Невеста по пятницам, или Семь пятниц на неделе - Ольга Обская
Николетт оставалось только успокаивать себя тем, что всё равно сбежит от генерала при первой возможности.
– Возьмитесь за руки, дети мои, – заунывным голосом пропел приготовившийся к церемонии настоятель.
Дидье встал рядом с креслом, на котором сидела Николетт, и попытался положить руку ей на плечо, но она брезгливо повела им, чтобы скинуть. Верхняя половина тела уже более-менее слушалась. Жаль, ноги пока всё ещё были ватными.
– Священные узы брака, – снова начал бубнить настоятель, – всегда считались ниспосланными с…
– Сократите церемонию, – резко перебил Дидье.
Святой отец понимающе кивнул:
– Дети мои, объявляю вас…
Кем именно, объявляет их настоятель, договорить ему была не судьба. Вечернюю тишину за окном вдруг взорвал выстрел. Выстрел! Сердце начало стучать радостно и неровно, захлёбываясь хмельной надеждой, что прибыла помощь. Настоятель вздрогнул и предусмотрительно замолк, быстренько засеменив к стенке. В следующую секунду окно распахнулось и в проёме показалось ружьё, которое нежным басом гаркнуло:
– Стой, кто идёт?!
И хоть генерал никуда и не шёл, но почему-то быстро догадался, что вопрос адресован именно ему. Однако вместо ответа, развернулся и бросился к двери. Если он надеялся таким образом спастись, то зря. Дверь открылась ему навстречу, припечатав по лбу. Следующим на его лоб опустился кулак. Двойного удара дубовый лоб генерала не выдержал. Вернее, лоб-то выдержал, но сам генерал отлетел к противоположной стене, прямо в ноги побледневшему настоятелю. За дальнейшую судьбу Дидье Николетт была спокойна. Им уже занялась влезшая в окно Дороти с ружьём, и Филимон, который показался в оконном проёме вслед за ней.
Николетт же во все глаза смотрела, как в комнату входит её спаситель. Возмутительно красивый в своём гневе. Со взъерошенными волосами и горящими глазами. Сердце рвалось к нему навстречу. Он в три гигантских шага подскочил к ней. А в следующее мгновение она уже оказалась в его крепких надёжных руках.
– Тео, ты успел, – выдохнула она. – Меня чуть было не сделали женой Дидье…
– Пусть радуется, что я успел, – усмехнулся Теодор, – а то пришлось бы сделать тебя вдовой.
Глава 52. Зонтик от солнца
Глава 52. Зонтик от солнца
Дороти от души приложилась по дубовому лбу генерала прикладом, а потом отошла на пару шагов и взяла на мушку. А Филимон принялся его обыскивать. Оружия не нашёл, но обнаружил фамильный перстень, который вернул Теодору.
– Тройная кража: картина, леди и перстень, – хладнокровно констатировал дворецкий. – Думаю, на присяжных это произведёт должное впечатление.
Николетт наблюдала за происходящим, находясь на руках Теодора. А это, оказывается, самое удобное место, чтобы созерцать мир: тепло, уютно, безопасно. Она уже соскучилась по этому сладкому чувству – безопасности, и совсем не отказалась бы провести в таком положении хоть всю жизнь, но вскоре ей пришлось перекочевать с рук Теодора на сиденье кареты.
– Тебе лучше отправиться в замок, – ласково шепнул ей Тео. – А я останусь караулить Дидье. Дождусь констебля и стражников, передам им генерала, а потом вернусь. Я уже послал за ними людей в ближайший городок.
Николетт собиралась возразить, что тоже не прочь была бы посмотреть на арест Дидье, но Тео на корню придушил её протест поцелуем.
– Тебе надо отдохнуть. Ты очень слаба. С тобой поедут Дороти и Филимон. Они позаботятся о тебе.
Как только карета тронулась, Дороти, разумеется, тут же начала рассказывать о том, как им удалось отыскать Николетт. Часть истории она поведала эмоционально и громко – так, чтобы сидящий на противоположной скамье Филимон слышал. А часть истории тоже эмоционально, но шёпотом, чтобы Филимон не слышал.
– Когда мы с вами, госпожа, отбыли в имение вашего папеньки, Филимон обнаружил, что вы забыли зонтик от солнца, – начала Дороти. – А нынче так жарко, вот он и решил оседлать скакуна и догнать нас.
– Благодарю за заботу, – улыбнулась Николетт дворецкому, хотя, сказать по правде, не понимала, зачем бы ей понадобился зонтик – ведь они ехали в имение папеньки в крытой карете.
Дороти посмотрела долгим выразительным взглядом на дворецкого, а потом, развернувшись к Николетт, продолжила, сильно снизив голос:
– Зонтик – это был только предлог. На самом деле, мой породистый не из-за зонтика за нами поскакал. Мне Лизочка, его племянница рассказала, что Филимон после нашего отъезда места себе не находил. Боялся, что ваш папенька оставит меня в своём поместье (помните, он рассказывал, что я ему очень нужна, что он без меня как без рук?). Вот мой породистый и разволновался, что больше меня не увидит. Поэтому и поскакал вслед, чтобы убедится, что я не собираюсь навсегда его оставить.
Дороти покрылась румянцем удовольствия. И снова поглядела на Филимона многозначительным взглядом, от которого чопорное лицо дворецкого на мгновение потеряло невозмутимость – в глазах промелькнули искры обожания. Даже такому породистому трудно оставаться хладнокровным под тяжестью убийственного обаяния Дороти.
Она между тем снова перешла на громкую речь:
– Вы наверно уже догадались, госпожа, что та селянка, что встретилась нам по дороге с крынкой воды, была подкуплена генералом. Мне-то её воровитые глаза сразу не понравились. Я той воды только пару глотков сделала. И хоть уснула вместе с вами и кучером, но не так крепко как вы. Когда генерал со своими слугами вас из кареты начали вытаскивать, я проснулась. Приоткрыла глаза и думаю, что же делать. Чувствую слабость в ногах после снотворного. И ружья, как назло, при мне нет. С тремя-то я и без ружья бы справилась, но их шестеро, да ещё и сам генерал. Тогда я снова глаза прикрыла – не стала выказывать, что не сплю. А сама слушаю в оба уха. Они про каплицу заговорили, которая в Тиен-лу-Ше.
Ну, Дороти! Вот умница! Если б она выказала, что не спит, её бы забрали вместе с Николетт, и тогда бы никто не узнал, где их искать. И быть бы ей сейчас генеральшей.
– Когда генерал со слугами уехал, тут как раз и Филимон прискакал с зонтиком. Я ему всё рассказала, и мы бросились назад в замок Рош-ди-Вуар за помощью и ружьём, потому что рассудили, что зонтика может оказаться мало. А оттуда с лордом Теодором
