Пути-дороги. Новая жизнь - Алёна Цветкова
Кхарт сказал, что я исчезну Превращусь в артефакт. И он тоже. А я жива. И сердце… я прислушалась… бьется. Почти, как прежде.
Я вскочила, невольно отталкивая замешкавшуюся Олгату. Потому что в моей груди билось Сердце… Я чувствовала знакомую силу и мощь магического артефакта.
– Ой! – взвизгнула испуганно Олгата и, упав на задницу, постаралась уползти в придорожные кусты.
Пространство дрогнула и передо мной появился растерянный кхарт…
– Ты?! – удивленно спросил он, – это ты?!
– Я, – кивнула я, – но почему?!
– Я не знаю, – покачал головой кхарт. – Все совсем не так… Мы с тобой должны были исчезнуть и превратиться в артефакт… А сейчас он, – кхарт замер, ошеломленно уставившись мне на грудь, – в тебе?!
– Сама в шоке, – пробормотала я.
Прислушалась… Это Сердце было другим. Он не подавляло меня, подчиняя своей воле. Оно было моим. Болело от того, что дед так и останется стариком и никогда не встретит Тирну, что Петька больше никогда не назовет меня мамой, что Лекс забудет меня и наши чувства… Оно переживало обо всех, о безмирниках, о кхартах, о веселом гоблине, которого никто не рассмешит… Оно ныло от мысли, что бабка Ага так и будет плести свои хитрые сети, дожидаясь такой же наивной дурочки, которой была я…
Но в то же время я знала, если нужно, оно готово сделать гораздо больше, чем может…
– Я понял, – выдохнул кхарт, но он так и не успел договорить, что именно он понял. В воздухе появилась тонкая пленочка портала…
– Мама! – отчаянный крик сына. И он сам, выбегающий из портала, плача и захлебываясь от слез. – Мама! – кинулся он ко мне, вцепился и разрыдался еще сильнее. – Я думал тебя больше нет… что все вернулось… как раньше…
– Сынок, – всхлипнула и, присев на корточки, обняла ребенка. Он как будто бы стал немного меньше… но это и понятно. Ведь я вернулась почти на полтора года назад. – Петька, мальчик мой… ты меня помнишь?
Он закивал, не переставая плакать и прижиматься ко мне изо всех сил.
– Я понял, – улыбнулся кхарт, – ты не она, Лола. Ты не Небесная Дева. И Сердце у тебя другое. И артефакт получился другим. – Он засмеялся, – как все оказалось просто, Лола… а мы идиоты… Всеобщее Небо! Мы – вечные идиоты!
А мне было все равно. Какая разница что случилось, если я снова жива. И мой сын со мной. Может быть я даже найду Лекса. Если он полюбил меня один раз, то полюбит и второй. А если нет… я это переживу. Я же смогла забыть Яволка.
Теплый ветер шевелил листья на деревьях, пахло травами и цветами, щебетали птицы… а в Выселках меня ждал дед. Я придумаю, как поднять его на ноги. Не зря же в моей груди бьется самый сильный артефакт этого мира.
Мы вытащили Олгату и Дина из кустов, в которых они прятались от кхарта, усадили в телегу и поехали домой. К бабке Аге я наведаюсь позже. И мне кажется, я смогу убедить ее отдать второе Сердце кхартам. Оно ведь до сих пор спрятано где-то далеко в этом мире.
Эпилог
Петька спал, он сбросил одеяло на пол и разметался по постели. Я осторожно, на цыпочках прокралась в его комнату. Уже осень, по ночам холодно. Накрыла одеялом моего бывшего маленького принца, полюбовалась на сына и осторожно прикрыла дверь за собой. Пусть отдыхает. Он отказался от трона, сказал, что если Безмирье – страна гномов, то пусть гномы там и правят. Теперь Рырг снова наследник его величества. И хотя это ему не нравится, он понял, почему Петька хочет к людям. А еще у моего сына не осталось магии повелителя времени… Я всю ее потратила на перемещение, изъяла, так сказать из мира.
Вышла на крыльцо. Яркие крупные звезды светили с неба давным-давно ставшего мне родным.
– Лола, – тихий скрип половиц, теплые и нежные объятия, тихий шепот на ухо, – пойдем тоже спать, а? Вам надо отдыхать…
Узкая мужская ладонь легла на мой пока еще плоский живот. Я рассмеялась и повернулась прямо в кольце рук, чтобы обнять:
– Лекс, еще совсем рано. Вон даже дед с Тирной не спят, – я кивнула на светящиеся окна соседней избы.
– Они может и не спят, – кивнул Лекс, – опять, наверное, с бабкой Агой болтают, полуночники. А тебе, жена моя, завтра вставать рано… и зачем ты только опять столько коров развела? И кур? И коз?
– Не знаю, муж мой, – я улыбнулась, – наверное, я в конце-то концов хочу поднять свое хозяйство. Ведь в третий раз мне должно повезти?
Лекс фыркнул, подхватил меня на руки и отнес домой.
Прошло всего четыре месяца моей третьей жизни. Большинство людей и нелюдей забыли про то, что случилось в потерянные полтора года. Но не все…
Лекс прискакал на третий день. Встревоженный и нервный. Он понял, что-то случилось со временем, но не знал, кто в этом виноват и боялся, что я его забуду. Потому что люди и нелюди, которых он встречал, ничего не помнили…
Лекс тоже теперь не безмирник, просто маг-стихийник. но он не жалел о потерянной способности внушать разумным свою волю. Вот только если раньше Лекс гордился своим «нечеловеческим» происхождением, то сейчас он счастлив быть просто человеком. Он пока все еще мотается во дворец каждое утро. Но скоро Безмирье сможет справится и без него, очень многие гномы, живущие в людских и нелюдских городах, решились отправиться в горы, чтобы строить там свою страну.
Кхарт вылечил деда, и тот стал выглядеть и чувствовать себя еще лучше, чем раньше. И тут же уехал за Тирной. Он тоже все помнил, и надеялся, что она его не забыла. А если и забыла, то дед Лишек был полон решимости завоевать ее снова. Благо опыт ухаживаний у него уже есть. Но Тирна помнила его, и они вернулись в Выселки в старый дедов дом, чтобы начать все с нуля.
Но все, что нужно для жизни, Петька приволок уже из дворца. Хорошо,
