Академия Пяти Домов - Ирина Дмитриевна Субач
И если вначале к визитам Рэкшора я относилась настороженно, испытывая чувства тревоги и дискомфорта, то теперь я стала узнавать его шаги, стоило мужчине только приблизиться к дверям.
Я радовалась, что вечер можно будет скрасить хотя бы молчанием рядом с ним.
Нахождение рядом феи было не в счет, мы уже обсудили все, что только было возможно, и вместо ехидных шуточек Миртл все чаще начала огрызаться даже на мои невинные фразы.
В один из вечеров Рэкшор так и не пришел, и я сразу поняла, что произошло нечто важное. В душе тут же родилась надежда: может, преступников наконец поймали и меня скоро выпустят?
Но в то же время смутный червячок сомнений все же выгрызал душу. А если Рэкшор не пришел, потому что попал в беду? Или того хуже – его убили?
Вряд ли люди, которые отрывали крылья феям, были добрыми и пушистыми.
В итоге всю ночь я провертелась на кровати, не в силах сомкнуть глаз. В голову лезли дурные мысли, одна страшнее другой, а когда на улице забрезжил рассвет, я села на кровать и поняла, что уже не усну.
Полистала учебники, понаблюдала за спящей Миртл, которая, в отличие от меня, бессонницей не страдала даже в такой ситуации.
Около семи утра в коридоре раздались знакомые шаги.
Я встрепенулась, подлетела к дверям как раз в тот момент, когда они открылись.
На пороге стоял Рэкшор с продолговатой коробкой в руках.
– Вы пришли, – невольно вырвалось у меня чересчур радостно, больше, чем следовало.
Видок у профессора был еще тот: круги под глазами, длинная царапина на щеке, грязь на сапогах и потертости на камзоле – такие, будто его всю ночь кто-то таскал по мостовым столицы.
– Пришел, – устало ответил он, заходя в палату из темноты коридора. – И даже с хорошими новостями.
Свет из окон упал на его лицо, и я охнула еще сильнее.
Похоже, Рэкшора не просто таскали по улицам, его еще и от души топтали сапогами. То, что я приняла в полумраке за царапину, на деле было глубоким порезом, а круги под глазами – и не кругами вовсе. Лиловые тени синяка уже начали застилать взор профессора, и через несколько часов без помощи лекарей он вряд ли что-то мог бы видеть.
– Что случилось? Вас били?
Он лишь отмахнулся.
– Небольшая заварушка, но все уже хорошо. Это тебе, – он зачем-то протянул мне коробку, к которой я тотчас потеряла интерес.
– Нет, не хорошо, куда смотрят лекари? – Я схватила Рэкшора за руку, подведя к свободной кровати, и с силой усадила на краешек, сама поразившись собственной смелости. – Вот, посидите тут. Это же лазарет, в конце концов, тут полно лекарств. Я сейчас.
– Решила поиграть в доктора? – усмехнулся мужчина.
– Я и есть доктор, точнее, буду, когда закончу академию, – ответила, распахивая шкафчики, доставая снадобья и припарки, и зачем-то добавила: – Но вы не думайте, что я такая добрая. Вот были бы вы оборотнем с хорошей регенерацией, я даже пальцем не пошевелила бы.
Он фыркнул, но моим манипуляциям сопротивляться не стал. Пока я обрабатывала раны и накладывала примочки на глаза, сидел молча, лишь поджимал губы, когда становилось особенно больно от жгучих мазей.
Закончилось все тем, что я нацепила ему на глаза две примочки и категорично заявила:
– Вот с этим нужно лежать два часа минимум, иначе глаза заплывут от синяков.
– Ну вот еще, – Рэкшор попытался встать, а я с силой нажала на его плечи, заставляя лечь на подушку. – Мне нужно спешить.
– Два часа! – заявила я, разглядывая, как грязные сапоги касаются чистых покрывал. Мысленно я уже слышала вопли завхоза, которому придется это отстирывать. – И может, наконец расскажете, что произошло? И зачем тогда сюда пришли, если куда-то так сильно спешите?
– Ты бы хоть посмотрела, что я принес, – вместо прямого ответа на вопрос отозвался Кристофф.
Я фыркнула, но, подойдя к уже забытой коробке, открыла ее и с удивлением обнаружила аккуратно сложенное платье синего цвета.
– Одежда? – удивилась я.
– Ты же утопила свое платье в озере, теперь им только полы протирать, – отозвался он. – В чем-то же тебе нужно ходить на занятия.
Я округлила глаза.
– Вы меня отпускаете?
– Да, – коротко ответил он. – Этой ночью мы поймали оборотней, сейчас их везут в королевский дворец, отец лично хочет узнать, на кого же они работали, ведь так или иначе это связано с прошлогодним покушением на него. Поэтому дело за малым: ментальный допрос – и мы узнаем имена зачинщиков. Во время захвата их прикрывали другие оборотни, поэтому мне ничего не удалось узнать, пытался сделать так, чтобы меня не исполосовало когтями. Так что я бы хотел присутствовать на допросе, а твои примочки…
Он вновь попытался встать с кровати, я же опять с силой прижала его к ней, впрочем, мужчина почему-то и не сопротивлялся.
– И не думайте, – бодро заявила я ему. – Иначе во дворец поедете слепым.
– Так и быть, – будто сделав мне одолжение, согласился он.
Повисло неловкое молчание.
Я комкала в руках неожиданно полученное платье, мягкая материя приятно холодила кожу. Сразу было видно, что ткань дорогая, швы аккуратные, крой будто под меня сотворен. Сразу виделась рука опытного модиста… И наверное, любая другая девушка кокетливо бы поинтересовалась, как именно Рэкшор умудрился так точно подобрать размеры, но меня волновало другое.
Я отложила платье в коробку и спросила:
– И все же я не понимаю. Оборотни-кошки были всегда приближены к вашему королевскому дому. Я слышала, что ваш сводный брат оттуда, так как же они могли предать корону? Когда Фергюс убегал, он сказал, что все дело в семье, но ведь король, получается, тоже их семья.
– Никакая это не семья, – буркнул Кристофф. – Даже мой брат им не семья – они выгнали его из Дома, едва проявились его ментальные способности. Так что не стоит обольщаться. Даже его родная мать не испытывает к Расселу каких-то особо трепетных чувств. Это кошки! Плодятся с бешеной скоростью, дают потомству шанс встать на лапы, а дальше каждый сам за себя. С точки зрения кошек Рассел – дефектный представитель. От таких стараются избавиться, дабы не портить породу.
– Но Фергюс и Кларисса теперь тоже не имеют магии – значит, тоже дефектные, почему тогда их защищали?
– Они слишком много знают – вот и весь ответ. Кроме того, похоже, кошки затаили злобу на королевский дом, когда год назад начали искать тех, кто помогал в заговоре против отца. Кое-кто из них попал под раздачу.
– Понятно, – ответила я. – Даже тут
