Мертвое сердце. Книга первая - Анна Цой
Потому я прошла к фонтану и плюхнулась на каменный бортик, шокировав публику если не громким "Ауч!", то крайне непрезентабельным видом точно. С двух сторон подсели не состоявшиеся герои первой любви (хотя, скорее пятьдесят первой), и мы таки дошли до непристойностей.
– Алиса, тут недалеко есть чайная… – Майкл.
– Или лучше парк… – Барсик.
Качнула головой, отказываясь от обоих предложений и думая, как провести время без вреда для здоровья.
Но домыслить мне не дали – со стороны Майка к нам подсели две девушки в дорогих одеждах. Светлые волосы и голубые глаза заставляли задуматься о странностях во внешности населения этого мира. То есть, большинство магов, что я встретила, были светловолосы. Мои же познания в биологии твердили мне, что темный цвет волос на том же Фобосе наиболее частый из‑за того, что ген сильнее. Тут же налицо обратная картина. Возможно с магически одаренными законы генетики и обыкновенной логики не работают, но также у меня была теория: до переселения в изначальном мире было всех поровну – светловолосых и темноволосых, людей и представителей других рас, магов и не магов. Но при переселении всех, образно говоря, блондинов и блондинок "забрали", оставив лишь горстку. А из‑за мутации здесь случился коллапс и светловолосый генотип стал ведущим. Тадам! Складно сочиняю, нечего сказать. Да только где об этом узнать? Думаю, заявись я с такими вопросами к отцу, он меня пошлёт на все стороны. Или как Барсик тогда обмолвился про костёр. Вот что делать, если меня к науке тянет? Или псевдонауке. Неважно, главное, что куда‑то тянет.
Девушки в момент моих раздумий уже успели облюбовать всего Майкла, чему я была искренне рада – хоть один был занят и не лез ко мне.
– Алис… – активизировался Барсик, увидев, что путь свободен.
Я повернула голову в его сторону и оглядела с ног до головы, чувствуя приближающийся подвох.
– Давай так, я отведу тебя в хорошее место, где тебе не будет скучно? Обещаю, что ничего безрассудного и нехорошего делать не буду, – Барислав поднял руки перпендикулярно туловищу, как бы показывая, что даже прикасаться не собирается.
Жест, невинное выражение лица и добрый взгляд скомпоновались в одну модель идеального маньяка, заманивающего жертву куда‑нибудь в лес. Но у меня была охрана, толпа народу и в конце концов навыки самообороны, так что я кивнула. Да и верить я ему не перестала. Пусть даже и была немного обижена за ту ложь. Всепрощение, что сказать. Возможно, когда‑нибудь, оно заведёт меня не туда.
Но я встаю с места и смотрю, как один из охранников отходит от стены противоположного дома. Ну вот – все отлично. Барсик хватает меня за руку, как это делал всегда, и, улыбнувшись, тянет в сторону широкой улочки вверх.
Затем наступила очередь петляний по тихим и не очень переулкам. Мы обошли почти десяток узких грязных дворов, на которые прямо из окон выливались помои, стекающие вниз по и так заваленной мусором брусчатке. Как я поняла, самые богатые поместья стояли на самой вершине горы, в то время как у подножья находились халупы бедняков, доходные дома и питейные заведения. К моему счастью мы поднимались вверх, так что уверенность в том, что меня заведут куда попало, исчезала с каждым шагом. Это продолжалось до тех пор, пока мы не остановились у тёмного и, что очень странно, деревянного двухэтажного особняка.
Первое, что бросилось в глаза – это маленькие зарешеченные окна, покрытые не то копотью, не то пылью. Заходить туда мне резко перехотелось, потому я повернула обратно. И не обнаружила охранника. Более того, улица была пуста и тиха как в дневное время. Фонари, освещающие грязную брусчатку, нередкий мусор и дома, выкрашенные в серый цвет.
– Я пошла обратно! – вырвала руку и направилась вниз, пытаясь вспомнить дорогу.
И куда только охранник запропастился? Мы вроде не быстро шли, да и петляли не настолько сильно, чтобы потерять нас из виду.
– Белка, я же обещал, что не причиню вреда, – Барсик поймал рукой рукав моего платья и потянул на себя, – разве я когда‑нибудь нарушал обещание?
Я повернулась в сторону парня и уставилась на него в упор. Он, конечно, прав, да и я скорее всего просто привыкла к той "роскоши", в которой жила последние несколько дней. Но… то огромное "но" в виде лжи. Да и обещание спасти меня от отца. Я не хотела возвращаться на Фобос. Только не сейчас, когда все идет на удивление хорошо, а Рая еще не пришла.
– Даю слово, что не сделаю с тобой того, чего ты сама не захочешь! И обещаю, что защищу, если это понадобится, – словно прочитал мои мысли парень.
Минутное замешательство с моей стороны, и я сдержанно киваю, почему‑то продолжая морщить лоб. Где‑то на задворках подсознания одна маленькая мысль вопила о чем‑то. Но я отбросила ее, логически подумав о том, что глупо разводить панику без особой на то причины.
Подаю руку и кладу ее в его протянутую ладонь. Барсик радостно улыбается мне и идёт в сторону странного тёмного здания, при этом потащив меня за собой. Мы поднялись на резное крыльцо, от старости потерявшее форму и былой цвет и теперь пугающее своих посетителей запахом прелого дерева. Барислав без сомнений резко толкнул засаленную дверь, и на нас обрушился шквал запахов, в первую очередь это были сырость, закономерная плесень и едкий смрад тухлой рыбы. После пары шагов в нос ударил пот, подгорелая выпечка и алкоголь.
Пока мы шли к незанятому столу у окна, я успевала рассматривать обстановку и… посетителей. Ни то, ни другое не впечатляли. За длинными гнилыми столами сидели мужчины бандитской наружности, пугающие меня бритыми головами, ехидными улыбками, показывающими желтые зубы, и темными злыми взглядами исподтишка. За барной стойкой стоял с весьма удивленным видом трактирщик, тоже особо не отличающийся чистотой и приятностью. Мимо столов то тут, то там пробегала девушка в грязном переднике и сером платье, которая, видимо, была подавальщицей. За центральным столов сидела и очень громко хохотала вторая, все время почесывая сальные раскиданные по плечам волосы.
Тут я должна была бы испугаться, но мне стало интересно. Действительно, меня же еще не убивали разбойники в грязном трактире. Такое упущение!
Мы спокойно прошли и сели за столик, который услужливо протерла подавальщица. Как будто от этого он стал чище.
– Милорд желает что‑нибудь выпить? –
