Холодная ночь - Грей Клаудия
— Спасибо. — На этот раз я благодарила ее совершенно искренне. Вместо того чтобы начать важничать, Макси потупилась с застенчивым видом. — А что ты подразумеваешь под «кое-что делать»?
— Я слышала, что призраки вроде тебя могут вернуть себе физическое тело, хотя бы ненадолго. Говорят, что для этого требуются долгие тренировки, хотя…
Голос Макси замолк — я пыталась сконцентрироваться на браслете. Я вспоминала, как Лукас мне его подарил, как сильно в тот день мы любили друг друга, и кораллы делались все более реальными. Сначала я направила всю свою волю на руку, в которой держала браслет, и, к моему огромному удивлению, в отражении появилась рука. Я почувствовала, что становлюсь плотной, — это походило на теплую судорогу, — и вот я уже стояла и смотрела на свое отражение, в точности такое же как несколько дней назад, когда я еще была жива, только чуть бледнее. На моем лице расплывалась широкая улыбка — я ударила кулаком по стене и услышала стук, отбросила одеяло на кровати и увидела, как оно послушно откинулось.
— Что ж, получилось быстро, — сварливо произнесла Макси.
— У меня есть тело! — Я засмеялась и почувствовала свой смех. Нет, я вовсе не стала живой, в моем теле не было ни радости, ни тепла, и я знала, что оно мне не принадлежит, но, во всяком случае, я снова обрела материальность. Если бы Лукас был тут, я смогла бы его обнять, даже поцеловать, мы с ним поговорили бы, как обычные люди. — Это невероятно!
— Ты не сможешь находиться в нем постоянно. Даже Кристофер не может. — Макси изо всех сил старалась испортить мне удовольствие, но это ей не удалось. — И все равно это ничего не исправит. Но по крайней мере, сможешь хоть что-нибудь в таком виде делать.
Я вздохнула:
— Безусловно, это самое лучшее, что со мной случилось после смерти.
Интересно, кто такой этот Кристофер? Впрочем, все равно нет времени выяснять. На подъездной дорожке захрустел под колесами гравий, и я возбужденно кинулась к двери, причем открыла ее, а не проплыла сквозь. Я решила, что это Балтазар с Лукасом возвращаются домой. Наверняка Балтазар передумал выходить сегодня на охоту. Однако к дому подъезжал солнечно-желтый кабриолет, в нем сидели Вик и Ранульф.
— С чего это они надумали вернуться? — пробормотала я. Из-за моего плеча выглядывала Макси. — О, погоди… Лукас говорил, что написал Вику о том, что я заболела. Должно быть, Вик сумел уговорить родителей позволить ему уехать из Тосканы, чтобы он смог со мной повидаться.
— Ну, он немного опоздал, — заметила Макси. Не обращая на нее внимания, я повернулась и помчалась на подъездную дорожку. Она закричала:
— Что ты делаешь?
— Хочу сказать «привет» своим друзьям!
— Тебе нельзя туда выходить! Бьянка, ты же умерла!
Я подумала, что сейчас какая-нибудь невидимая сила остановит меня, но ничего такого не произошло.
Я выскочила во двор, лицо Вика осветилось улыбкой, а Ранульф мне помахал.
— Эй, Бинкс[12] — крикнул Вик. — Похоже, ты идешь на поправку!
— Вик! — Я крепко обняла его, и поверьте, никогда в жизни я так не радовалась тому, что могу просто обнять человека. От него пахло одеколоном, который всегда казался мне чересчур резким, но это был первый запах, который я смогла почувствовать после того, как умерла. Кто бы мог подумать, что мужской одеколон пахнет так фантастически? — О, как я по тебе соскучилась!
— Взаимно, — ответил он. — Прости, что разбудил. Или ты все еще не выздоровела?
Вик имел в виду мою пижаму. Похоже, с ней коралловый браслет ничего сделать не мог.
— Это довольно длинная история. И странная.
— Да ладно! — Вик поправил на голове бейсболку, словно готовился к серьезному делу. — Еще более странная, чем все, что было до сих пор?
— Ты здорово удивишься, — жалким голоском пискнула я.
Ранульф выпрямился, и дружелюбие в его взгляде сменилось настороженностью.
— Вик, — сказал он, — с Бьянкой что-то совсем не так.
