Особенности магического обучения (СИ) - Задорская Виктория
— Смерть — это только деталь. Цель — очистить наш мир от хлама, который приглушает, который заставляет великих магов, оставаться в тени. Но уже через несколько минут этому придет конец. Ты должен быть благодарна, — улыбнулся мужчина, наконец отпуская моё лицо.
— За что? За то, что люди, которые меня по-настоящему любят, и не догадываются о существовании? За то, что ты убил моих родителей? За то, что мой родной брат опоил меня любовным зельем, заставляя в него влюбиться? За то, что ты предал меня? За то, что ты — убийца? ЗА ЧТО Я должна быть благодарна?! — прокричала, выплескивая на него всю свою боль.
— Хватит с меня твоих пустых разговоров, сестричка, — равнодушно отмахнулся Ярик и, протянув руку вперед, сказал.
Жизнь от жизни. Смерть от смерти. Земля и вода. Огонь и воздух. Сила, которая замкнется в жертве. Сила, которая станет, как звезды. Проклятие, которое должно открыться. Пандора, прими последнюю жертву. Девушка готова цели покориться. Кровь ее знает язык мертвый. Возьми, возьми в свои объятия. Заверши ритуал, что начала. Миг триумфа твоего наступила. Жизнь от жизни. Смерть от смерти…С каждым его словом я чувствовала, как жизнь начинает вытекать из моего тела. Казалось, что она тоненькими потоками выходит из меня и наполняет все помещение. Где-то на середине заклинания мои ноги подкосились, и я упала. Сил бороться не было. Заклятие не подчинились бы мне, поэтому я даже не пыталась. На полу узоры, которые нарисовал Ярик, засияли странным красным светом: наверное, это моя сила давала им энергию.
Брат все говорил и говорил. Его голос ставал всё тише, а моё тело наливалось свинцом. А потом смертельно захотелось спать…
Глава 54. «Пандора»
Внутренний голос подсказывал, что если закрою глаза, то уже никогда не проснусь. Именно поэтому я пыталась не заснуть.
— Не сдавайся, Злата, — услышала издалека знакомый голос.
Сначала не могла понять кто это. Тембр был знакомый. Он не хочет, чтобы я сдавалась. Но я не могу ничего поделать. Жизнь покидает меня, выскальзывает из меня, и я не знаю способов, как ее задержать внутри.
— Знаешь, — почувствовала у себя в голове чужое мнение.
Голос был приятный, очень низкий. Он внушал мне веру в себя.
— Ты знаешь, Злата, — громче повторил голос.
— Кто ты? — мысленно спросила я, пытаясь отвлечься от заклятия Ярика.
— Я — это ты. Я — это мы все. Не предай кровь предков, Злата.
И вдруг я поняла кто это. Четко увидела картинку, что показалась до боли родной. Зеленый душистый лес где-то высоко в горах, где нет людей. В воздухе чувствуется свежесть морозного утра, от которой кружится голова. Под ногами мягко стелется утренняя роса.
Вдруг стало совсем тихо. Показалось, мир замер, а также птицы перестали петь. Единственный звук — громкие взмахи крыльев. Я медленно подняла взгляд вверх и увидела ЕЕ. Великую, могучею, прекрасную. Она была, как сама ночь: блестящая и роскошная. Чёрная морионка спустилась с небес и грациозно приземлилась рядом со мной.
Она свернула крылья и посмотрела на меня своими мудрыми влажными глазами. А я невинно протянула к ней свою маленькую, такую забавную рядом с ее величием, ладошку. Мы смотрели друг на друга целую вечность. Глаза в глаза. Душа в душу. А потом она склонила свою величественную голову к моей руке.
— Не предам, — ответила я ей, и начала прекращать тот бессмысленный карнавал, который начал мой сводный брат.
Я медленно встала. Мои ноги шатались, а мир расплывался в багровых узорах. Но я знала, что должна сделать. Голос Ярика звучал все громче. Он закрыл глаза и вошел в транс, уже в десятый раз повторяя своё отвратительное заклинание. Однако оно мне больше не угрожало. Я уже знала, в чем его слабость.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})Я широко раскинула руки. Не бормотала никаких заклинаний, не вызывала магию. Просто ушла в другое измерение существования. Туда, где нет времени, где царит равновесие и тысячи цветов.
