Невеста для падшего (СИ) - Екатерина Сергеевна Богданова
— И-и-и… — ещё шаг к портрету, — должна поблагодарить тебя за своё спасение!
Выпалила и подбежала к картине… то есть к кровати.
— Хм, поблагодарить? — уточнил кесарь, переводя взгляд с кровати на меня и обратно.
Это он что подумал?!
— Ну, знаете ли, — пропыхтела возмущённо, забираясь на кровать, — ваши взгляды и намёки оскорбительны!
Падший буквально в ступор впал. Я же представила, как всё это выглядит со стороны и нервно захихикала.
— Послушай, Сати, — очень осторожно и ласково начал Эран, когда я встала на кровати и, потирая руки, уставилась на стену, — я понимаю, ты многое пережила…
— Т-с-с-с, — махнула я на него рукой. — Не отвлекай.
Портрет продолжал источать чёрную злую магию, но в присутствии падшего основное воздействие направлялось на него, так что, я чувствовала себя почти комфортно. Да, ощущение мерзости и холод от ледяного взгляда присутствовали, но они были не такими болезненными. Воспринимались скорее как досадная помеха, чем реальное препятствие. А значит, я могу попробовать прикоснуться к артефакту, не опасаясь сильного вреда. Так ведь?
В теории всё логично: портрет тратит всю энергию на то, чтобы скрыть себя от обладающих огненной магией, поэтому на защиту от меня у него не остаётся сил. В теории. А на практике… придётся проверять практическим путём.
— Сати, — позвал Эран.
И голос его прозвучал совсем близко.
— Сейчас, минутку, — ответила, не оборачиваясь.
Должно быть, он решил, что я сошла с ума или это, как минимум, временное помутнение рассудка из-за пережитого. Напрасно, я оказалась сильнее, чем даже сама могла предположить. А ещё, я поняла, что готова бороться за тех, кто мне дорог. По-настоящему бороться, рискуя всем и не оглядываясь.
Протянула руку к портрету, пальцы подрагивали от напряжения и страха. Липкого, холодного страха, не навеянного артефактом, настоящего. Эта мерзость едва не убила Тамир. Что ей мешает проделать то же и со мной?
Ответ прост — моя магия! Закрыла глаза, прислушиваясь к ощущениям. Сила тут же отозвалась теплом в груди. Неизвестность, волнение, страх. Всё смешалось, а тут я ещё и сама к магии взываю. Неудивительно, что меня тут же начало распирать от резко возросшего напряжения.
Пожалуй, сейчас это к лучшему. Только бы не сорваться раньше времени…
Сжала руку в кулак, разжала, встряхнула и всё-таки решилась коснуться портрета.
Но рука натолкнулась на невидимую преграду буквально в сантиметре от полотна. А в следующее мгновение меня схватили за талию и сняли с кровати, приговаривая, что всё будет хорошо, мне помогут, обо мне позаботятся…
— Да отпусти же ты меня! — воскликнула возмущённо. — Ты не понимаешь, это всё портрет! Его нужно уничтожить!
— Опять? — устало вздохнул Эран, поставив меня на пол и развернув к себе. — Здесь нет никакого портрета, сама посмотри!
Он чуть встряхнул меня за плечи и указал прямо на портрет.
Я буквально зарычала, сжав кулаки и зубы. Какая же это мерзость! Да оно издевается надо мной! Насмехается и дразнит! Магия во мне ворочалась огромной, толстой змеёй, слишком большой, чтобы оставаться внутри и слишком разъярённой, чтобы я могла успокоить её.
Видимо, мне и не стоит пытаться. Следует выпустить рвущуюся силу и дать ей смести эту ужасную картину, вместе со стеной! Но сомневаюсь, что кесарь позволит мне это сделать.
Да и портрет, будто почувствовав угрозу, вдруг начал вести себя иначе. Едва заметно, на грани восприятия, изображение начало двигаться, неуловимо меняя очертания. А холодные голубые глаза буквально засияли, заливая спальню мертвенно-голубоватым светом.
Только Эран на это никак не отреагировал. Вернее, он будто стал ещё спокойнее. Отпустил мои плечи, улыбнулся, протянул мне руку и произнёс:
— Идём, провожу. Уже поздно, тебе нужно отдохнуть.
Ну уж нет! Так просто я не сдамся!
Отступила от него, убрав руки за спину, тоже улыбнулась и уверенно проговорила:
— Я не могу сейчас объяснить, что происходит, и ты не обязан верить мне. Но всё же, я прошу поверить и не мешать, что бы ни происходило… Пусть это будет твоим подарком на нашу помолвку.
— Не много ли подарков ты хочешь? — шутливо поинтересовался кесарь.
— Руки своих стражей, так и быть, можешь оставить им, — улыбнулась в ответ и опять полезла на кровать, прикрывая лицо от слепящего света.
— О, ты так щедра, — хмыкнул Эран. — Но мне всё же хотелось бы узнать, что ты делаешь. Возможно, это какой-то овирский обычай? Невесте нужно потоптаться по кровати жениха, прежде чем… отблагодарить его за спасение?
Что он несёт? Покосилась на падшего, оценила его остекленевший взгляд, легкое пошатывание и поняла — он не в себе. Что бы ни делал портрет, он усилил и ускорил своё воздействие. А значит, нужно ускориться и мне.
Я отступила к изножью кровати, примеряясь, как бы поудачнее встать, чтобы выброс уже разгоревшейся болезненным жаром в груди магии пришёлся как раз по портрету.
— Отойди чуть дальше, пожалуйста, — попросила Эрана, потряхивающего головой, словно он пытался сбросить неожиданно навалившуюся сонливость.
— Что? — спросил он, мазнув по мне рассредоточенным взглядом.
— Отойди! — повысила я голос.
Слава высшим, он послушал. Хотя, сейчас кесарь пребывал в таком состоянии, что, наверное, слушался бы кого угодно. Видимо, в этом и была цель владельца артефакта.
— Вот так, ещё немного, пару шагов. Спасибо, — улыбнулась я привалившемуся к стене падшему.
Вид у него был совсем потерянный. Только бы это было обратимо… Сейчас, медлить нельзя!
— Не смей, нищенка! — донеслось визгливое восклицание от двери.
Я вздрогнула, обернулась и увидела её, рыжеволосую леди Прайс. Худощавое лицо женщины исказилось в уродливой гримасе ненависти. Но меня это нисколько не испугало. Чем она может мне помешать?
Холодок ужаса забрался под кожу совсем по другой причине. Рядом с родственницей Эрана стоял её сын!
— Ну здравствуй, Сати, скучала? — расплылся в улыбке Россэл, наслаждаясь произведённым эффектом.
Взгляд метнулся к Эрану. Он, казалось, впал в некое подобие транса, окончательно лишившись связи с действительностью. Плохо, очень плохо! Наверное, артефакт должен был действовать постепенно, подчиняя кесаря, а из-за моего вмешательства его действие стало мгновенным. Сердце болезненно сжалось от мысли, что это может оказаться необратимым.
— Неужели не рада меня видеть? — тем временем продолжал Рос беседу с самим собой, потому что я ему отвечать не собиралась. — А я вот очень рад, моя маленькая островитянка. Скучал, жаждал увидеть. Знаешь, пожалуй, я оставлю тебя себе, когда взойду на престол. — Он бросил полный презрения взгляд на Эрана и опять уставился на меня. — Будешь напоминанием о моём триумфе.
Последнее Прайс прорычал, злобно оскалившись. В глазах мужчины блеснул огонёк безумной ненависти, и он шагнул ко мне, протянув руку,
