Огонек для чернокнижника - Александра Каплунова
Кэсс перестала пятиться. После всего того, что с ней произошло, вспоминая, как таяла в руках Лестра, как жаждала убить Вирса. И как сам Вирс чуть не убил ее…
Она всхлипнула. Потом еще раз, задрожали плечи, задрожали губы. Она плюхнулась прямо на землю и разревелась, как маленький ребенок.
— Ну по-почемууууу все таааак? — Это была обычная женская истерика, ну, может не совсем женская, скорее детская. — По-п-очему все хотят меня уууубиииить? — Она вытирала слезы маленькими разодранными кулачками. Нос уже был красным.
После того, как сама стала жертвой воздействия, она поверила чернокнижнику, ну может еще не до конца, но все же очень хотела верить.
Вирс присел на корточки перед пироманткой.
— Теперь, тот, кто захочет тебя убить, будет иметь дело со мной. Пусть это будет даже сам Тёмный. — Рука в чёрной перчатке смахнула слезу с лица девушки. Сейчас он старался отодвинуть привычную холодность, совершенно четко понимая, что нужно девочке. — Отныне всё будет как раньше. Теперь не будет этих наваждений. — На лице мага мелькнула улыбка. Искренняя, настоящая улыбка, как у обычных людей, без доли холода или сарказма.
Кассандра еще несколько раз всхлипнула. Прикосновение мага оказалось неожиданно приятным. Голос его действовал успокаивающе, а то, что он сейчас улыбнулся ей и эта непривычная теплота во взгляде… Не задумываясь, Кэсс рухнула на мага, сшибая того с ног, усаживая прямо на траву. А сама же уткнулась ему в плечо, крепко прижавшись.
— Не предавай больше. Пожалуйста…
— Больше никогда… — Чернокнижник тоже обнял пиромантку, ощущая, как в замерзшем сердце екает что-то теплое, отзываясь, сочувствуя, сопереживая. Когда в последний раз он ощущал подобное? Очень давно… Ещё в родном мире. Ещё когда был совсем молод…
Последние сомнения пиромантки рухнули. Она простила Вирсу его недоверие, его ошибку. Прижавшись к нему, потерлась щекой о его плечо, словно котенок.
Они сидели так еще какое-то время, пока не задул прохладный ветер. Кассандра поежилась.
— Тебе нужна одежда. Так ведь и простыть не долго. — Чернокнижник, мягко отстранил девушку и снял свой балахона, оставшись в чёрной рубахе. Натянув одежду на девушку, маг легко подхватил ее на руки и понес прочь…
Стоило Вирсу с Кассандрой на руках немного пройти через зеленые заросли, как открылся выход на побережье. Тут, на самой кромке леса, их поджидал Доджи.
— Ай, да Доджи! Доджи всеееех спас! — Мелкий выскочил из кустов потрясая над головой синим амулетом.
— Ну, не без твоего участия… — Отмахнулся чернокнижник, шагая по пролеску. Кассандра устало улыбнулась, не в силах что-либо сказать.
— Думаю, провидица будет рада тебя видеть. — Дабы разрушить гнетущую тишину, Вирс решил поговорить хоть о чем-то. Чувство вины еще глодало чернокнижника. — Я как-то на роль внука не подхожу, а вот ты вполне. — Ледок снова вернулся в голос, правда уже не такой жгучий. А может, Кассандра к нему просто привыкла, кто знает… Доджи пританцовывая шел следом, всю дорогу увлечённо тараторя про «рыжего глазастого дылду» и ещё чёрт знает что, ибо среди его быстрой речи было весьма трудно извлечь что-то осмысленное.
Кассандра, пребывая в некоем трансе, молча размышляла… — «Интересно, рядом с ним все будут пытаться меня убить?» — Она украдкой посмотрела на чернокнижника. На душе было тревожно. Вместе с тем, ощущалось какое-то опустошение. — «Но он ведь обещал защищать…» — Эта мысль немного согрела.
Они еще какое-то время шли вдоль берега. Кассандра, почувствовав себя лучше, попросила опустить ее, и остаток пути шла сама.
Вскоре впереди показался дом ведьмы. Та уже ждала на пороге.
— Ох, заждалась я, совсем решили старую извести, негодяи? — Несмотря на то, что ведьма их ругала, весь ее вид говорил, что и вправду волновалась. — Ох, вы поглядите, еще и босая. Ну-ка, ну-ка, быстро в дом! — И ведьма начала подталкивать обоих внутрь. Доджи поспешил проскочить вместе со всеми.
Кэсс и не противилась. В доме ведь было тепло и уютно, а девушка сейчас ощущала себя разбитой и усталой. Да и Вирс сам был не в лучшем состоянии. Больше он устал морально, чем физически, ибо давно не испытывал ничего… подобного. Зайдя в дом, чернокнижник остановился у окна, скрестив руки на груди. На языке крутился лишь один вопрос: Баалзамон, действительно ли он здесь? Или это просто самомнение, паранойя, игра фантазии? Но толку-то сейчас? Ведьма полностью занята Кассандрой, которая, впрочем, это заслужила.
А ведьма тем временем скрылась за дверью, которая до этого была скрыта ширмой. Кэсс стояла у камина, грея замерзшие босые ноги, кутаясь в балахон. И все же неловкость между ними сохранялась.
Через несколько минут старуха показалась из-за двери, взяла деревянную кадку, сложила туда мыло, мочалку и пару полотенец.
— Так, оба в баньку. И ты, — она строго посмотрела на Вирса и ткнула в него крючковатым пальцем, — ее хорошенько отмоешь. Потому как сама она еле на ногах стоит, а я уже старая для таких делов. А вам все равно не привыкать.
Кассандра покраснела, понимая, что старая ведьма знает об истории с источником… — «Вот позорище…»
Вирс кашлянул, сдержав оторопелые нотки. — «Что, опять??? Переигрывает бабулька…» — Но что поделать. — А банька-то где? Не здесь же? — Поинтересовался своим фирменным холодным тоном…
Кассандра же стояла столбом, оторопело глядя поочередно то на ведьму, то на чернокнижника. Только вот в чем была проблема? Ведь еще час назад она перед ним голая рассекала, после несостоявшегося ритуала. К тому же, вспоминая некоторые подробности общения с тем гипнотизером ощущала себя по-настоящему грязной. Хотелось поскорее смыть с себя все те прикосновения.
Но представив, что ей придется уединиться с Вирсом в полумраке помывочной, девушка неконтролируемо начала нервничать. Куда-то вниз покатилась самооценка. А вдруг она недостаточно красива, а вдруг ему не приятно на нее смотреть? А может ему вообще длинноногие нравятся? Только вот выбора не оставили.
Ведьма впихнула чернокнижнику кадку со всем необходимым и теперь подгоняла их в сторону «баньки». Сжав губы в полоску, что те аж побелели, Кэсс, старательно не глядя на Вирса, побрела в указанном направлении. Вирс, конечно же, заметил странное поведение пиромантки и теперь гадал чем оно было
