Медвежья кровь - Елена Синякова

В каждом его касании был голод. До меня. И это было так странно, но так волшебно.

Я верила в то, что его эмоции были настоящими.

Чувствовала их до дрожи.

Но пока не умела реагировать правильно и принимать с благодарностью и теплом, а потому вздрагивала и съеживалась. К счастью, медведь понимал и это, не останавливаясь и приручая меня каждую секунду, проведенную рядом.

В конце концов, я вылила воды и на себя, чтобы не терять ясности ума, потому что от его ласк или выпитого вина, но голова поплыла, а в теле появился жар, которого я не ждала.

Мне казалось, что в кровь пустили искорки, которые кружили мысли и растворялись в теле, оставляя после себя озноб.

Без лишних слов медведь поднялся снова, когда процесс помывки был окончен, а я только и успела схватить мой неожиданный и такой милый подарок, что умещался в центре ладони и грел даже сейчас.

Я знала, что утром при свете дня я буду бесконечно разглядывать каждую грань. И влюблюсь в этот подарок до безумия, потому что уже сейчас он вызывал во мне трепет и полный восторг.

Странно, но рядом с медведем исчезли все мысли о том, что будет не слишком прилично разгуливать в обнаженном виде по двору, каким он вышел со мной на руках.

Мокрый, обнаженный и возбужденный.

А я не могла отвести глаз от его сосредоточенного лица и глаз, где зрачок был по-прежнему настолько большим, что казался просто нереальным. От этого взгляд медведя выглядел по-настоящему хищным. Как бывает у кошек, когда они собираются всем своим существом для охоты.

У медведей было так же?

Я скромно держала его за шею, старательно не глядя вниз, чтобы не струхнуть раньше времени, потому что и без того мой запал и смелость уже болтались на тонком волоске.

И теперь, когда он вошел в дом, легким пинком открыв дверь, мое сердце икнуло, замерло, а потом загрохотало так, что, кажется, могло оглушить даже медведя.

— Тише, девочка, ти-и-ише. Ты отлично держалась в бане. Что изменилось сейчас?

Этот мурчащий низкий голос разнесся по телу сотней мурашек, потому что он ласкал меня даже тем, как говорил.

— Идем наверх или лучше здесь?

Медведь кивнул сначала на место рядом с камином, а потом так же вопросительно в сторону дивана.

Он был спокоен, а я снова покраснела и тяжело сглотнула, едва выдавив:

— Может, лучше в мою спальню?

— Если там тебе будет удобнее, то, значит, идем туда.

На самом деле я не думала, что мне будет где-то удобно.

И не знала, почему выбор пал именно на спальню.

Может, потому, что так было принято у людей?

Я прикусила губу, не решаясь задать вопрос, который вспыхнул в моей голове, делая это, уже когда медведь твердо вышагивал по лестнице на второй этаж.

— …А где спите вы?

— Занимаемся сексом? — его глаза чуть прищурились и выглядели озорными, даже если взгляд был тяжелым.

— Да.

— Где придется.

Медведь чуть пожал плечищами, протискиваясь в приоткрытую дверь, безошибочно определив, какая именно из спален моя. Впрочем, я уже не удивлялась. Он не один раз доказал, что его обоняние — это что-то невероятное и не поддающееся никакому объяснению!

— Ты готовилась, — медведь чуть улыбнулся, входя осторожно, словно крадучись, и я точно знала, что в этот момент он вбирает в себя все незнакомые ароматы, составляя яркую и объемную картину без участия глаз. — А где веревка?

— Ты серьезно?

— Да.

Я только захлопала ресницами, понимая, что в наличии есть только бельевая, да и то внизу.

— Разве она сможет удержать тебя?

— Нет, Иля. Но так тебе будет спокойнее.

9 глава

Медведь уложил меня на кровать. Ушел.

Но вернулся с той самой бельевой веревкой, заставив нервно хохотнуть.

А ведь я не говорила, где именно она лежала!

— Теперь я должна тебя привязать?

— Да.

— Никогда не занималась ничем подобным…

— Все когда-нибудь бывает в первый раз, девочка.

Он подался вперед, упираясь руками в кровать, и поцеловал снова.

Так, что мне не хватало воздуха, а голова пошла кругом.

С каждым прикосновением его губ мне казалось, что медведь перестает себя сдерживать и становится таким, каким должен быть: диким, хищным, напористым, не знающим отказа. Удивительным было то, как он в принципе мог держаться все это долгое время, ведь теперь я видела сама, насколько тяжело ему давалась каждая попытка остановиться и замереть в нужный момент.

Сколько раз он отпускал меня.

Сколько раз сдерживался и не прикасался.

Его выдержка и сила воли поражали и наполняли меня такой благодарностью, о которой я даже не подозревала.

Он возился со мной, хотя мог бы закончить все быстро. И жестоко.

Поэтому я пыталась отвечать на каждый его поцелуй, хотя самой себе мои попытки казались робкими и неловкими.

Сказывалось то, что опыта у меня практически не было, а еще то, что я постоянно сомневалась в себе… Смогу ли я? Достойна ли его? Что будет наутро, когда все закончится? И как пройдет этот… эм…процесс?

По крайней мере, я уже не пыталась прикрываться, хотя сидела перед ним в одних влажных трусиках, только тяжело сглотнула, когда он со стоном прогнулся назад, запрокинул голову. Замер, снова плотно закрыв глаза, и прохрипел:

— Не шевелись!

Я замерла тут же, потому что видела, что медведю тяжело.

Действительно. По-настоящему.

Только не совсем понимала отчего.

Его большое мощное тело била крупная дрожь, которая накатывала словно волнами, а на висках появились