Освещенные шрамами - Иви Марсо
Брин твердо решила не быть похожей на свою сестру. Так или иначе, она найдет способ помочь своему народу, даже если все, что она может сделать сейчас, это быть знакомым лицом для беженцев, направляющихся в Барендур.
— Я бы все равно хотела написать брату, — настаивала она. — Мне нужно хотя бы попытаться образумить его. Есть шанс, что он меня послушает.
Никто, казалось, не был с ней согласен, но Трей наконец сдался.
— Хорошо. Мы отправим твое письмо с первыми лучами солнца. Гонец с перемирием пробудет здесь до завтра.
Как только они закончили, король Алет освободил Брин, а он, Трей и маг Марна продолжили говорить об угрозе войны.
Придерживая ее за плечи, Рангар вывел ее из комнаты. Как только они оказались в коридоре, он спросил низким голосом:
— Уверена, что хочешь встретиться со своим братом?
— Все в той комнате говорили о Марсе как о тиране, но он мой брат. Я знаю его так, как никто другой. Позволь мне попытаться образумить его. Понимаю, что слухи не радуют, но мне нужно узнать все самой. Поговорить с ним, хотя бы через письмо.
Рангар не ответил, сдерживая свои чувства, как и всегда. Они шли по темному коридору, а в воздухе звучал голос женщины, поющей колыбельную своему ребенку.
— Что с твоим плечом? — Рангар кивнул подбородком в сторону припарки.
Брин колебалась. Они так и не поговорили о происшествии в ночь сбора урожая: ни о ее поцелуе с Валенденом, ни о поцелуе с ним. Поэтому, естественно, она боялась сказать Рангару, что получила еще один магический знак, не сказав ему об этом, хотя он и поклялся, что она вольна сама принимать решение.
Что ж, вот и его шанс доказать, что он не возьмется за оружие.
— Заклинание поиска, — натянуто сказала она. — Ученица мага Марны провела ритуал.
О чем бы Рангар ни думал, он держал свои мысли при себе, и в темном зале его эмоции были непонятны. Он лишь хмыкнул:
— Хочешь найти своего ягненка?
Она кивнула.
— Я отправлюсь на его поиски, как только высплюсь и на улице станет светло. Я планирую отправиться в горы с припасами на целый день.
Рангар снова хмыкнул… по крайней мере, он не злился.
Она склонила голову набок, радуясь его самообладанию.
— Ты не против, что я получила еще один магический знак?
Он поднял плечо.
— Твоя жизнь принадлежит тебе.
Брин остановилась и уперла руки в бока, повернувшись лицом к нему в темном коридоре.
— Ты поменял свое мнение.
— Неужели?
Она указала на них рукой.
— А как же все разговоры про Священные узы? Что я принадлежу тебе? Я твоя и ничья больше? Неужели ты вдруг передумал, спустя десять лет?
Он мрачно ухмыльнулся, и что-то изменилось в строгом выражении его лица.
— Честно говоря, я думаю, что, если у меня есть хоть какая-то надежда поцеловать тебя снова, мне лучше держать свое мнение при себе.
Губы Брин приоткрылись от удивления при упоминании о поцелуе, но она быстро закрыла рот. Ее сердце бешено забилось. Она вдруг отчетливо осознала, что они одни в коридоре, поскольку большая часть замка уже спала.
— Скажи честно, Рангар. Ты действительно об этом думаешь?
С напряженным взглядом он подошел к ней, заставив ее мгновенно пожалеть о своих словах. Брин сделала нерешительный шаг назад, но это был узкий коридор, и она уперлась спиной в стену. Он остановился в шаге перед ней.
— О чем я думаю? — Рангар снова ухмыльнулся, хотя его взгляд заскользил по ее телу, остановившись на кружевном вырезе, который был расстегнут и спущен на плече, чтобы разместить припарку. — Это останется между мной и богами.
Воздух начал потрескивать от напряжения, от которого у нее подкосились ноги.
— Значит, я могу сделать столько магических знаков, сколько захочу, и ты не будешь возражать?
— Я не буду возражать.
Она сузила глаза, покачав головой.
— Вы, братья Барендур. Все такие загадочные. Не могу понять, о чем вы думаете.
— Это просто, — сказал Рангар, проводя рукой по щетине на челюсти. — Трей думает о долге. Вал думает о вине.
— А ты? — Спросила она.
Он наклонился ближе, и у нее перехватило дыхание. Неужели ее сердце еще бьется? От него пахло мылом, плащом и целебными травами. Он придвинулся настолько близко, что его губы коснулись ее уха, и прошептал:
— То, о чем я думаю, слишком порочно, чтобы рассказывать об этом такой леди, как ты.
Ее щеки запылали.
— Развратные вещи, — продолжал он мурлыкать. — Вещи, от которых румянец будет не только на твоих щеках.
Ее губы снова приоткрылись, лишившись дара речи. Она не была уверена, что когда-нибудь сможет снова говорить, не говоря уже о том, чтобы думать.
Рангар ухмыльнулся, оставив ее в коридоре, и крикнул через плечо:
— Удачи в поисках своего ягненка.
Глава 30
НАХОДКА… ДОЛГИЙ ПОХОД… ПРИТЯЖЕНИЕ МАГИИ… РАЗДВОЕНИЕ МЫСЛЕЙ… ВЗЛОМ И ПРОНИКНОВЕНИЕ
Это была долгая ночь. После получения магического знака и встречи с королевской семьей Барендур Брин вернулась в большой зал и обнаружила, что на ее тюфяке спит коза. Она отодвинула ее в сторону и свернулась калачиком под плащом, ворочаясь.
Она была обеспокоена тревожными новостями о брате, но в то же время не переставала думать о словах, которые прошептал ей Рангар. Слова, от которых румянцем покрылись бы не только щеки. Почему он мучил ее? Более того, могла ли она поверить, что он действительно изменился и больше не одержим идеей, что ее душа принадлежит ему?
К тому времени, когда она проснулась, большая часть замка уже была на ногах и работала. Большинство тюфяков было убрано, скот выгнали на улицу пастись… даже ее спутницу по сну козу… и она пропустила завтрак.
Она вымыла лицо в бане и заново заплела волосы, а затем спустилась на кухню. Полная посудомойка, которая загнала ее в угол, подмигнув, бросила ей фруктовый пирог.
— Спасибо, — сказала Брин, поймав его. — Могу я взять еще несколько? Я планирую отправиться в поход в верхние холмы и, возможно, не вернусь до сумерек.
— Конечно, — сказала девушка. — Мы постоянно собираем обеды для рыбаков и солдат, которые уходят на несколько дней. Кстати, я Рокси.
— Брин.
Рокси усмехнулась.
— Да, знаю. Все знают, кто ты. — Она начала заворачивать несколько пирожных в салфетку вместе с оловянной кружкой для воды и несколько спелых инжиров. Она уложила сверток в корзину и передала ее Брин. Ее рукав задрался, обнажив магические знаки на
