Твоими глазами (СИ) - Анастасия Руссет
– Не хочу сказать, что она его использует, – подумав, выдохнула Ллариг, – я просто этого не исключаю. Не хотелось бы, чтобы Маккон страдал.
– Он уже большой, – оборотень пожал плечами, – мы не можем ему указывать, как в детстве. И умный. Что бы ни сотворил наш сын, он видит последствия. По крайней мере, я так думаю. В любом случае, защитить от всего нельзя.
– Все время забываю, что близнецам уже не по двадцать лет, – улыбка Фир вышла грустной, – и о них не нужно так заботиться.
– Ты будешь замечательной мамой, Geliebte, – Эккарт снова повернулся, чтобы поцеловать Ллариг. На этот раз его губы коснулись ее подбородка, – мои близнецы были самыми счастливыми мальчиками в мире, когда заполучили такую приемную мать. Ты им всегда потакала и баловала этих негодников, они тебя обожают до сих пор.
– Для ребенка никто не сможет заменить настоящей мамы, – возразила Шапка, – я старалась, делала, что могу…
– И у тебя замечательно получилось, – закончил за нее вервольф. – Мальчики не стали бы называть тебя матерью, если бы это не было правдой. Помнишь, как они оба упрашивали тебя научить их обращаться с оружием? Или как близнецы ходили за тобой по пятам, когда мы охотились на оленя в первый раз? О, или того крестьянина, который осмелился назвать цвет твоих волос дьявольским! Конхенн неделю вынашивал план мести, все время одергивая Мака, чтобы тот подождал.
– Так вот какие адские псы держали его в болоте! – Захохотала Фир, – а жена подумала, что он ездил в город к любовнице. Там баба была жуткая, как горный тролль! Этому засранцу потом сильно от нее досталось.
Конечно, Шапка прекрасно помнила не только эти эпизоды, но и множество других. Близнецы приняли ее сразу и безоговорочно, возведя на пьедестал матери, которой она не являлась – в биологическом плане. Быть может потому, что Ллариг сразу поняла и попыталась восполнить тот недостаток любви, который испытывали дети. Не из жалости, требований общества или любви их отца, доверие которого хотела завоевать. Ей были важны сами мальчики. Они были похожи, как две далекие звезды, и были разными, как день и ночь.
Конхенн был старше на тринадцать минут. Серьезный, вдумчивый и внимательный, он всегда имел наготове тысячи вопросов, выслушивая ответы с совершенно недетским интересом. С возрастом эти качества все больше прогрессировали, добавив ему легких морщинок на лбу и колоссальный запас знаний по любому предмету. Маккон был более активным, предпочитая сначала действовать, а потом думать. Впрочем, старшему брату всегда удавалось уговорить своего близнеца действовать по плану. Единственное, чем можно было отвлечь маленького шалопая – это сказки, которые ему рассказывала Ану или боевые искусства преподаваемые самой Фир. Впрочем, нельзя было сказать, что Кон игнорировал эти занятия – близнецы интересовались одними и теми же вещами, только в немного разных пропорциях.
Потом, вспоминая знакомство с малышами, Фир поняла, что ощутила родство с первого взгляда. Не физическое, а более глубокое, духовное. Ей трудно было трактовать это ощущение, но, как подозревала Шапка, именно это чувствовала к ней Ану – желание защитить, согреть, накормить, обласкать. Вот только собственных родителей у нее не было, поэтому чувство, называемое материнской любовью, Ллариг осознала гораздо позже, чем смогла ощутить.
– Эй, вы двое, – зеленый человек оторвался от монитора своего ноутбука, – хватит уже шептаться.
– Я уже говорил тебе, друг мой, – инструмент в руках Эккарта мурлыкнул, – завидовать плохо.
– Уже больше пяти вечера, – Беленус беспокойно стучал по гладкой поверхности стола тупым концом карандаша, – а Алек до сих пор не позвонил.
– Но ты же спросил, куда он собирается? – Шапка привстала, чтобы взять яблоко.
– Конечно! – фыркнул длинноволосый, – будто ты не знаешь…
– Мы можем проверить, – предложил Эккарт, откладывая гитару в сторону.
Несколько фей-крошек, рассевшихся плотной гурьбой на каминной полке, разочарованно загалдели. Они готовы были слушать вервольфа часами, а он баловал малышей не так часто, как им того хотелось, и теперь пикси шумно выражали свой протест.
– Ну, проверьте, – Беленус пожал плечами. – Только не влезайте в неприятности. Если там что-то опасное, то сразу назад, за подмогой. Я не спорю, что вы справитесь сами если будет нужно, но...
– Перестраховщик… – пробурчала Фир.
– Да, да, как скажешь, – отмахнулся он, – подойди, я покажу тебе. как ехать.
Шапка отдала изрядно покусанное яблоко оборотню и склонилась над компьютером, внимательно глядя на экран.
– С начала выедете на Кольцевую, – голос зеленого человека стал серьезным, – тут повернешь направо и поедешь в сторону Лебяжьего. До самого пруда не доезжайте, вам надо ближе к Зацени, вот сюда.
Ллариг кивнула. Она знала это место досконально – именно в этом месте около года назад они искали место под новый дом.
– Искать нужно старый кирпичный особняк. Два этажа, черная крыша, – перечислял Беленус, – во дворе гараж и пара сосен. Это строение далеко от дороги и остальных домов.
– Знаю, – Фир внимательно смотрела на карту, – мы тут были. Я помню, где это.