Я видела свою силу: она витала вокруг меня, Ярика, вокруг каждой несчастной души, закованной в кандалы. Я видела изумрудное сияние Агаты. Моя магия бурлила и клубилась, как живая, только и ожидая приказа. Но я не могла позвать ее обратно. Еще слишком рано.
Над черным бассейном тоже пульсировала темная материя. От нее веяло страданием и болью.
Мне следовало выбрать: или положить все, чтобы остановить брата, или оборвать муки души, замкнутой в своем проклятии. Я без колебаний выбрала второе. И дала молчаливый приказ своей магии.
Она, как целостный организм, выскользнула из пут заклинания, покинула его багровые узоры и собралась вместе, контурами напоминая женскую фигурку.
Мы вместе с ней подошли к источнику, наполненного болью, а потом стремительно погрузились в него.
Крики и безумие ворвались в самое моё существо. Сгустки мрака начали липнуть к каждой мысли. Сначала я сопротивлялась, но от этого стало только хуже. Начала задыхаться, но вдруг вспомнила урок, который когда-то дал мне один забавный водный дух. Он четко дал понять, что как только я приму то, что нужно, и расслаблюсь, то все сразу пройдет.
Так я и сделала: перестала сопротивляться темной силе. Медленно расслабила напряженные мышцы своего тела и напуганную скомканную душу. Я выпрямилась и пригласила темного зверя пообщаться со мной.
Как ни странно, зло прекратило меня душить и мучить. Оно, будто давний друг, начало говорить. Не словами, конечно, а единственным языком, какой у него остался — воспоминаниями.
***Я вижу маленькую русую девочку, которая бегает по двору перед своим домом. Она поет какую-то веселую песенку, а глаза у нее небесно-голубые, со смелыми искорками, которые невозможно не заметить. Ее колени все ободранные, а ноги в синяках, но, кажется, это ее совсем не волнует. В какой-то момент она останавливается и, прислушиваясь к чему-то, тут же подбегает к приоткрытому окошку. Я тоже заглядываю туда и вижу женщину, которая прижимает к груди новорожденного ребенка.
Вдруг картинка меняется. Я вижу ту же девочку, только уже немного старше. Она вместе со своей матерью и младшей сестренкой собирают травы. Девочки с интересом слушают рассказ матери. Они — копия друг друга, только разного размера.
Я только успеваю моргнуть, как вижу уже совсем другое место. Блондинка — уже молодая девушка. Ее волосы достигают пят, и они с сестрой лежат на берегу реки и о чем-то мечтательно говорят. Рядом с ними лежит корзина еще не выстиранного белья. Но девушки на него не обращают внимания. Они беззаботно смеются и, прикрываясь руками от солнца, наслаждаются погожим летним днем.
Воспоминание снова меняется. Я вижу их семью. Мать плачет, обнимая своего мужа, а мир вокруг будто потерял свои краски. Зеленая трава посерела, а небо так отяжелело, словно вот-вот должен начаться безумный ливень. Сестры стоят на пороге, держась за руки. Они одеты одинаково и ростом не отличаются. Их пальцы крепко переплетены, а кожа аж побелела от напряжения. Глаза у обоих испуганы. Над ними всеми висит, как приговор, одно слово — война.
Вдруг картинка становится еще другой. Сначала я ничего не вижу. А потом понимаю, что это наступила ночь. Младшая сестра пробирается зарослями, ветви царапают ее лицо, но она не обращает на это внимание, потому что вскоре встречается с каким-то молодым человеком. Юноша очень привлекательный, но его глаза имеют злой блеск. Молодые падают друг другу в объятия и целуются. Вдруг я понимаю, что все это происходит на глазах старшей сестры, которая выскользнула вслед за младшей. В ее сердце клубится чувство ужаса и неприятия, но она бесшумно покидает свое убежище и возвращается домой.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
