пока не полюбит нижайшего из низких, беднейшего из бедных, уродливого из уродливых!
– Да будет так! – тут же подхватил Торин речь своего соратника.
– Вечно вы, мужики, друг с другом за одно! – скривилась богиня. Но дальнейшего развития событий мы не увидели, так как Гера мяукнул, и видение развеялось, словно его и не было. Все застыли пораженные услышанным.
И лишь новые всхлипы Надин разрезали тишину. Я подошла к ней. Она вытерла слезы тыльной стороной ладони и зло посмотрела мне в лицо, но что-то сказать больше не рискнула.
– Поверь, искренняя любовь помогает стать счастливой в любых обстоятельствах! Даже когда твой любимый имеет физические недостатки и не имеет ни гроша за душой, – постаралась я ее успокоить.
Надин же лишь натянула платье повыше, стремясь прятать скрюченные плечи, гордо вздернула подбородок, как ей это позволял горб, и молча
