Замуж по ошибке, или Безлимитные неприятности - Татьяна Михаль
— Джон, а как же слуги? Меня здесь видели и смогут описать!
Схватила за полы его сюртука и выпалила:
— Всё пропало!
На что супруг спокойно ответил:
— Граф опишет свою гостью как роскошную блондинку, которую пригласил для игры в лорда и леди. Я так понимаю, все в доме в курсе его озабоченности тобой, вот он и решил поиграть...
Мне потребовалась секунда, чтобы переварить его слова и познать их смысл.
— Фу-у-у-у! — воскликнула с отвращением. — Джон, как ты мог?
Он вздохнул и покаянно произнёс:
— Знаю, звучит отвратительно, но это лучший вариант, чтобы нам выиграть немного времени.
Покусала губы и поинтересовалась:
— Ладно, с моей внешностью ты всё продумал, а как насчёт ухода жрицы любви из дома? Не могла же она просто взять и испариться?
— Например, она сбежала, — пожал супруг плечами.
— Как сбежала? — не поняла его.
— Граф Итан Андон не обладает неотразимой внешностью, хорошими манерами и уж точно не является щедрым на подарки и приятное внимание мужчиной. Вот девушка и сбежала.
— А как же взломанная система безопасности? Явно девушка облегчённого поведения не владеет подобной силой, — проворчала я.
Джон рассмеялся и обнял меня за плечи. Потом помог забраться и сесть в экипаж и уже внутри салона сказал:
— Моя любимая Элизабет, это уже всё неважно. Нам главное успеть оповестить всех о действиях семьи Андон. Сегодняшний вечер по доказательствам им ничего не даст, потому что тебя там не было. Да и алиби у тебя есть или ты забыла, что проводишь вечер в обществе своих верных слуг, супруга и друзей — Эмилии и Джайса? И потом, пока семейство Андон будет отбиваться от обманутых инвесторов и местных властей, мы будем уже далеко на пути в столицу.
— Да, я всё понимаю, Джон! Просто... сильно волнуюсь. Лишь бы всё получилось. Они же могут всех заткнуть... Кому-то заплатить, а кого-то — убить.
Сердце у меня замирало при воспоминании о словах графа, что мой дядя был убит.
— У меня теперь есть ещё больше причин желать этой семье самой суровой кары, — проговорила ожесточённо и сжала руки в кулаки.
Подняла взгляд на Джона и ощутила, как по щекам потекли злые слёзы. Он взял меня за руку и поцеловал пальцы. Потом вытер влагу с моего лица и прошептал:
— Моя родная, мне жаль, что тебе приходится испытывать эти чувства. Держись. Вместе мы справимся с любыми бедами.
Я кивнула, но внутри всё равно разрастался клубок горечи. Несколько минут мы молчали. Затем Джон сжал мои пальцы и произнёс странным голосом:
— Скорее всего это неподходящий момент... Хотя если говорить честно, для этого разговора никогда не будет подходящего момента.
— О чём ты? — спросила, не понимая, и сдвинула брови.
Супруг вздохнул и заговорил:
— Я узнал кое-что любопытное о графе Адаме Ловли. Эта информация сделает
тебе больно, родная, но я не вправе утаивать такое. Тем более, я уверен, что сам Адам хотел бы, чтобы ты всё узнала.
Тревога возникла вместе с любопытством. Повернулась всем корпусом к мужу и настороженно проговорила:
— Джон, ты меня пугаешь. Что случилось? Что ещё страшного ты узнал о моём дяде? Только не молчи, говори как есть! Не надо меня жалеть!
— Прежде чем скажу, хочу, чтобы ты вникла в мои слова и просьбу, хорошо?
Прищурилась, пытаясь угадать по его лицу, о чём он вообще толкует, но всё тщетно, супруг выглядел невозмутимо.
— Ла-а-дно, — протянула озадачено.
— Поступок Адама я не одобряю, но и не осуждаю. Он всё сделал именно так,
чтобы защитить тебя, Элизабет. Защитить от всех на свете.
Мне совсем не понравилась его прелюдия. В груди задавило от нехорошего предчувствия. Стиснула зубы от нетерпения и страха.
— Помнишь письма, которые ты нашла? — спросил Джон.
Нахмурила лоб и кивнула.
— Да, некая Августина Вельс писала дяде, — проговорила, не совсем понимая,
причём тут эта женщина.
— Августина Вельс и Адам Ловли — твои родители, — медленно, но очень осторожно, словно я была ребёнком, произнёс Джон.
За последнее время мой характер изменился, другой стала и сама моя душа. Вздорной девчонки не было и в помине, и теперь Джон мог увидеть перед собой женщину, которая начала думать. У меня не было причин не верить ему, потому я спокойно сказала:
— Расскажи всё с самого начала.
Он принялся рассказывать.
Глава 27
— Леди Элизабет Морган —
Пламя весело потрескивало в камине, и я, перечитав очередное письмо, поняла, что стала понемногу приходить в себя. От писем мои мысли перескочили на дядю... Надо же, отец... Тяжко мне будет, если позволю себе думать о нём в плохом свете. На мгновение я позволила гневу проникнуть в сердце, но тут же устыдилась. Адам Ловли любил меня. Баловал. Журил, но никогда не ругал и не обижал. И я прекрасно понимаю, почему он называл меня своей племянницей. В нашем мире жестоко относятся к бастардам, особенно, если связь была и вовсе незаконной. Замужняя леди родила от любовника! Это позор на все поколения. Джон был прав, дядя... точнее, отец, защищал меня. Защищал меня всегда.
Ведь скажи он мне правду раньше, я ещё совсем молодуха могла и проболтаться. Друзьям рассказать или в сердцах выкрикнуть. В общем, натворила бы я бед. А сейчас, став чуточку мудрее, и надеюсь, умнее, понимаю, как же дальновиден и прозорлив был граф Адам Ловли. Боюсь представить, что сказали бы поборники морали обо мне, узнай они правду. Меня бы тоже осуждали — ведь бастарды, по их мнению, нечисты по самому факту греховного появления на свет — ибо они будут вечно нести на себе бремя родительского греха.
Да и не смогла бы я в таком случае претендовать ни на какой-либо статус, ни на наследство, ни на легитимное признание. И всё высшее общество относилось бы ко мне, к дяде... отцу и матери с презрением.
— Ну что, Джон, ты закончил? — вернул меня из глубоких размышлений голос
Роберта.
Роберт опубликует горячую и шокирующую новость о семье Андонов утренним номером, наплевав на договорённость с другим изданием, что Роб выпускает свою газету вечером, а они утром. Эта новость взорвёт сначала Флористдейл, а потом и всё наше великое королевство Критания.
Естественно, в газете не будет указан источник. Но чтобы новость не была голословной, мы
