Академия четырех стихий. Волшебство на кончиках пальцев (СИ) - Княжева Анастасия

Я ухмыльнулся, покачал головой. В этом была вся Кэсс. Дерзкая соблазнительница, разбившая в Серпе кучу сердец. Она казалась доступной, но при этом никого к себе не подпускала.

В этот момент из бального зала вылетела группка юных девиц в шелках и кружевах. Они заметили нас и что-то защебетали друг другу. Кэсс метнула в них острый взгляд, горделиво расправила плечи. Я решил сменить тему.

— Так что там с заданием? Какой у него ранг? Только не говори, что А.

— А+, — серьёзно сказала она, и я удивился.

— Никогда не ходил на такие… Не знал, что тебе их поручают…

Она прищурилась, окинула меня острым взглядом и задумчиво протянула:

— А ты вообще мало чего обо мне знаешь… — В этот момент загремела музыка, и девушки, что блуждали с бокалами в холле, унеслись танцевать. — Интересно, чем ты так разозлил деда, Викториан, что он решил отправить тебя в самое пекло прямо посреди бала?.. — пропела задумчиво Кэсс, а я ухмыльнулся.

— Ничем. Просто он за тебя беспокоится. Как и я.

Подруга глянула на меня как-то странно, то ли иронично, то ли с тоской, уголок пухлых губ скривился в улыбке.

— Раз так, я польщена. Ваше высочество, вы не проводите меня в гардероб? Хочу избавиться от плаща…

Я вскинул руку, щёлкнул пару раз пальцами, привлекая к себе внимание прислуги, и один из официантов тотчас подбежал к нам. Кэсс, глядя в упор на меня, дёрнула за тесёмки, и чёрная тяжелая ткань вызывающе рухнула к её ногам, открывая обзор на соблазнительную фигуру в костюме оперативницы. Стражники вытаращили глаза. А какой-то официант сбился с шага и чуть не опрокинул на пол поднос с бокалами.

Я опять ухмыльнулся, покачал головой. Кэсс была в своём репертуаре.

— Заберите плащ этой прекрасной дамы и отнесите его в гардероб. Идём, Кэсс. Дед должен быть у себя в кабинете.

Мы с ней двигались по коридору, как внезапно дорогу нам преградил Нэт.

— Изначальные, кто у нас здесь? — ухмыльнулся он, плотоядно глядя на Кэсс, и направился к нам. — Если в Серпе такие красотки, то я понимаю, почему ты не вылезаешь оттуда, Викториан.

— Давай повежливей, Нэт, — закатил глаза я. — Это моя подруга…

— Тем более. У тебя есть Селеста, забыл? А у меня никого… — отмахнулся он, обходя Кэсс по кругу. — Детка, может быть, мы с тобой пошалим, а? В свободное от работы время?

— Проваливай в бальный зал, Нэт, пока не огрёб, — фыркнул я, но Кэсс очаровательно улыбнулась, мырлыкнула:

— Разумеется, пошалим.

— Я рад… — пахабно протянул Нэт и коснулся пальцами её подбородка.

Внезапно Кэсс схватила его за плечо, сделала резкий выпад и опрокинула Нэта на пол. Для надёжности ещё и наступила ногой в высоком кожаном сапоге на грудь.

— Ну как, весело? — ласково спросила она.

— Обхохочешься… — фыркнул Нэт, пытаясь освободиться. Но Кэсс крепко его держала.

Я рассмеялся.

— А я тебя предупреждал, Нэт. Не стоит грубить Кассандре.

Серебристые глаза вспыхнули белым пламенем — и вокруг друга закружился мощный воздушный поток.

Пальцы Кэсс соскользнули, и Нэт вырвался из захвата, вскочил на ноги.

— Так это и есть та самая Кэсси Мерц? — произнёс он, оправляя белоснежный фрак. — Наслышан… Прекрасная дама, прошу прощение, не с той стороны зашёл. Давайте по новой знакомиться. Меня зовут… — Он галантно протянул ей руку, но Кэсс, глянув брезгливо, его оборвала:

— Мы с вами уже знакомы, ваше высочество, — пропела она, кривя губы в ядовитой улыбке.

Нэт вскинул брови.

— Серьёзно?.. Не напомнишь, при каких обстоятельствах?

— Охотно. Когда юный принц этим летом не рассчитал своей дозы в одном ныне разрушенном баре Ингалии и ураганом пронёсся по четверти континента.

Нэт помрачнел.

