Звездный ветер (СИ) - Гусина Дарья

— Кстати, — несколько напряженно проговорила Маша, — нам предлагают обнулить чипы. Если этого не сделать, грош цена нашей конспирации — любой сканер засечет нас на раз-два-три, тем более, если мы внесены в базу на уровне Глобулара.

Мы подавленно молчали, понимая, что деваться нам некуда. Но как же… безысходно признавать, что мы больше не вернемся к прежней жизни, словно последнюю ниточку обрываем. Чипы — это доступ к счету, медицинская страховка, индекс популярности, социальные отчисления. Удаление индекса популярности я перенесу, он у меня никогда выше четырех не поднимался, а вот личный счет с деньгами на обучение… Впрочем, о чем я говорю? Кто теперь мне разрешит учиться? Я пират. И контрабандист… наверное. Последние слова я, кажется, произнесла вслух. Маша прокашлялась и сказала:

— Еще одно кстати, на сей раз о контрабанде. Нам предлагают дело. Нужно отвезти пассажиров и кое-какой груз на Аквилон-пять в системе Эдж. Это другой конец Кластера, десять-пятнадцать прыжков.

— Стоит ли с этим связываться? — засомневался Итиро. — С концертом Феба денег на покупку провизии и топлива для паруса нам хватит. В Глобуларе мы всегда рискуем попасться копам.

— Мы не знаем, что нас ждет на Сильвери, — возразила Мария. — Наша миссия может затянуться, а ресурсов у нас кот наплакал. Заказ подбросил сам мэр, оплата хорошая, почти сорок тысяч цоло.

Томас присвистнул и спросил:

— Что ж там за пассажиры такие?

— Не знаю, кажется, туристы возвращаются домой. Они вылетают в последний день фестиваля. Аквилон-пять — это планета богачей, идеально терраформированный еще в конце прошлого века «заповедник» сильных мира сего.

— Я читала, там нет киборгов, — добавила я от себя. — Только живая обслуга. И богатеев, словно грязи, например, терманитовые шейхи.

— Надо обсудить это очень своевременное предложение мэра более подробно, — упрямо проговорил Синклер. — Не очень-то мне верится мистеру Бауэрману, что бы ни говорил Феб. Я тут подсобрал разных слухов. Так вот, поговаривают, что Генри уже года три увивается вокруг Ванессы, а та ему так и не да… — Итиро поперхнулся, глянув на меня, и продолжил, — ему не благоволила. А недавно вроде как… благовольнула. Теперь вьет из него веревки. Не попасть бы нам под раздачу.

— Ну и нравы у этой дамочки, — поморщилась Маша.

— А нам точно нужно расположение мэра? — невинным голосом спросила Роузи. — Если да, то, может, отдадим Ванессе нашего Томаса?

— Роузи! — притворно возмущенно воскликнула Айви.

— Я шучу, — без тени улыбки проговорила киборгша. — Не для той ягодка… то бишь сладкий корешок поспевал.

Кавендиш прикрыл побагровевшее лицо рукой.

— Как тут хорошо, — сказала я, глядя на озеро, над которым взлетали огни фейерверков. Я расслабилась, мне даже стало весело. — Нам точно нужно улетать?

— В словах малышки есть здравый смысл, — неожиданно поддержал меня Синклер. — Я бы не спешил срываться, а наведался бы в Поселок-шесть.

— Здорово! — воодушевилась я. — Туда бывают экскурсии. Там еще одно кладбище тарелок, целый городок. Поселковые прямо в них и живут. У них есть собственный мэр и даже госпиталь работает. Их самоуправления никто не признает, а…

— … а «блюстители» грозятся, что однажды уничтожат поселок вместе с жителями, — перебил меня возникший рядом Эл.

Парень задыхался, словно долго бежал. Так, видимо, оно и было. Кавендиш его куда-то посылал, а теперь нетерпеливо ждал результата.

— Я нашел точку подключения к местной административной Сети и кое-что узнал, — отчитался Эл.

— Говори сейчас, — велел Томас. — Нам всем нужна эта информация.

— Ксавьер Гренар, — задыхаясь, проговорил Эл. — Двадцать шесть лет, приемный сын коммодора Эбара Монтэба, по кличке Ящер, стоящего во главе недавно созданного военно-космического соединения. Что за соединение, там, разумеется, сказано не было.

