Страж Хребта Миров (СИ) - Вайнир Кира
- Ты! - взбешённо рыкнул страж.
Его мокрый хвост изогнулся и звучно шлёпнул Вилари по заду. Та взвизгнула, но своим хвостом обвила хвост противника у основания и дёрнула изо всех сил. Брат Имарата оскалившись зарычал, а Вилари воспользовалась тем, что он от боли вскинул голову, и впилась клыками в его шею.
- Пока вы тут не перешли к восполнению резерва, хочу намекнуть, что мы здесь, - громко произнёс Имарат.
Вилари и его брат замерли. При этом Вилари не разжимала челюстей, а её противник мгновенно прикрыл основание её хвоста сбившейся набок во время драки юбкой и своей лапищей сверху.
- Мы только что с кухни, вроде ужин уже почти готов, - улыбалась я. - Так что можно никого не есть.
- Ну, с Вилари ты знакома. Напоминаю, что её несносные выходки были следствием её желания поговорить с тобой об истинных. А вот этот покусанный мой брат, Донтрагар. Раг, можешь отпустить Вилари, на неё здесь никто не покушается. - Ухмылялся Имарат.
- Илитари Светлана, я рада, что с вами всё благополучно. И прошу простить, что моё поведение стало причиной вашего волнения. - Выпалила Вилари и тут заметила крылья Мара. - Это...
Её глаза расширились, и губы распахнулись в немом возгласе.
- За стол, поможем на кухне, все вопросы потом. - Решила я.
Пока помогали Люциару и Верховному, пока накрывали на стол, мы с Имаратом отвечали на множество вопросов. Всех интересовали мельчайшие подробности нашего прибывания в мире Огня. Всех, кроме Вилари. Она очень внимательно слушала. Было видно, что она запоминает каждую деталь. Только глаза выдавали все её эмоции. От ужаса до задумчивой мечтательности.
После ужина мы провожали гостей домой. Люциар и Донтрагар собирались вернуться в родовой замок Дер-тис-Лоар. А Верховный обещал вернуть Вилари отцу, прежде чем вернуться к себе, к накопившимся за время его отсутствия делам.
В зале переходов было неожиданно ярко. Одно из зеркал буквально выбрасывало целые волны ярких искр, краски сменяли друг друга.
- Неужели... - Замер верховный.
- Рождение мира? - нахмурился Имарат.
- Нет. Тогда бы цвет был однородный. Это... Боюсь это возрождение погибшего мира. - Не скрывал тревоги Люциар.
- Это так плохо? - спросила я.
- Когда демиург засыпает, все оставшиеся в нём силы творения, покидают его тело с последним дыханием, чтобы не тревожить многовековой сон творца. - Начал объяснять Верховный. - Мы называем это вуаль или туман творения, за схожесть внешнего вида. Иногда эта вуаль распадается на мельчайшие частицы и оседает в мирах. И это хорошо. Иногда оседает там, где никогда не было жизни, и рождается новый мир. И это прекрасно. Но иногда, вуаль оседает на остатки погибшего мира, возрождая его и возвращая в точку гибели. И чаши весов Мироздания снова начинают колебаться. Итог всегда будет один. Гибнущий мир не может остановиться и отойти от своей последней грани. А силы творения не хватает на то, чтобы возродить мир до начала пути к гибели.
- А если ему помогут? - вдруг спросила Вилари. - Ведь помог же Страж Имарат миру Огня, когда тот был почти на краю гибели?
- У мира Огня был его страж, и мир, а точнее миры Хребта, готов был помочь своему защитнику всем. - Повернулся к ней Люциар. - А здесь... Возможно погибший миллиарды лет назад мир, когда ещё и стражи не пришли сюда. У него нет надежды.
- Значит я стану стражем этого гибнущего мира, - резко ответила Вилари. - Я Страж, и я принимаю свой долг!
Она выкрикнула, как я поняла, ритуальную фразу и с разбегу нырнула в сверкающее зеркало.
- Коза дурная! - рявкнул брат Имарата и влетел в начинающее гаснуть сияние вслед за Вилари.
- Барааан! - простонал Люциар, прикрывая глаза.
- Она его пара. - Отчего-то заулыбался Верховный.
- Я вообще не вижу причин для улыбок! Она его погубит! - возмутился Мар.
- Или он исполнит своё предназначение. - Покачал головой Верховный.
- Опять твоё видение? - устало спросил Люциар у друга.
