Обреченная (СИ) - Тихая Елена

Утро не предвещало ничего хорошего. Но я все же открыла глаза и без малейшей надежды посмотрела на окно. По всему тело прошло нечто непонятное: смесь всех чувств и эмоций.

Возле окна, как ни в чем не бывало, стоял он. Как всегда невыносимо красивый и улыбающийся. У меня не было слов. Я даже привет не смогла выдавить. Я, просто тупо улыбаясь, смотрела на него и плакала. Он очень медленно подошел ко мне, провел рукой по щеке. От прикосновения его холодных пальцев по телу пробежали приятные мурашки. Я закрыла глаза от удовольствия и как котенок потерлась о его руку. Но тут я почувствовала его холодные очень осторожные губы на своих губах. Я несмела, даже пошевелиться, боясь, что это сон и от малейшего моего движения он раствориться в воздухе, как дым. Я даже глаза не открыла. Но через пару секунд он отстранился, и я открыла глаза.

Он внимательно вглядывался в мои заплаканные счастливые глаза. Габриель так ничего и не сказал. Он быстро прильнул ко мне с поцелуем. Но не осторожным, как предыдущий, а настоящим страстным долгим. Одной рукой он обхватил мою талию и сильно прижал к себе. Другая его рука прижимала мою голову. В следующее мгновенье он опрокинул меня на спину, прижимая всем телом к кровати. Что-то порвалось, но это было неважно. Это самый лучший сон в моей жизни, и я отдалась ему полностью без остатка. В какой-то момент я выпала из этого чудесного сна.

Проснулась я от звука папиного голоса, причем он явно был очень удивлен и ругался на чем свет стоит. До меня не доходило ничего из того, что он говорил. После такого замечательного сна я вообще мало чего понимала. Счастье, удовольствие и блаженство разливалось по всему моему телу.

— Я тебя спрашиваю! Что здесь случилось? — тряс меня папа, но вдруг перестал и отвернулся, — я думал, что ты в ночном костюме спишь! — странным застенчивым тоном проговорил отец.

Я в полном недоумении опустила голову и посмотрела на свое тело. И каково было мое удивление, когда я не обнаружила на себе футболку, а пощупав рукой под одеялом, не обнаружила и шорт. "Мама дорогая! Я же голая!" — пронесся мысленный крик. Я натянула на себя одеяло по самые уши.

— Папа, выйди отсюда! — закричала я. Я, похоже, выпала из реальности не только во сне! Отец тут же вышел.

— Жду тебя на кухне с объяснениями!!! — добавил отец из-за двери.

Я пребывала в шоке. Я постаралась встать, чтоб одеться, но что-то попало под ноги. Только сейчас я стала осматривать комнату. Оказалось, что ножки от кровати отвалились напрочь, и теперь матрац лежит прямо на полу. Все вокруг усыпано перьями, обе подушки порваны, клочки от наволочек валяются на полу. Я в шоке стала осматривать свое обнаженное тело. Я была усыпана синяками, будто искупалась в синей краске. Я нашла силы встать, чтоб все-таки одеться и прикрыть все это безобразие, но споткнулась о кусок ткани. Я ее подняла и узнала в ней обрывок своей футболки. До меня никак не доходило, что могло случиться в моей комнате, пока я спала?!

Я подошла к зеркалу и вскрикнула. Моя голова была похожа на куриное гнездо. Мало, что все волосы были перепутаны и неизвестно, сколько времени понадобиться, чтоб это все расчесать, так еще и перья торчали!!! Здесь без моей способности не обойтись. Я немного напряглась, и все перья оказались на кровати аккуратно сложены в кучку. Я напряглась еще немного, смазала все синяки слюной, и большинство из них исчезло прямо на глазах. Я быстро оделась, вытащила из шкафа непонятный полиэтиленовый пакет и сложила в него все перья.

Я еще несколько раз осмотрела комнату, все еще ничего не понимая. Комната выглядела, как после очень хорошего побоища. Снизу послышались папины возмущенные крики, после чего я была вынуждена спуститься. Я быстро и незаметно шмыгнула мимо отца в ванную. Я тщательно вымыла голову с опаласкивателем, чтобы потом недолго мучиться с расческой. Вымыла все тело и еще раз прошлась по синякам, после чего остались всего парочка самых больших, и то уже желтых. Папа все это время стоял у двери и высказывал все, что обо мне думает.

