Не дразните некроманта! - Ника Веймар
– Молчать не обязательно, – неожиданно произнёс он, словно прочитав мои мысли. – Обновление охранки – это рутинная работа, Кира. Как я и говорил.
– А почему её надо обновлять? – тут же ухватилась я за интересную информацию. – Нельзя поставить раз и навсегда? Или здесь кто-то её нарушил?
– Нет. – Алистер улыбнулся самыми краями губ. – Нельзя, и никто её не рушил. Любой погост подтачивает охранные заклинания. Чем он больше, тем меньше времени ему требуется на то, чтобы выпить магию. А обновлять надо, чтобы не получить разбредшуюся толпу самопроизвольно восставших или случайно поднятых мертвецов. Ограда их остановит.
– Но они всё равно могут подняться, так получается? – спросила я и поёжилась то ли от очередного порыва ветра, то ли от опасения столкнуться с кучей зомби.
– Могут, – кивнул некромант. – Но это маловероятно. Два из трёх сегодняшних погостов – старые, на них давно уже никого не погребают. Они спокойные. Этот один из них. А вот Дазирский погост – активный. Энергетика подпитывается свежим горем. Там бывает всякое.
– Что-то в твоём тоне прозрачно подсказывает, что на Дазирский погост ты меня брать не хочешь, – хмыкнула я.
– Верно, – не стал спорить Алистер. – Думаю, тебе и двух хватит. Обновление сигналок – не слишком быстрое занятие. Их много. По числу могил. Но все три погоста небольшие, достаточно одного некроманта, чтобы с этим справиться.
Я всё равно тихонько ахнула, представив объём предстоящей работы. Да уж… Выходит, прогулки по погосту для Алистера не прихоть, а необходимость. Тут поневоле, чтоб не взвыть от скуки, начнёшь обращать внимание на всё, что окружает. В хорошем смысле. Похоже, эти мысли достаточно явно отразились на моём лице, потому что Алистер негромко рассмеялся и произнёс:
– Я предупреждал, что моя работа зачастую достаточно рутинная.
– Зато на свежем воздухе, – отозвалась я.
– Тоже верно.
Свечение над оградой и аркой быстро затухало. Алистер опустил руки и кивком пригласил меня следовать за ним. На погост. Когда я приблизилась, приобнял меня за талию и повёл по едва заметной в густой траве тропинке, легко касаясь свободной рукой надгробных плит. По камням рассыпались фиолетовые искры.
– А много магии уходит на это всё? – полюбопытствовала я.
– Личный интерес? – беззлобно усмехнулся Алистер. – Мне хватит эликсира, не беспокойся.
– Да я не это имела в виду! – выпалила я, чувствуя, как потеплели щёки. – Дурак!
– Зато обаятельный, – ничуть не обиделся некромант.
Я не стала спорить с этим утверждением. Дальше мы шли молча. Я наблюдала за россыпью фиолетовых искр, за тем, как вспышки магии, смешиваясь с лунным светом, озаряют лицо Алистера, за причудливыми тенями от надгробных плит, чувствовала тепло его руки на талии и абсолютно не боялась. Некромант оказался прав: было что-то особенное в строгой и холодной атмосфере погоста. Непривычная, необычная прелесть в увядании, завершении всех циклов. Полной остановке. В том, как путаются ноги в длинной траве, в том, как резко и остро пахнут опавшие листья. В том, как плющ стелется поверх могильных плит, укрывая их тёмно-зелёным кружевом. Я будто смотрела вокруг глазами Алистера – и видела совсем не то, что раньше, словно его близость позволила взглянуть непредвзято, отбросив страх и негативное восприятие последнего пристанища умерших. Это действительно было красиво!
И когда Алистер остановился, не сразу поняла почему. А потом увидела, что мы стоим в центре погоста. Возле самого старого надгробия, с которого и начался отсчёт. Скорбная спираль завершилась. Я облизнула пересохшие губы, прошептала:
– Я… я понимаю, почему тебе нравится бывать на старых погостах. Это сложно передать.
– Можно лишь почувствовать, – серьёзно проговорил некромант. Несколько томительно долгих мгновений он пытливо смотрел, точно пытаясь проникнуть взглядом в самые потаенные уголки души, затем добавил: – Я рад.
Привлёк меня к себе и припал к губам таким долгим и крепким поцелуем, что вмиг закружилась голова, а перед глазами за сомкнутыми веками вспыхнуло пламя. Такое же яркое и горячее, что разгоралось в теле от его прикосновений. И не было в мире ничего важнее, чем ощущать вкус его поцелуев, пьянящий запах ночи, покориться его силе… Наверное, в этом тоже была особая, сумасшедшая магия. Алистер сел на надгробную плиту и мягко потянул меня к себе. Я заволновалась было, уперлась ладонями в его грудь. Не хотелось тревожить покой мёртвых. Но сдалась, услышав хрипловатое:
– Это просто камень, Кира. Под первой плитой погоста никого не хоронят. Хотя мёртвым в любом случае уже всё равно. Они не завидуют живым, кто бы что ни говорил.
Меня это успокоило. Я опустилась к нему на колени, обняла, зарылась пальцами в светлые волосы. Хотелось быть как можно ближе к нему. Отвечать на каждый жадный поцелуй, чутко реагировать на каждое прикосновение.
Если бы вокруг нас начали водить хоровод зомби, клянусь, даже не заметила бы! Мои эмоции, чувства, ощущения – всё без остатка принадлежало в этот момент Алистеру.
Ладони некроманта скользнули под мою верхнюю кофту, легли на плечи, немного помедлили и опустились вниз, мягко огладив грудь. Бережно, ласково, уверенно.
– Продолжаешь испытывать моё терпение на прочность, – произнёс он с негромким смешком. – Не корсет, так вот это… издевательство.
– Не нравится – не трогай, – шкодливо улыбнулась я.
– А я смотрю, кто-то осмелел, – прищурился Алистер, не угрожающе, а скорее довольно.
Он провёл кончиками пальцев по моей талии и явно нехотя поднялся. Лишь после этого отпустил и спросил:
– Пойдёшь со мной на Киэсский погост?
Конечно же, я согласилась. И в этот раз, пока он обновлял сигнальные заклятия на могильных плитах, решилась расспросить его про Оливию. Нераскрытая тайна не давала мне покоя. Но Алистер не стал вдаваться в подробности, сказал лишь, что был проводником, когда Оливия возвращала Джареда от самой Грани, и она сильно переоценивает его заслуги. Ответ лишь раззадорил моё любопытство, но настаивать я не стала, почувствовала, что некромант не хочет разговаривать на эту тему. Похоже, Алистер не любил хвалиться своими заслугами. И это тоже было мне близко и понятно. Терпеть не могла хвастунов, которые кичились своими успехами либо, за неимением оных, преподносили как вау-достижение любую мелочь. Бабушка однажды едко и справедливо заметила, что под роскошным павлиньим хвостом скрывается обыкновенная тощая куриная гузка, потому теперь при виде хвастунов я всегда вспоминала эту фразу и едва сдерживала рвущийся наружу хохот. А в отношении Алистера меня мучил ещё один