- Как видишь, оно уже почти исполнилось. Ты же заметил как засверкала лунная река с возвращением твоего сына? Хребет Миров оживает, благодаря твоему старшему сыну. Древней крови и его Искре. Возможно и младший вернёт равновесие жизни там, где был только смертельный холод. - Ответил ему Верховный.
- Я посмотрю, как ты сейчас будешь возвращать равновесие отцу Вилари! - прищурился Люциар.
Эпилог.
Эпилог.
Светлана.
Мар часто отлучался. То в миры, то к отцу.
- Надо посоветоваться, - говорил он мне каждый раз перед тем, как уйти.
Я в его отсутствие гуляла по замку, составляя планы где и что нужно доделать и изменить. Тем более, что Имарат действительно нашёл, или просто сам замок нам показал, выход в ещё одну часть замка. Три галереи обнимали небольшой дворик, где мощеный камень и фонтанчики-поилки сочетались с разросшимися цветами одичалого сада.
Мне очень нравилось здесь сидеть и любоваться садом, замком и открывающимся видом на склоны Хребта и реку, напоминающую жидкое серебро. Тем более, что мне нужно было немного уединения, чтобы понять, что за странное ощущение меня не покидает с момента возвращения в замок.
И далеко не сразу я догадалась, что это не мои ощущения. Это замок пытается меня позвать куда-то. Ему нужно было моё решение.
- Веди, - прошептала я, коснувшись стен, как только Мар покинул замок.
Очень скоро я оказалась на чердаке, под самой крышей замка.
- Ну и бардак у нас здесь! Я и не знала. - Заулыбалась я вспомнив, как в начале уборки замка, потом приходилось смывать пыль и грязь с самих себя. - Ой!
Темнота в углу задëргалась и злобно засвистела на меня, сверкнув алыми глазками.
- Крылан? Здесь? - удивилась я и поспешила вниз.
Во-первых, я помнила, как Ехи превращался в огромное и смертельно опасное существо. А во-вторых, не забыла я и о том, что говорил Имарат. Что крыланы самые опасные из тварей пустоты, потому что не просто вечно голодны, но ещё хитры и разумны. Но воспринимать крыланов как врагов я не могла, ведь была искренне привязана к Ехи.
Поэтому и сейчас я взяла тёплое, толстое одеяло, небольшую чашку тёплого молока и блюдце с дольками очищенного яблока, и вернулась обратно. Положила одеяло чуть в стороне, чтобы близко не подходить к крылану. Рядом поставила блюдце и чашку.
- Тут только камни и балки крыши. Холодно наверное. Это одеяло для гнезда. А это яблоко и молоко. Оно горячее. И эта еда неопасна. Я пойду, пока не остыло. - Спокойно произнесла я.
Ответом мне было только свистящее шипение. Но миска и чашка на следующий день были пусты, а одеяло оказалось утянутым в угол. Я к лëжке не приближалась, приходила, приносила еду и молоко. Недолго говорила и уходила. Имарату о крылане я не сообщила. Муж не стал бы разбираться, а среагировал бы как на угрозу мне и будущему малышу. Хотя наш сын в боях участвовал раньше, чем родился. Но этот довод для Мара был невесом, особенно сейчас, когда живот становился заметнее.
Вскоре шипение пропало, а глазки-угольки выглядывали из темноты.
- Это яблоки, а это черешня. Как здесь называется, я не знаю. С ней аккуратнее, внутри косточка. - Поставила я блюдце с новым угощением и услышала цокот коготков по камню.
Крупная летучая мышь осторожно приближалась ко мне. Двигалась она боком, словно приставными шагами. Одно крыло чуть волочилось и кажется было поранено. Крылан был мельче Ехи и как-то изящнее что ли.
- Не убиваешь, - голос, зазвучавший в мыслях был явно девичий.
- Ты самочка? - удивилась я.
- Ты тоже не самец, - на меня внимательно посмотрели.
- Угощайся, - показала я на принесённое. - А что с крылом?
В голове замелькали образы. Пустое гнездо, холод и лютый голод. А потом непонятная тяга, что несла за сотнями таких же, как и она. Это была жажда. То, что заставляло тварей пустоты искать искры жизни, чтобы утолить тот зверский голод, что рвал их изнутри. Разум и осознание у моей новой знакомой проснулся внезапно, когда её кольнуло запретом. Что-то неизвестное подсказывало ей, что сюда, на Хребет нельзя, здесь хищники, куда более сильные, чем она. Чудовища. Страж.
