Отбор для тёмного мага (СИ) - Соло Слава
Эрик не спорил, и я поняла в чем дело — Селия все же опасалась его. Она боялась, что в какой-то момент темный маг может не выдержать искушения и завоевать Гайлор, отбросив армию Сарасхары.
И я не могла ее в этом винить. Сколь бы хорошо она не относилась к Эрику, пока он гостил у нее, но его репутация говорила сама за себя.
Арабелла же, чей кредит доверия еще не был исчерпан у Селии, не отказала дочери и королеву Гайолора в помощи, но и не прислала войска, сославшись на то, что «опасность преувеличена», по ее словам. От официального письма объявления войны Гайолору, если Селия откажется выдать Далилу Артадо, Арабелла просто отмахнулась.
И если для всех нас это было более чем очевидно, то Офелия явно не ожидала такого от матери, и ходила мрачнее тучи. Коэн как мог ее поддерживал, и кажется, ему удавалось подбодрить свою избранницу. Вот только, когда его не оказывалось рядом, Офелия вновь впадала в мрачное уныние, судя по всему, заклеймив про себя мать предательницей.
Что меня по-настоящему удивило, так это поведение Дианы Родман. С самого первого дня мне показалось странным ее отношение к Арону. Но с каждым часом, мое удивление все возрастало, потому что она то и дело попадалась на глаза джину и всячески старалась ему услужить. Я знала это потому, что Арон как раз-таки следовал везде за мной, внезапно появляясь в поле зрения, и постоянно пытаясь заговорить, но я лишь отделывалась незначительными фразами и возвращалась к делам. Такой вот у нас странный треугольник образовался, как его назвала Селия, пару раз отметив про себя наши странные «тройственные» перемещения по замку.
Я же сама подолгу зависала в библиотеке, стараясь найти хоть какое-то решение вопроса Арона. Селия даже дала мне доступ к закрытой секции, где истлевшие пергаменты хранили в себе мудрость предков. Проблема заключалась в том, что это все оказалось бесполезным. Ни слова, пригодившегося бы мне в борьбе за жизнь Арона я не обнаружила.
Безысходность заставляла меня царапать щеки до крови, а сон не желал приходить даже после многих часов напряженной умственной работы.
С Эриком мы встречались только на ежедневных собраниях и приемах пищи, где каждый день обсуждали подготовку к войне. Он был собран, предельно вежлив, и всегда говорил по делу, изредка бросая на меня короткие взгляды. Словно ничего и не было.
Если вначале меня это устраивало, то с течением времени, начало немного удивлять.
Положа руку на сердце, я ожидала, что Эрик будет вести себя по-другому, пытаться поговорить, как минимум. Но он отстранился и словно бы не замечал меня. Это кололо. Сильно. Несмотря на то, что я вообще не понимала, что испытываю к нему теперь.
Мои отношения с дядей нельзя было назвать близкими. Да и знала-то я его настоящего всего несколько часов, прежде чем судьба вновь разделила нас. И все же, он был моим родственником. И метаморфом, как и я сама. Знал ли Эрик то, кем я была? И если да, то почему не обратил драконом и меня?
Эти вопросы, и многие другие, я не могла задать ему, потому что он как будто избегал меня, а подойти первой мне не позволяла оскорблённая гордость.
Погруженная в свои мысли, я так и брела по замку, в вечер перед днем атаки, когда на встречу мне вышел Альфонсо.
— Я искал вас, — без обидняков начал он.
— Меня? — удивляюсь, и даже оглядываюсь по сторонам. Не припомню, чтобы он проявлял ко мне нежные чувства, за исключением нездорового фатализма.
— Да, Лила, — подтверждает он, — я должен отдать вам тиару. Она защитит вас от магических воздействий.
— Ах, да, — хмурюсь я, вспоминая артефакт.
— Не делайте этого.
— Чего? — не понимаю я.
— Не относитесь к ней как к безделушке. Тиара обладает собственной мощной энергией. Помните лабиринт? — я кривлюсь и киваю. Как такое вообще можно забыть? — Песок набросился на вас, как только вы связали себя магическим контрактом с Эдуром. Это украшение правительницы магов. То есть злейших врагов джиннов. Когда тиара находится на голове обладательницы, она защищает ее от любого воздействия магии и способна остановить даже смертельную болезнь. На голове другого человека, она теряет все свои свойства. Артефактом тиара является только на голове той, которая дала ей свою силу. Пойдемте, — Альфонсо увлекает меня за собой, — я верну ее вам перед завтрашним днем.
