Пекарня с сюрпризом для попаданки - Хелен Гуда
— Вот это место, — и Винченцо свернул направо к реке и спустя минут десять остановил открытую коляску.
Я смотрела на покатый песчаный берег реки и не могла поверить в то, что видела. Это то место, где под старой лодкой мы с Сабриной пять лет назад прятались от бури, после того как упали в реку у мельницы.
— Ты как нашел это место? — я налетела на мужа.
— А что? — он растерянно смотрел на меня, не понимая суть претензии. — Когда из столицы ехал в последний раз, то уснул, а лошадь мама сюда завернула случайно, и место приглянулось. А что не так-то?
— Это то самое место, где живет та самая женщина. Лабрия Дельфиего, — Винченцо непонимающе смотрел на меня, явно не припоминая никакой женщины. — Ну та, что мне руки вылечила. И к тебе потом в инквизиторскую пришла и ветку вот этого куста оставила, — и я указала на куст с цветками в виде сердечек.
— Вспомнил, но тогда, когда мы с отрядом вас нашли, ты указала на тропу, откуда вы вышли, и там мне было ее дома. Просто пустырь, — растерянно произносит мужчина.
— А вот и тропа к ее дому, — я указала на еле приметную тропинку.
— Может, не пойдем? — папаша Джузеппе озабоченно смотрит на Хильду. По большому счету это она меня и подбила на эту поездку. А я уже взбаламутила отца и мужа, и они просто не смогли отказать двум беременным.
— Мы просто пройдемся по тропе, — успокаиваю я отца и беру Хильду под руку. Мы, как две уточки, переваливаясь, зашагали вперед, а мужчины, горестно вздохнув, последовали за нами.
Все было таким же, как и пять лет назад, Казалось, что это было вчера, а то и сегодня. И каково же было наше удивление, когда показался покосившийся домик, навес во дворе, а на уличном очаге кипел котел с водой, около которого суетилась старушка. Такая же сгорбленная и такая же энергичная.
— А я вас уже заждалась! — она немного выпрямилась и, чтобы лучше нас разглядеть, приложила руку, как козырек, ко лбу. — Но вы точно в срок.
— Какой срок? — Хильда растерянно уставилась на женщину. Она-то как раз таки не ожидала здесь кого-то увидеть.
— Срок рожать, — отвечает старушка, и я ощущаю, что у меня по ногам течет вода, а в поясницу резко прострелило так, что я чуть ли не на колени падаю от боли.
— Ты что сделала, старуха? — к Лабрии бросается Винченцо, но мой вздох-стон меняет траекторию его движения, и он подскакивает ко мне.
— Это не я сделала, это вы, господин инквизитор, постарались, — смеется женщина беззубым ртом. — Так, папаши, ведите будущих мам в дом и будьте на подхвате.
Все, что происходило дальше, был театр абсурда. Бабка ругалась на нас, на папаш, а потом снова на нас. Мы с Хильдой решили родить практически одновременно, и пожилая женщина металась между нами. Потом велела поставить две койки в одной комнате, натянуть между ними простынь, чтоб не смущать, как говорится, друг друга. И началось. Винченцо массировал мне поясницу, ноги и даже ступни. Он готов был мне мять и гладить любую часть тела, чтобы хоть чуть-чуть облегчить мои страдания. Судя по звукам из-за занавески, папаша Джузеппе делал для Хильды то же самое.
Один раз из-за занавески даже раздался грохот. Видимо, все-таки отец не выдержал и грохнулся в обморок. Но старуха быстро, пинками и отборной руганью привела его в себя. Винченцо же держался молодцом, только очень уж часто его глаза становились звериными, когда он ненавидяще смотрел на старуху. А она лишь покрикивала, чтобы он своего зубастого держал при себе, и что без ее усилий нам пришлось бы в разы хуже.
И вот, наконец, раздался долгожданный крик малыша, а если точнее — малышки. Как оказалось, у нас у обоих появились на свет девочки.
— Ну-ка, ну-ка, — старушка обтерла и замотала дочь Хильды и сейчас занималась нашей, а я коршуном следила за женщиной. Неспроста она появилась из неоткуда, и потому я ждала подвоха. И он всплыл, когда Лабрия приподняла ребенка и провела над ней рукой.
— Так-так-так, — задумчиво проговорила женщина. — Дар огня от бабки, а от матери — возможность слышать мысли убийц. О, тут и от отца проницательность досталась, — проговорила старуха. — Быть тебе, малышка, не просто помощницей всем обездоленным, а великой воительницей со злом. Подарю-ка я тебе кое-что, чтоб знать, кто друг, а кто враг, — и Лабрия прикоснулась к своей грудной клетке, словно взяла у себя что-то. У нее на руке появилась светящаяся сфера без четкого контура. Винченцо дернулся к старухе, чтобы оградить дочь от непонятных подарочков. Я лишь беспомощно смотрела, как мужчина падает, словно ноги отнимаются, а старуха подносит сферу к груди моей дочери. Свет проникает в ребенка, но не проходит ни секунды, как он вылетает из нее и кружит у нас всех над головами. Он словно выбирает жертву. Винченцо с трудом поднимается на ноги и пытается заслонить меня от сферы, но я не интересую этот свет. Он, найдя объект, который искал, со скоростью света летит за занавеску, и мы слышим вскрик Хильды и отца.
— Что это такое?! — кричит женщина, и я дергаю за занавеску, отодвигая ее в сторону.
— Что это было? — папаша Джузеппе тоже пытается броситься к старухе, но падает, как и Винченцо.
— Очень интересно. Ты у нас малышка с характером? — это старуха обращается к моей дочери, которую так и держит на руках. Она замотала ребенка