— Я слышал об одном Монтэбе, — пробормотал Кавендиш. — Еще в молодости он собрал радикальную студенческую организацию с уклоном в реакционизм. Называли себя «последними блюстителями нравственных традиций Кластера», уничтожали оборудование, созданное на основе технологий Чужих, громили зоопарки с инопланетной фауной. Обычная ксенофобная ересь. Так и не получилось доказать, что Монтэб был причастен к серии терактов на предпосадочных станциях на Нью-Терре. Он исчез. Теперь понятно, куда.

— Блюстители, — понимающе кивнул Итиро.

Эл обратился ко мне:

— Миа, будь очень осторожна. Гренар очень опасен. Судя по описаниям на форумах некоторых его «подвигов», Ксав не признает других ограничений своей воли, кроме грубой силы.

Я кивнула. Аквариус показался мне уже не столь уютным.

— Я буду ночевать у тебя в шатре, — заявил Томас.

— Что? — взвилась я.

— Ничего страшного, — попыталась успокоить меня Маша. — Том ведь уже охранял тебя на яхте.

— Я тогда боялась…

— … а сейчас? — вкрадчиво поинтересовался Эл. — Не боишься? Тогда ты глупая.

— Я не глупая! Я боюсь! Но тут все женихи и невесты живут по разным шатрам. Том и я вообще — местные «иконы», нам с ним ночевать вместе неприлично, правда? — я обратила свой умоляющий взгляд на блюстительницу нравственности Роузи.

Что же будет, если мы с Томасом останемся наедине ночью? Если у меня и днем рядом с ним… голова кружится!

— Прилично, — отрезала киборгша. — К тому же если бы ты спала по три часа, как я, убедилась бы… неважно, разные шатры — это милая условность, которую никто не соблюдает. Сейчас не время строить из себя девицу на выданье, Миа.

— Именно этим я в последнее время и занимаюсь! И не по своей воле, смею напомнить!

— Томас прав, — вставил свои два цоло-цента Итиро. — Так безопаснее. Ксав, судя по всему, действительно на тебя запал. А теперь еще и разозлился. Слишком сложно будет вызволять себя с Палисадоса, Миа.

— Возможно, даже из гарема, — многозначительно предположила Роузи. — Я видела такое в сериале о пиратах.

Я застонала и уткнулась лицом в колени. Что за день?!

Томас

Миа вела себя как-то странно. Она явно нервничала, но когда ей напоминали о Ксаве, равнодушно кивала. И снова принималась грызть ногти и лохматить волосы. Когда ее спрашивали, все ли в порядке, она раздражалась и потом снова уходила в себя. Словно размышляла о чем-то, а ее отвлекали. Эл попрощался, велел никому не падать в обморок от переизбытка эмоций и убежал к сцене — помогать Фебу в его номере с живым гитарным исполнением.

Концерт начался. Уже на первой композиции у Томаса мурашки побежали по всему телу. Йохан Левен был невероятно талантливым. Он виртуозно управлял майнд-системой, аккомпанируя своим песням. Более того, через специальную установку он умудрялся воспроизводить над сценой, высоко в воздухе, ментальные проекции. Это были путаные, быстро сменяющие друг друга, но прекрасные образы, превращающие концерт в невероятное красочное зрелище. Распускающиеся прямо в небе огромные цветы, люди, ангелы и демоны, кровавые планеты, кружащиеся в облаках разноцветного газа, невиданные звери. Агрессивные композиции, ставящие своей целью разогреть зрителя, сменились проникновенными балладами. В них, почти во всех, лирический герой Феба пылал в любовной лихорадке, не находя ответов на свои вопросы, тосковал и метался. Многие из композиций Томас слышал впервые. В голограмме чаще всего повторялись женские глаза, удивительной глубины и выразительности. Лишь несколько раз стройный женский силуэт в светлом платье мелькнул в полный рост. Команда «Звездного Ветра» дружно выдохнула, старательно не глядя в сторону Маши. Та сидела с непроницаемым лицом, лишь румянец на щеках говорил о том, что она заметила и поняла. Итиро глядел на голограмму грустно улыбаясь.

Совместный номер Феба и Эла тоже удался. Толпа, не выдержав чинности и неподвижности, бросила свои насиженные места и устремилась к сцене. Песню «Дневной свет» Феб исполнял три раза, и зрители подпевали, воздев руки к небу. После концерта Эл подбежал к команде, возбужденно блестя глазами. Феба не отпускали поклонники, лишь мэру удалось отбить его от цепких девиц и увести за сцену.