Пока он ведет меня по длинным и уже темным коридорам замка, я всё думаю о его отношении ко мне. Почему он так резко переменился и относится ко мне с неким… Почтением, что ли.
Этот вопрос, не теряя времени, я и озвучиваю, но в более мягкой форме, само собой.
— Вы больше не часть мира джинов, — мягко улыбается он, — с того момента, как вы подписали контракт кровью, судьба повела вас совсем другим путем. Теперь вы стали частью мира магов, и связанны с нами навсегда.
Душа может выбрать другой путь. Вы могли бы отказаться, не приехать, жить в Сарасхаре. И тогда ваша душа, возможно, только через несколько воплощений исполнила бы то, что предначертано. Но вы выбрали этот путь. Я повторяю еще раз, что это был целиком и полностью ваш выбор.
И вроде мне хочется возразить ему, но нечего. Я несколько раз даже открываю рот, но ничего осознанного сказать не могу.
А вдруг все так и есть?
Что если во всем произошедшем со мной действительно есть рука судьбы?
Что если я так отчаянно бежала ото всех предсказаний, что именно на этом пути их и настигла?
Что там говорила мне провидица? Огонь и пепел… Какой путь я выберу… Да там черт ногу сломит во всех этих предсказаниях…
Ноги ступают на крутую лестницу, и тут я только напрягаюсь:
— А куда мы, собственно, идем? — задаю я свой запоздалый вопрос.
— Выше.
Спасибо, капитан очевидность.
Но заговорить снова я не решаюсь. Альфонсо, похоже, исчерпал весь словарный лимит на сегодня.
Свежий воздух из открытой двери врывается так внезапно, что я сначала думаю, что вновь оказалась в Алмазном зале Эдура. Но нет. Это оказывается небом, испещрённым звездами.
Я даже присвистываю от такого вида.
— А зачем вы?…
Вопрос по поводу места я закончить не успеваю, потому что мой взгляд падает на Эрика, стоящего возле сервированного стола, накрытого прямо здесь, на крыше.
Он то ли не замечает нас, то ли делает вид. Но его спина и широкие плечи обращены к нам, а взгляд потерялся где-то в звездном небе. Руки заложены за спину, и по его позе сразу видна военная выправка.
Помимо собственной воли, я любуюсь им, чувствуя, как сжимается сердце. Я не успеваю разобраться со своими эмоциями, борясь с желанием уйти. Просто из гордости. Просто потому, что это было бы правильно.
Но Эрик, словно чувствуя мои сомнения, поворачивается, и я попадаю под гипноз его взгляда.
Он протягивает руку, и я, словно мотылек, неспособный выдержать притяжение огня, делаю к нему медленные шаги.
Когда наши пальцы соприкасаются, я чувствую уже привычный разряд в теле, словно я кусочек металла, а он магнит. Его рука скользит по моей коже, осторожно обвивая талию. Мне кажется, что дышать он начинает только сейчас.
— Я рад, что ты пришла, — шепчет он мне в волосы, стоя позади.
Я прикрываю глаза, позволяя себе утонуть в его объятиях, стоя здесь, кажется, на краю небосвода, раскрашенного созвездиями.
— Лила… — тихо произносит он, и мурашки идут по моему телу. Я понимаю, что сейчас он разрушит магию этого момента. Нашего момента.
— Тшш, — шепчу я, прикрывая глаза, — давай еще немного просто постоим так, сделаем вид, что ничего другого не существует.
Эрик ничего не отвечает, просто сжимает меня в своих руках, позволяя еще немного побыть в том состоянии, где у нас нет проблем и препятствий. Предсказаний и болезных ран, нанесенных друг другу.
— Я понимаю, что извиняться поздно, — произносит он тихо.
Молчу. Я должна услышать то, что он скажет дальше.
— Лила… Если бы только знала, как много ты для меня значишь… — он обвивает пальцами мою шею, чуть запрокидывая голову.
