Амулет на удачу (СИ) - Ярослав Маратович Васильев
— Составлю вам компанию. С вашего позволения, — неожиданно на скамейку рядом со мной опустился тот самый незваный помощник.
— Э-э-э… А этот пожилой монсеньор не будет возражать?
— Мы договорились с ним поменяться местами. — По-прежнему источавшие лёд серые глаза прошлись по мне цепким взглядом. Будто я карманник, украла кошелёк и теперь этот странный мужик ищет, куда я его спрятала, почему-то у меня возникла именно такая ассоциация. И остановился этот просвечивающий насквозь взгляд аккурат на моей руке, придерживающей Зубастика. — У вас что-то болит? Вы никогда не отводите руку от живота.
— У меня там… домашний питомец, — тихо шепнула я. — На него нет билета.
Врать под таким внимательным взглядом не получалось, сосед уже заметил и легко может попробовать проверить. После этого побег терял смысл, месье Дюран по скандалу с драконёнком меня вычислит мгновенно. Зато если не соврать, но недоговорить, то поверит и отстанет без последствий.
— Понятно, — согласился попутчик и уставился в окно.
Тут рядом с нами оказался проводник. Ну да, захотелось богатому господину прокатиться в третьем классе, бывает. Однако его статус и билет первого класса, включая положенные услуги, никто не отменял.
— Монсеньор Фурнье, у вас есть какие-то пожелания?
— Прессу будьте добры.
Получив газету, тут же углубился в чтение. Ну а мне, конечно же, не предложили ничего, даже взглядом не удостоили.
— Мадемуазель, может быть, вы чего-нибудь хотите? — вместо проводника поинтересовался мой незваный попутчик.
— Нет, благодарю вас, месье, — буркнула я, вспомнив объём моих финансы. — Но мне ничего не требуется.
И тут же прикусила язык, попутно мысленно надавав себе оплеух. Вот точно, сначала ляпну — потом думаю. Я ведь обращалась к нему вежливо и как к человеку равного общественного положения, будто я всё ещё студентка Академии, а не непонятная нищенка, у которой на нормальный билет денег нет. Проклятый этикет и проклятый Дюран. Никогда не задумывалась, а сейчас вот интересно — обращение «мадемуазель» тут принято ко всем девушкам, или он тоже видит во мне выходца именно из своего сословия?
Попутчик больше не отвлекал. Весь ушёл в чтение, лишь на одной странице с чего-то шумно втянул воздух. Затем, аккуратно и быстро сложил газету, задвинул её наверх рядом с моим чемоданом, облокотился затылком на спинку сиденья. Не заснул, это вам не первый класс, тут все сидения лакированного дерева без какой-либо обивки. Только прикрыл глаза, время от времени всё же поглядывая в мою сторону. Я мысленно махнула рукой — и пусть смотрит! Мой браслет-татуировку видел, про контрабандную домашнюю зверушку слышал и не выдал. Ну а приставать к незнакомой, одетой скромно и неброско девушке, купивший проезд за медяк, ему вообще не по статусу, свои-аристократы не поймут. Человек явно небедный, помани пальцем — и нищенки вроде меня за ним табунами побегут, прямо как наши студентки за Ладисласом Дюраном… Опять мысли возвратились к нему. Ну что за невозможный человек? Взял и буквально за пару недель пустил всю мою жизнь под откос. Оставалось убеждать себя, что рисковать скандалом и топить неугодную студентку, когда я вернусь, он не станет. Ну а я до начала следующего учебного года сумею продержаться. Поступить в другой местный университет попроще, ведь депозит на обучение у меня есть? Но я понятия не имею, можно ли так делать здесь, надо сидеть и разбираться в местных законах. Или плюнуть на всё и вернуться домой? Теперь я родителям ничего не должна, каких-то знаний нахвататься на Бретее сумела. Как-нибудь да устроюсь на первое время.
Вот только Ладислас… Раз за разом я смотрела на руку, где под тканью одежды прятался браслет-татуировка невесты, и перед глазами сразу же вставал его образ. И наш первый и единственный поцелуй, пусть и не совсем настоящий. А ещё глаза, ох эти чёртовы бесстыжие глаза, темнее ночи, обжигающие, притягательные… и то как они блестели, когда рядом с ним оказывалась эта рыжая шлюшка. Проносившиеся за окном деревья, дома, и поля застлало солёной пеленой. Стоп-стоп-стоп, ещё зарыдать не хватало. Хотя освещение в вагоне было так себе, да и сумерки за окном уже притушили краски дня, так что вряд ли кто-то увидел бы мои покрасневшие глаза. Нельзя сейчас плакать, мне ещё надо хоть какой-то ночлег отыскать, поужинать и драконенка накормить. Ну а потом уже можно тихонечко и порыдать в подушку.
— Простите, — мой незваный сосед слегка дотронулся до моего плеча.
Я немедленно вынырнула из мрачных раздумий. Ох, зараза такая, я про этого странного господина совсем забыла.
— Мадемуазель, вы не окажетесь против, если немного приоткрыть окно? Душновато в вагоне.
Я молча потянулась сдвинуть стекло. Подёргав, поняла: кто-то мало ел каши. Точнее, ел давно и только за завтраком, и из-за этой рыжей сволочи и второй чёрной гадины не пообедал.
— Позвольте?
Сосед, зачем-то скинув перчатку, потянулся к окну, при этом навалился на меня всем своим немалым весом, не забыв прикоснуться к моим пальцам, которые я не сразу отодвинула от зажима стекла. Причём в том, что трогал он меня специально, я ни секунды сомневалась. Слишком быстро он положил руку на защёлку, пока я не успела отодвинуться, и потом он не просто прикоснулся, я ощутила, как на секунду он мои пальцы именно сжал своими. В вагон ворвался ледяной ночной воздух, подхвативший мои волосы и потрепавший ими незнакомца по щеке. Я вздрогнула и поёжилась от резкого падения температуры.
— Мадемуазель, вы замёрзли? У вас пальцы прямо ледяные.
Тут же уверенно содрал вторую перчатку и попытался взять мои руки в свои. При этом его голос прозвучал хрипловато, но как-то по-особенному, была в нём, я бы даже сказала, интимная такая, располагающая хрипотца. И это мне категорически не понравилось. Я торопливо села обратно на своё место и решительно засунула свои руки в карманы.
— Благодарю, но сейчас они и сами быстро согреются, — постаралась ответить как можно более резким тоном.
Пожав плечами, мужчина ещё задвинул стекло, несколько мгновений сосредоточенно всматривался в подступающую темноту, а затем, поднявшись с места, пошёл к дрожащей дверце тамбура. И что это были за домогательства в общественном месте? Фу, как же противно. Рассерженная и злая, я привстала и взяла забытую соседом газету. Хоть какая-то от этого странного типа польза. Не только отвлечься и скоротать путь. «Газета политических и литературных дебатов» давно уже не имела отношения ни к политике, ни к литературе, а была старейшим в Шатодене новостным СМИ типа наших «Известий». Для меня же самой актуальной страницей сейчас была та, где располагались объявления и
