Путинбург - Федор Галич
— Ловлю вас на слове. Как только вы «созреете» и будете готовы возобновить наши «деловые связи», вы приедете в «офис» и потребуете, чтобы этот и все ваши последующие «проекты» вела именно я. Обещаете?
— Клянусь. Только — вы! Меня очень устраивают ваши профессиональные «компетенции» и искать замену лучшему — глупо. Можете подготовить пока несколько креативных предложений, а я их потом рассмотрю и выберу наиболее подходящее для меня, — закрепил в душе взволнованной девушки уверенность в завтрашнем дне Владимир и, заговорщицки, подмигнул ей глазом.
— Ну, хорошо. Буду ждать, — застенчиво произнесла Екатерина Андреевна и, опершись на сильную руку Владимира, грациозно сошла на пирс.
Длинным размашистым шагом, соблазнительно виляя бёдрами, Екатерина Андреевна, не оборачиваясь, прошла по деревянным мосткам, как модель по подиуму, и скрылась за углом высокого здания.
— Вот, стерва! За деньги готова не то, что у лучшей подруги мужика увести, но и родную мать продать, — прошипела Венера вслед уходящей подруге. — Не знаю, какая у неё сейчас зарплата, но сколько бы она ни получала ей всё мало. «Капусту» любит, как коза ненасытная!
— Мужика увести? — сделал акцент на тешущем слух словосочетании Владимир и, зацепившись за него, как-то по-особенному посмотрел на Венеру.
— Это образное выражение, — начала оправдываться девушка, пряча от Владимира глаза, чтобы тот не разглядел в них признаков симпатии и, повернувшись к нему блондинистой стороной головы, легкомысленно добавила: — Так, ляпнула сгоряча не подумав. Просто к слову пришлось. Хи-хи…
— А я уж подумал, что нравлюсь тебе, и хотел было обрадоваться нашим зарождающимся отношениям, — пробубнил Владимир, делая вид, что огорчился.
Венера молчала. Она не хотела отрицать то, что он ей нравится, но и признаваться в своих симпатиях она тоже считала преждевременной слабостью.
Не получив от Венеры официального согласия и подтверждения о начале романтических отношений между ними, Владимир был вынужден прибегнуть к жестоким методам «дрессировки» и, вынув образный «кнут ревности», начал больно «стегать» по непокорной «тигрице» расспросами об её лучшей подруге:
— Венера, а ты можешь мне, по-дружески, рассказать поподробнее о Екатерине Андреевне? Есть ли у неё парень? Какое у неё любимое блюдо? Увлечена ли она каким-нибудь хобби?
— Она тебе понравилась? — грустно спросила Венера, выронив из рук тряпку.
— А кому такая девушка может не понравиться? — ответил Владимир, специально делая мечтательное выражение лица. — С ней, конечно, не так интересно разговаривать как с тобой, но я думаю что смогу «расколдовать» её своими чарами и со временем она полюбит меня сильнее, чем деньги. Мне даже самому будет интересно сразиться с деньгами за даму своего сердца. Будто бы деньги — это страшный дракон, который заточил мою «принцессу» в своём Замке, а я — тот самый принц, о котором мечтает Екатерина Андреевна, прискакавший на белом коне, чтобы спасти свою возлюбленную от этого дракона…
— Метафора, конечно, романтичная. Но мне кажется, что «дракон» тебя «сожрёт» и не подавится, а «принцесса» даже не успеет запомнить твоё имя, — мертвецким голосом предрекла исход битвы Венера и с жалостью посмотрела на Владимира тёмной стороной волос.
— А это мы ещё посмотрим, кто кого сожрёт, — оптимистично заявил Владимир и воинственно погрозил в воздухе кулаком.
— Неужели ты не видишь, что ей от тебя нужны только твои деньги? И как только они у тебя кончатся, вместе с ними закончатся и ваши отношения, — попыталась предостеречь Владимира от опрометчивого поступка, Венера-«брюнетка».
— Так это же великолепно! — не сдавался Владимир. — Денег у меня много, а это значит, что она будет возле меня много лет и никуда от меня не денется. А если она вдруг мне надоест, и у меня интерес к ней как к женщине угаснет, то я сделаю вид, что у меня закончились деньги и её как ветром «сдует». Без истерик, без скандалов, без разводов. Красота! А то, что её сердце будет ко мне холодно, так мне всё равно. Мне вполне будет достаточно её горячего тела.
— Ну, раз ты так твёрдо решил добиваться Катьки, то «флаг» тебе в руки. Ты можешь прямо сейчас побежать вслед за ней с криком «НА АБОРДАЖ!» — благословила своего «капитана» Венера и указала рукой в направлении дома, за который недавно зашла Екатерина Андреевна.
— Так я бы рад. Вот только «флаг» ты мне не даёшь… Рассказала бы мне о ней. Вооружила бы меня этим информационным «флагом», и я тут же смело бросился бы в «атаку». А неподготовленным «воевать» — это заранее себя обречь на поражение.
— А на кой фиг тебе «флаг»? В твоём арсенале есть более эффективное оружие для её завоевания — ДЕНЬГИ. Тебе достаточно ими помахать перед её «крепостью», и она тут же тебе её сдаст.
— Думаешь, сдаст? — почёсывая подбородок, спросил Владимир.
— Уверена. Даст без колебаний, — кивнула головой Венера, из последних сил сдерживая от обиды слёзы. — А сейчас будь добр «десантируйся» пожалуйста, на берег. Мне пора возвращаться на базу. Да и тебе теперь есть чем заняться.
— А как же мотор? — нашёл Владимир вескую причину остаться в лодке и всё исправить.
— Он уже отдохнул. А вот я немного подустала от общения, перегрелась, и тоже хочу немного остыть. Спасибо что не бросил меня здесь одну. А вот за то, что оставил надежду бросить свой «якорь» в мою «бухту», благодарить тебя не стану. Любой девушке приятно, когда добиваются не только её подругу, но и её саму. И я в этом смысле не исключение. Жаль, что ты этого так и не понял. Удачи тебе с Екатериной, и не расшиби в этой атаке лоб, — пожелала Венера и, воткнув проводок на место, запустила двигатель.
Владимир встал, тяжело вздохнул и, молча, поднялся из лодки на пирс, как приговорённый к смерти преступник, взошедший на эшафот.
Он хотел признать свою вину, честно сознаться в преступном сговоре с Екатериной Андреевной, даче заведомо ложных «показаний» противоречащих его истинным чувствам к Венере и, стоя на коленях, просить её о помиловании. Но «поезд» уже ушёл, оставив на поверхности воды рассечённый лопастями мотора, уходящий в горизонт болезненный «шрам».
