Мэнди Хаббард - Рябь (ЛП)
Одна... Две...
Вспышка молнии рассекает почерневшее небо, освещая все вокруг, и в этот момент я понимаю, что Коул видит меня.
Он отклоняется назад и выключает свет на террасе, погружая себя в темноту, в то время как выходит под ливень. Его серая футболка моментально темнеет от дождя.
Мой свитер также промок, и даже мои кроссовки настолько влажные, что я могу ощущать воду на своих пальцах. Дождь такой, что за секунду промокаешь до нитки, а волосы превращаются в мокрые спутанные веревки. Мне нужно пошевелиться. Убежать. Скрыться. Но я застыла на месте, в то время как он сходит с террасы и идет по пляжу, а ветер продолжает завывать.
Он поднимается на невысокий песчаный холм и пересекает небольшое пространство, поросшее тростником. Прежде, чем я успеваю отреагировать, он оказывается прямо передо мной, дождь капает с его волос. Его футболка прилипла к мышцам на плечах и груди.
– Что, черт возьми, ты делаешь? – ему приходится кричать, чтобы я могла его услышать.
Но он разговаривает со мной. Стоит мне увидеть выражение его глаз, как в груди зарождается надежда.
Я не должна быть здесь, не должна этого хотеть. Я едва не убила его, и все же продолжаю стоять здесь, надеясь, что, как только скажу ему, кто я, – как только он поймет, что это я была на берегу озера, – он даст мне еще один шанс. Это невозможно, но все же я должна узнать.
Я просто не могу сдержать желания быть с ним. Может быть, это судьба, что он нашел мое озеро, и вернулся туда снова. Я не знаю, что он там делал, но значение имеет лишь то, что он был там.
Он – единственный, кто имеет значение. Он – единственный, с кем я захотела сблизиться, с тех пор, как узнала о себе правду.
И только с ним.
Снова сверкает молния, но ни один из нас не вздрагивает. Кажется, гром и молния достигли своего апогея, но мы все еще не двигаемся, не прерываем наших пристальных взглядов друг от друга.
– Просто ответь мне на один вопрос! – кричит он.
Шторм практически поглощает его слова, порывом ветра унося их вдаль. Он подходит ближе, и мне видно, как капли дождя стекают вниз по его переносице. Он стоит так близко, что практически наступает на мою обувь.
– Был ли я действительно небезразличен тебе? Хоть когда-нибудь?
Мои губы начинают предательски дрожать. Я не поддаюсь искушению сделать шаг назад, отступая. Вместо этого я киваю, в то время как слезы смешиваются с дождем и стекают по моим щекам. Мне трудно дышать. Я лишь всхлипываю.
Гнев в его глазах исчезает, и он протягивает руку, словно хочет вытереть мои слезы. Но в последнюю секунду, кажется, понимает, что это бесполезно. Вместо этого он заключает мои щеки в свои ладони.
– Тогда почему, Лекси? Почему ты с ним?
Я открываю рот, пытаясь сказать ему что-нибудь, что удержит его здесь, со мной, но тут раздаются раскаты грома, сопровождаемые ударом молнии.
И в то самое мгновение я принимаю решение. То, которое, в конце концов, скажет мне, может ли быть будущее у наших отношений. Я хватаю его за футболку и притягиваю к себе, крича на ухо:
– Я не могу объяснить. Но я могу показать тебе. Возьми свой iPod.
Мы сидим в моей машине рядом с озером и дрожим. Он – от холода, а я – ... от страха.
Однажды моя мама играла в эту игру. И это не закончилось ничем хорошим. Она показала моему отцу, кто она на самом деле, и он лишь сбежал. Мне больно думать об этом сейчас. Я никогда не была близка с ней, никогда не понимала ее, не могла осознать, почему она сделала такой выбор.
Но сейчас я все понимаю. Потому что та же слепая надежда переполняет меня. Мое сердце не желает соглашаться с доводами рассудка. И я следую за своим сердцем. Знаю, что играю с огнем, и могу обжечься так же, как и моя мать. Но я не могу быть с Коулом, если не расскажу ему свои тайны.
Ложь едва не убила его. Из-за лжи погиб парень моей мамы. Играть в ложь – опасно.
Так же возможно и то, что он не будет моим, когда узнает обо мне правду. Но я должна попробовать. Я не могу больше так жить, не попытавшись.
Он – единственный заставляет меня чувствовать себя живой.
– Готов? – спрашиваю я, практически шепотом.
Дождь утих, оставив после себя крошечные полосы на окнах. Коул одел куртку, но я не потрудилась переодеть свой влажный свитер и джинсы. Мои пальцы мокрые внутри сношенных кроссовок. Он всматривается в меня в темноте.
– Я не понимаю, почему мы здесь.
– Поймешь. Идем.
Я толкаю, открывая, свою дверь, и она издает свой привычный скрип, только сейчас он звучит как похоронный звон. Еще не поздно изменить свое решение, сделать вид, что я привела его сюда посмотреть на озеро, которое выглядит как десятки других вокруг. Но так ничего не решить. Так я не получу Коула.
Сейчас дождь лишь слегка моросит, и свет луны, изредка выглядывающей из-за облаков, позволяет нам увидеть дорогу. Забавно, что настолько близко к океану бури утихают так быстро.
Коул спотыкается о корень и врезается в меня. Он не привык к таким прогулкам, не умеет хорошо ориентироваться в темноте, как я. Должно быть, прошлой ночью он был с фонариком. Когда он снова спотыкается, я беру его за руку, наслаждаясь чувством его ладони в моей, в то время как веду его по дорожке, которую знаю на память. Навес из лесных деревьев заслоняет оставшийся свет.
– Подожди, – говорит он, останавливая меня за руку. – Я был здесь прежде...
– Знаю, – говорю я, снова увлекая его за собой.
Мне нужно разобраться со всем, прежде чем я передумаю.
Его рука такая теплая, и это сводит меня с ума. Я хочу развернуться, обнять его и поцеловать, вкладывая в поцелуй все свои чувства. Но вместо этого, я заставляю себя идти, игнорируя разгорающийся в венах огонь.
Мы выходим на поляну, и луна освещает озеро.
– Я был здесь. Две ночи назад..., – говорит Коул, в его голосе слышен еле улавливаемый страх. – Так странно, я...
– Знаю, – говорю я. – В этом-то и дело. Я видела тебя на этом озере больше месяца назад. Зачем ты приезжал?
– Я много раз бывал здесь. Не конкретно на этом озере, но в лесу. Просто, чтобы побыть вдали от всего. В ту ночь я блуждал бесцельно, в конечном итоге оказавшись здесь, хотя должен был уже возвращаться домой, но ночь была такой тихой, что мне не хотелось уезжать. Если ты была здесь, тогда почему не...
– Потому что я не хотела, чтобы ты возвращался. Но ты вернулся. Ты не понимаешь: это озеро мое.
Он поднимает брови.
– Но ведь оно является частью заповедной системы. По крайней мере, я так думал. Одна из моих любимых тропинок находится немного дальше, вниз по гравийной дороге. Но этого озера нет на картах.