— И как ты только смогла такое натворить за какие-то пару часов?! — возмущался отец, когда я выходила. Я удивленно на него посмотрела. Я-то думала, что это случилось ночью, а оказывается нет. Папа утром перед отъездом на работу заглянул в мою комнату, и все было в полном порядке, а после возвращения через четыре часа обнаружил этот бедлам.

Только сейчас до меня дошло, что случилось!!! Это был не сон! Он действительно приходил! И мы по-настоящему занимались…

— Это был не сон!!! — закричала я. Это был вопль полный восторга и радости! Я несколько раз попрыгала на одном месте и поцеловала ошалевшего от такого поведения отца. Такое продолжалось еще с полчаса. Папа не мог меня угомонить, а сама я этого не желала.

— Не нормальная! Если ты так прощаешься, каждый раз переезжая, то я не завидую твоей матери! — проговорил отец, — тебе пора собираться!

Я, не возражая, поскакала в свою комнату, где увидела легкие отголоски произошедшего! И стоило столько бояться! Но почему он ушел? Ответа на этот вопрос я никогда не узнаю! Но это уже не важно. Он сделал меня самой счастливой девушкой во всей вселенной!!! И я ему безмерно благодарна!!!

Я быстро собралась, и мы с отцом отправились в Берген, в аэропорт. Стоя на пороге, я еще какое-то время искала его глазами в надежде, что он придет со мной попрощаться, хотя он уже устроил лучшее прощание в мире! Его нигде не было, что немного омрачало мое счастье, но не затмевало его. Отец всю дорогу пытался выяснить, что же случилось, но я молчала.

В аэропорту я сдала багаж и уже прощалась с отцом, когда позади него далеко в толпе увидела его. Он просто стоял и смотрел за мной, очень грустно улыбаясь. Я уже не могла подойти к нему. Я тоже грустно улыбнулась и помахала ему рукой.

— Я люблю тебя! Спасибо за все! Ты подарил мне сказку! — прошептала я, отойдя уже от папы, в надежде, что он услышит или прочтет по губам. В эти слова я вложила всю свою любовь, нежность и благодарность к нему.

Я сделала последний шаг, и он вышел из поля видимости.

Глава 28

Полеты прошли нормально. Я еще прибывала в эйфории после случившегося. Прилетела я поздно ночью, поэтому и расспросы отложили на потом. Проснувшись утром, я поняла, что эйфория прошла, уступив место воспоминаниям и бездонной пустоте. Моя душа и сердце остались там далеко, с ним. Здесь находилось только мое больное тело. Маме и Отто по поводу нашего с Габриелем расставания я сказала, что так было надо. Мама немного попереживала, но она у меня оптимистка, поэтому почти сразу стала расспрашивать, что я собираюсь делать дальше. Отто же искренне был рад моему решению и сказал, что все пройдет.

Через два дня пребывания в Берлине я отправилась в клинику. Я прошла, все обследования и сдала все анализы без особого энтузиазма. Через неделю я пошла за результатами. Мама долго навязывалась со мной, но я сумела ее отговорить.

— Поздравляю! Анализы у вас лучше, чем мы предполагали, — объявил доктор Смаерз.

— Насколько лучше? — настороженно спросила я. Неужели я поторопилась с расставанием. У меня началась паника.

— Я даже не знаю, как вам объяснить, — мялся врач.

— Сколько времени у меня до последней стадии? — твердо спросила я. А то будет сейчас мне тут мозги пудрить. Я быстренько прикинула, что до девятнадцати мне еще чуть меньше четырех месяцев.

— До последней стадии у вас приблизительно 7–8 месяцев, — уверенно ответил доктор Смаерз.

— Это точно? — паника нарастала. Я еще почти полгода могла быть вместе с любимым!!! Но уже поздно!

Я ничего и никого вокруг не видела. Как я дошла до дома я не помню. Все было как во сне. Я все выполняла на автопилоте.

В положенное время я отправилась в университет. По каким-то странным причинам мне не хватило места в общежитии с сокурсниками. Меня поселили в одну комнату с Джудит, девушкой с третьего курса. Она почти не обращала на меня внимания и меня это абсолютно устраивало. Я совершенно не хотела ни с кем разговаривать. Делала все автоматически, включая посещение занятий. Хорошо хоть информацию не перестала нормально усваивать.