Мой сводный зверь - Анна Григорьевна Владимирова
Теперь у меня совсем другие планы.
На жизнь.
Я вдохнул полной грудью и перевел взгляд на показавшуюся из-за поворота машину Тахира. Он возвращал Ксению после выходных.
Девочка как обычно радостно кинулась мне навстречу, прыгнула в руки и принялась выяснять, когда же придет волк.
— Скоро, — пообещал я. — Становится холодно. А ему, как и всем, хочется тепла.
— А мы домой его можем взять? — зашептала она громко.
— Посмотрим, — улыбнулся я. — Побежишь к маме?
— Да!
Когда Ксения скрылась в доме, я глянул на Тахира. Что-то он сдал в последние дни. И тут мне вспомнились слова Катерины о том, что его любимая женщина жива.
— Ты как? — вгляделся в его лицо.
— Так себе, — покачал он головой и уже хотел направиться в дом, но я придержал. — Расскажешь? Я хотел бы знать, что с тобой происходит.
Он долго смотрел на меня, хмурясь, и я вдруг явно почувствовал ту трещину, которую он отворачивал от меня все время.
— Я не знаю, как тебе сказать, — сдался он и вытащил пачку сигарет. — Будешь?
— Нет.
Он закурил и опустился на ступеньку.
— У меня есть избранная. Я поставил ей метку, спасая от смерти. И ее приговорили к пяти годам реабилитации...
Я только бровью повел, сужая на нем взгляд. Захотелось закурить.
— Я думал, тебе Катя нравится.
— С Катей мы познакомились, когда мне понадобилась помощь с этим всем, — выдохнул он вместе с дымом. — Я знаю, что нравлюсь ей, но это для меня ничего не значит.
— Почему ты молчал все это время?
— Мне никто не может помочь, кроме той, которая… — Он замолчал и стиснул зубы. — Я на таблетках. А по ощущениям будто босиком на углях.
— Как так вышло?
— Ей двадцать пять, Эль, — усмехнулся он. — Мне — сорок пять. И зверь ее выбрал за одну минуту. Я не мог дать ей умереть. Теперь же от всего этого ада меня отвлекаете вы с Кариной и Ксенией и иногда работа.
— Твой магазин?
— Не было никакого магазина. Никогда…
Он помолчал под моим испытывающим взглядом. Я уже был готов услышать что угодно.
— …Я всю жизнь был следователем. Причем в самом дерьмовом отделе, который можно придумать — охотился за людьми вне системы. Смерть Полины подкосила настолько, что я ушел в работу с головой. А когда нашел другую, меня лишили должности за нарушение инструкций. И повысили до судьи.
— Чёрт, но ты никогда не пах ничем таким! — дал я волю эмоциям.
— У меня квартира в городе. Сначала в душ, сменить шмотки, потом к вам.
— Почему не говорил?
— Эльдар, я сотрудник предбанника газовой камеры, — глянул он на меня сурово.
— Ну, Руслан же ликвидатор…
— Это не одно и то же. Ликвидаторы только приводят приговоры в исполнение. Я доказывал вину и сажал за решетку, а теперь — приговариваю к смерти.
— Тебе нечего стыдиться. Кто-то должен.
— Полина было не место во сем этом, — мотнул он головой. — Она создавала для меня особенную жизнь, в которой можно было временно забыть о том, кем я являюсь. Я не мог смешать её и все то, от чего хотелось отмыться.
— Нет варианта бросить это все?
— До появления Полины вариантов не было. Да и желания. Я не задумывался о том, что достоин кого-то типа нее. А когда позволил себе это, понял, что пора завязывать. Мне оставалось шесть лет до окончания контракта, а потом можно было выйти из всего этого и зажить жизнью, о которой я мечтал. Но мне не повезло. Знаешь, я так злился, — зло усмехнулся он, — на Полину, что бросила здесь одного, на судьбу, которая ни черта не дала шанса. Я пропадал в отделе сутками, лишь бы не вспоминать того, что так хотел совсем недавно. А теперь появилась Марина.
— Ты просто мастер в умении скрывать свою настоящую сущность, — осторожно заметил я.
Казалось, передо мной совершенно незнакомый мне тип. И говорить надо было о нем... Но выходило коряво.
— Ты просто никогда особенно мной не интересовался, — усмехнулся Тахир грустно. — Сначала был маленьким, а потом видел только Карину.
Я напряженно моргнул, щурясь на дым от его сигареты. Пожалуй, он прав. Я никогда особо не лез к нему в душу. Ребёнком — опасался разозлить, взрослым — считал, что каждый из нас имеет право на свою жизнь. Мне было удобно, что он не лезет в мою. И я в ответ не лез к нему.
— Ты хотел другой жизни, — предположил я. — Поэтому усыновил меня.
— Я хотел дать кому-то шанс на лучшее. Мне казалось, что это все, на что я способен.
— Может, пора дать шанс себе? Это же неплохо, что у тебя кто-то есть.
— Нет ее у меня. — Он затушил сигарету в пепельнице и поднялся. — Я побегаю-повою немного, прикроешь?
— Так не нужно же…
— Чёрт, забыл, — усмехнулся он. — Вот так живешь по уши в привычках. А они вдруг становятся не нужны.
Тахир направился в гараж, а я продолжал смотреть ему в спину. Непривычно. Я всегда знал, что у меня есть этот тыл, хотя будто и не нуждался в нем. Но с ним было спокойнее. А теперь его не стало. Я наивно полагал, что окончание моих проблем сделают его счастливей. Но, видимо, для этого уже поздно.
Эпилог
— Тебе надо было позвонить, — укоризненно глянул я на Руслана.
Но тот только пожал плечами, расплываясь в одухотворенном оскале.
— У тебя всё было хорошо, — отмахнулся он и взялся накалывать мясо на очередной шампур. — У меня теперь тоже.
— Ну да! Пулю словил, чуть не умер…
— Я быстро учусь.
Погода стояла шикарная. Запах леса так и манил прошвырнуться по молодой траве и погрызть какую-нибудь еловую поросль. Но самую большую радость вызывала Карина, устало развалившаяся в шезлонге неподалеку. Мы ждали родов со дня на день. Сын пинался вовсю чуть ли не весь день, и даже отсюда я видел, как он