— Да? — Вик переводил взгляд с меня на Рануль-фа, не в силах понять, в чем дело. — Она прохладная и липковатая, ну и что с того?
— Изменилась сама ее природа. — Ранульф прищурился. Впервые за все время нашего знакомства он вовсе не казался безобидным; наверняка в прошлом он был довольно свирепым. — Не думаю, что она все еще вампир.
— Что? — Вик ухмыльнулся. — Теперь ты полностью человек? Бьянка, так это же офигительно!
— Все не совсем так, — сказала я. — Ребята, давайте войдем в дом? Нам в самом деле нужно поговорить, а еще вы должны найти Лукаса.
Вик пошел за мной. Ранульф, все еще смотревший с подозрением, последовал было за ним, но через несколько шагов остановился.
— А что случилось с Лукасом? — спросил Вик. — Где он?
— Уехал с Балтазаром.
— С Балтазаром? Твоим бывшим? — Брови Вика взлетели так высоко, что исчезли под бейсболкой. — Ну и ладно, значит, жизнь налаживается.
— Просто давайте войдем в дом, а? — Я махнула рукой на дверь, и браслет выскользнул из пальцев. В ту же секунду я исчезла — или почти исчезла, потому что остался голубоватый туманный образ там, где только что была моя рука.
Вик отскочил назад так быстро, что едва не упал.
— Что за?..
— Она больше не вампир, — ответил Ранульф, расставив ноги, словно собирался драться. — Она призрак.
— Призрак? В смысле — привидение? Бьянка — привидение? Этого не может быть!
Сильно сосредоточившись, я сумела снова сомкнуть пальцы на браслете и пожелала, чтобы моя телесность вернулась. Вик с Ранульфом смотрели на меня с отвисшими челюстями. Ни один не произнес ни слова.
Снова обретя тело, я сказала:
— Это возможно. Я теперь призрак. Ранульф, я не собираюсь на тебя нападать. Древняя вражда между привидениями и вампирами не имеет никакого отношения ни ко мне, ни к тем, кого я люблю.
Ранульфа это явно не убедило, но, однако, он и не отвернулся.
— Ну, теперь вы дадите мне все объяснить? — спросила я.
Вик с трудом сглотнул и кивнул:
— Думаю, самое время.
Полчаса спустя, когда небо за окном потемнело, Вик, Ранульф и я все еще сидели за небольшим столом в винном погребе. Они пытались переварить то, что я им рассказала. Ранульф, который, естественно, гораздо больше разбирался в странных законах, управлявших нежитью, вроде бы уже все понял. А вот Вик сидел с совершенно обалдевшим видом.
— Ладно, — сказал он. — Давай проверим, дошло до меня или нет.
— Давай. — Вот уж с чем с чем, а с этим согласиться легко.
— Приехал Балтазар, и они с Лукасом похоронили тебя на заднем дворе.
— Верно.
— Значит, у меня на заднем дворе закопан труп и мне придется как-то объяснять это родителям.
— Не думаю, что они его найдут, это уже вроде бы за пределами вашей территории. И потом, мы отклоняемся от темы.
— Не совсем, — сказал Вик. — Пойми меня правильно. По сравнению со всем остальным это, конечно, полная фигня, и я понимаю, что тебе куда хуже, чем мне. Но от этого мне будет не легче объяснить родителям, откуда у нас на заднем дворе труп.
— Твоя правда, — вздохнула я.
— Предлагаю прикрыть это место ветками, — произнес вдруг Ранульф.
— И это весь твой ценный вклад в наше обсуждение? — поинтересовалась я.
— Да. — Ранульф остался невозмутимым. — Я говорю только то, что может принести пользу. Пока это мое единственное полезное предложение.
Вик указал на него, изобразив пальцами пистолет в знак одобрения.
— Люблю мужчин, знающих цену словам.
— Да уж, так я и живу, — кивнул Ранульф.
Вик снова повернулся ко мне. Выражение его лица показалось мне довольно странным, но я тут же сообразила, что до сих пор никогда не видела его серьезным.
— Бьянка, ужасно, что с тобой такое случилось. Если бы я не смог посмотреть тебе в глаза и сказать это… если бы ты совсем умерла… нет, даже думать об этом не хочу. Может, теперь все будет не так, как раньше, но мы ведь все равно останемся друзьями, правда?
