Квест на счастье - Валерия Дашкевич
Утро следующего дня началось с метушни. С утра Марика, Тильда, Лорейн, Шариша, Халима и Тилия забрали меня и началось: маски для тела, волос, маникюр, педикюр, массаж и т.п. Устала я больше, чем отдохнула, при этом подруги и мамочки запаслись вином, соком и закусками, я уже мечтала, когда же это все закончится. Конечно, было весело, но для меня свадьба – это праздник для двоих (в нашем случае на десятерых).
Масштабных мероприятий не понимала, хотела тихую свадьбу где-нибудь в горах у озера. Не спорю, на свадьбах фотографы очень хорошо зарабатывают, но и работы было не мерено. Понимаю, что наша свадьба совершенно другой уровень, вот и терплю. Мужья организовали свой мальчишник в лице правящих мужчин мира, у нас свой девичник. Даже мама Нерваля, которая поначалу держалась обособленно, после пары бокалов влилась в женский, дружный, веселый коллектив. До скольки продолжалось веселье не знаю, помню, что спать меня забрал Тирон.
Сегодня день моей свадьбы, я очень волнуюсь и переживаю, нервная дрожь в теле, мои руки начинают трястись. Вроде, ничего особенного, мы давно вместе и, казалось бы, просто формальность. Но ничего не могу поделать с собой. Я смотрела на себя в зеркало, на мне красное платье: корсет, вышитый золотой нитью, по подолу также шла золотая вышивка. Красная фата, как и платье, вышита золотом, диадема, колье, серьги и кольцо из золота с рубинами. Макияж: ярко выделены глаза и бесцветный блеск для губ с мокрым эффектом, волосы собраны наверх в элегантную прическу. Рядом со мной стоял отец.
– Ты у меня настоящая красавица. Пойдем, – порталом переместились к храму, возле дверей нас ждал Морис – он будет нести мою фату. Двери храма открылись, к алтарю меня вел отец. Мы шли по красной, длинной дорожке мимо гостей, но я видела только своих мужей: высоких, в темных костюмах и красных рубашках, их взгляды выражали любовь, нежность, восхищение. Какие они у меня, и только мои! Возле алтаря отец передал мою руку Ротару со словами:
– Отдаю самое ценное.
– Принимаю самое ценное, клянемся любить и заботиться!
– Клянемся! – в один голос сказали мужчины.
– Принимаю. Да будет так! – а дальше взял слово жрец, только его слова утонули в тумане.
Мы стояли на поляне, где были с Дериком, горы окружали синее озеро, которое в лучах солнца переливалось. Перед сами собственной персоной стоял Эверн.
– Дети мои, вы прошли долгий и предначертанный путь знакомства, понимания, любви и дружбы, – перед ним материализовался стол, на котором лежал каменный нож и серебряная чаша. Бог протянул нож моим мужьям, они, не задумываясь, порезали руки, кровь добавили в чашу, раны на руках моментально затянулись. Настал мой черед, порезала руку и добавила кровь в чашу.
– Пронесите через года свои теплые чувства друг к другу: любовь, нежность, понимание и заботу! – чаша с вином и кровью передавалась от одного мужчины к другому. Кирон, прежде чем передать мне, подмигнул, сделал один большой глоток и передал мне – на дне чаши было на один небольшой глоток.
– Я Благословляю Ваш союз, да будет он крепок и нерушим! – на наших руках, на месте брачной татуировки заискрился мягкий свет и образовалась толстая веточка лианы, которая охватывала запястье. Цветки приобрели золотой контур, а внутри окрасился в характерный для каждого мужа цвет, возле каждого цветка сидела маленькая птичка.
– Еще один мой подарок ждет тебя чуть позже, – на последних словах Бога мы оказались стоящими перед ошарашенным жрецом, который, посмотрев на наши руки, произнес:
– Бог Эверн Благословил равноправный союз! – из храма мы направились во дворец к вампирам, столы накрыты и празднование началось.
Вино лилось рекой, произносились тосты, поздравлений рой, подарки, веселье и танцы. Первый танец, как виновники торжества, должны были исполнить мы. Идя под руку с Ротаром, я очень нервничала.
– Яра, успокойся, представь, что здесь никого нет.
– Легко тебе говорить под прицелом более четырехсот существ.
– Доверься нам… – его рука гладила мою, успокаивая, через эмоции послал ощущение спокойствия и уверенности. Я плавно перехожу от одного мужа к другому, рукой провожу по мускулистой груди, рука к руке, глаза в глаза, синхронные движения, от партнера к партнеру. Серия быстрых поворотов, идеальные линии, глубокий прогиб в спине и улыбки рождали чувство полета и легкости, что переполняло от витающих в воздухе звуков медленного вальса.
Веселье и танцы продолжались до самого позднего вечера.
– Дорогая, ты не против покинуть это уважаемое общество?
– Кирон, а они не будут против?
– Не переживай, нас прикроют родители, – мы направились наверх в нашу комнату, в спальне горели свечи, стоял столик с напитками.
Мои мужчины синхронно расстегивают рубашки, вместе их сбрасывают, руки опускаются на пряжку брюк, мгновение и передо мной девять голых молодых парней в полной готовности. Только сейчас я осознала, что ночь будет наша одна на всех. Тирон с Кироном в две руки освободили меня от платья, оно упало к моим ногам.
– Ты прекрасна, Любимая! – Кирон целовал мои плечи, Тирон приподнял мой подбородок и впился страстным, желанным поцелуем, исследуя потаенные уголки… – Желанная наша, как же мы хотим тебя, – этой ночь мы полностью слились в единое, слышали и чувствовали потаенные желания друг друга, задавали нужный темп, которому и следовали, не задумываясь ни о чем.
*****
Сегодня утром порталом переместились на Центральный континент к ирлингам, отсюда верхом отправились на север континента к проклятой горе. За эти два дня мы пережили нашу свадьбу, а также представление императора нагов, в честь которого был праздничный вечер, а потом неделю дипломатических договоренностей, в которой принимали непосредственное участие мои мужья. Мориса с няней оставили во дворце у вампиров, обещала сыну скоро вернуться.
К горе еще часа три езды, постепенно с цветущей и зеленой, местность менялась на поникшую желтую. Деревья, кроны которых тянулись вверх, были здесь опущены вниз, сухие кустарники. Проклятие, посланное на существ, обращено и на природу, от которого она страдает. Мы подъезжали к горе «Ненавижу», как трудно дышать, противный комок застрял в горле. Сердце стучит и норовит выскочить. Тяжело, хочется кричать, дрожь пронзает тело. Грязная, дикая боль! Все теряется, с одной стороны безвыходность – стена черной бесконечности, с другой – густая дымка ненависти. Силы кончаются, зачем жить, какой смысл быть..?
– Любимая, вернись к нам! – сквозь черный туман пробивается солнечный свет, мощный энергетический поток очищает пространство, дышать становится легче, безвыходность уходит. – Любимая, Огонек, вернись, – я открываю глаза, только сейчас я понимаю, что была без сознания. Чужие чувства захлестнули меня, оттолкнув свои. – Поставь зеркальный щит, – из последних сил, что у меня были, получилось поставить