— А, ты была в том отряде…

— Это был мой отряд, — с нажимом сказала Кэсс. — И мои люди.

Нэт смущённо почесал затылок.

— М-м-м… Но им же выплатили компенсацию, верно?

— Разумеется, — хищно улыбнулась она. За своих людей Кэсс готова была глотки порвать и, если бы не статус кронпринца и сила доминиона ветра, Нэтом бы уже вовсю занимались целители.

— Тогда дело улажено! — обрадовался друг, словно не понял истинного смысла слов собеседницы. — Не стоит поминать старое!

— Действительно…

В этот момент двери кабинета деда открылись, и он вышел в коридор.

— Добрый вечер, Кассандра, — поздоровался Максимилиан, неспешно к нам приближаясь. — Хорошо, что вы уже здесь.

— Ваше величество, — она присела в глубоком поклоне, и взгляд Нэта утонул в её декольте. Дед это заметил. Впрочем, как и помятый вид друга. И серьёзно сказал:

— Хочу напомнить вам, Натаниэль, что под крышей моего дома принято уважительно вести себя с дамами… Вне зависимости от их возраста и сословия.

Нэт напрягся. Он знал деда. Тот мог его преспокойно выставить из замка. Ещё и отправить в Ингалию порицательное письмо.

— Прошу прощение, ваше величество, — мрачно процедил друг. — Я вас услышал. Кассандра, вы простите меня?

— Разумеется, — небрежно сказала она, с благодарностью и восхищением глядя на деда.

— Отлично. Тогда, Натаниэль, вы можете идти в бальный зал. А вы, мои дорогие, — он обратился к нам с Кэсс, — пожалуйста, проследуйте в мой кабинет. Нам с вами нужно многое успеть обсудить. А времени почти не осталось.

Портал перенёс нас в комнату Виктора. Там царил интимный полумрак. Огневик щёлкнул пальцами — и на маленьком круглом столике с напитками и закусками зажглись свечи.

— Какая красота! — ахнула я, заметив, что стены полюбившейся мне комнаты украшали ползущие кустарники с распустившимися бутонами роз.

А под потолком порхали кентианские бабочки, осыпая нас серебристой пыльцой. Я улыбнулась, ощущая себя невероятно счастливой.

— Так и знал, что тебе понравится, — тихо произнёс Виктор и ласково поцеловал мою шею.

— Хочешь перекусить?

Я отрицательно мотнула головой.

— Тогда выпей нектар.

Я вскинула бровь, игриво спросила:

— Нектар? Теперь это так называется?..

Виктор усмехнулся, но вместо ответа подошёл к столу и откупорил бутылку, украшенную позолоченной виноградной лозой. Разлил искрящуюся розовую жидкость по бокалам.

Оказавшись возле огневика, медленно провела пальчиком по этикетке с изображением дракона. В точности, как на фамильном гербе дей Штеллемов. С удивлением прошептала:

— Сто пятьдесят лет выдержки? Надо же… Где ты его раздобыл?

Виктор обернулся, с загадочной полуулыбкой протянул мне бокал.

— Угощайся. Для моего Лисёнка только самое лучшее, — тихо произнес он, пожирая меня своими удивительными голубыми глазами.

— Спасибо, но я…

— Попробуй. Тебе точно понравится.

Я смутилась. И от его тона, и от жаркого неотрывного взгляда. Неожиданно стало труднее дышать, словно в комнате сделалось душно. И я облизала губы, немного отпила из бокала. Во рту тотчас разлился вкус чего-то нежного, сладкого…

— Вкусно, — чуть слышно ответила я, опуская бокал. — И впрямь, словно цветочный нектар…

И в этот момент губы Виктора накрыли мои. Хрустальный бокал выпал из моих ослабевших пальцев и раскололся на части, обрызгав нас. Но Виктор этого не заметил.

— Лисёнок… — хрипло прошептал он, прижимая меня к себе, поднимая на руки и бережно укладывая на постель. — Ты такая красивая… Я весь вечер тобой любовался…

Пальцы Виктора зарылись в мои кудряшки, что разметались по подушке золотыми волнами. В то время как его горячие губы скользили от моей шеи к ямочкам возле ключиц и ниже. Сдавленно охнула, когда ткань в районе выреза платья натянулась. А Виктор удовлетворённо рыкнул и продолжил меня ласкать. Длинные умелые пальцы уверенно, и в то же время томительно медленно двигались по моему телу, оглаживая, изучая каждый его сантиметр… Слишком настойчиво, слишком нежно. Не так, как прежде.