В плену у сказки - Юлия Р. Волкова
— Он не хотел говорить настоящее имя Румпельштильцхена, поэтому пришлось превратить его в чучело. Хотя, честно, сначала хотела скормить его своим волкам, но те и так прекрасно полакомились Дризеллой и мачехой, которые, увы, не успели упрыгать.
У меня потемнело в глазах, а в ушах зазвенело. Многие сказки бывали до невозможного жестокими, но я не думала, что попаду в одну из таких.
«Долго и счастливо» уже точно не произойдет.
Румпельштильцхен ничего не сказал, но его глаза полыхнули ядовитым, яростным огнем. Он вскинул руку по направлению к Золушке, прошептал короткое заклинание, и…
Пространство на миг вспыхнуло голубоватым маревом, но ничего не изменилось. Румпель с недоумением посмотрел на свою руку, потом на злорадно посмеивающуюся Эллу и побледнел. Я не могла даже представить, чтобы он, великий и ужасный Румпельштильцхен, бледнел или терял контроль над ситуацией.
— Что такое? — шепотом спросила я, ничего не понимая.
Но вместо него ответила Элла:
— Кот не раскололся, так что пришлось найти кое-кого посговорчивей. Как хорошо, что ты был столь откровенен с бывшей возлюбленной.
— Она знает мое настоящее имя, — выдохнул Румпель, как будто озвучил приговор, потом схватил меня за плечо и быстро, почти отчаянно подтолкнул к порталу. — Уходи.
— Биббиди-Боббиди-Бу, — отчеканила Элла. — Не так быстро.
Портал покрылся трещинками и взорвался. Румпель закрыл меня собой, но все равно острые, как лезвия, осколки задели плечо. Я вскрикнула, но не от собственной боли, а потому что точно такие же, если не больше, осколки поранили Румпеля, вонзившись в его спину. Он зашипел и, задрожав, крепче прижал меня к себе.
И в этом жесте было столько беззащитной нежности и горечи, что я сразу поняла — он прощался навсегда.
— Румп…
— Какие вы милые, смотрю и завидую. Но ничего, мы с Эриком тоже все наверстаем. — усмехнулась Элла. — А пока ты в моей власти на три дня,… — последнее слово она беззвучно произнесла одними губами. Но этого было достаточно, чтобы настоящее имя Румпельштильцхена ударило по своему владельцу.
Он оттолкнул меня и, согнувшись, закричал, словно его раздирали изнутри. Я бросилась к нему, но не знала, как помочь.
— Пожалуйста, — Румпель, тяжело дыша, посмотрел на Эллу, — позволь ей уйти.
— Не унижайся. Хотя это даже приятно — видеть тебя столь жалким. Итак, на ближайшее время ты моя марионеткой, поэтому не хочу даже слышать никаких просьб и приказов.
— Элла, — я инстинктивно загородила Румпеля, — остановись, так не должно быть. Хватит, ты и так всего добилась.
Меня уже ничего не волновало, кроме спасения Румпельштильцхена, Эрика и Ариэль. О возвращении домой больше не могло идти и речи. Хотелось просто оказаться в безопасности. Однако кошмар лишь набирал обороты.
— Остановиться? — ребячливо надула губы Элла, — но представление только начинается. Сестренка, неужели ты думала, что этот месяц неожиданных улыбок, подхалимства, заботы тебя оправдает и спасет? Слишком поздно ты спохватилась и решила состроить из себя хорошенькую подружку. Ты должна заплатить за все. Ну а убить тебя руками твоего же любовника будет сплошным удовольствием. Правда, хорошо я придумала? — она взглянула на Румпеля.
Он же быстрым движением подобрал один из разбросанных осколков и вложил в мою руку. Я растерялась.
— Убей меня, — приказал он, решительно направляя мою ладонь к своей груди. — Сейчас.
— О чем ты⁈
Я отшатнулась и отшвырнула лезвие, как ядовитую змею. Этим предложением он будто ударил меня наотмашь, при чем выглядел так, словно ему было больше нечего терять. Глаза Румпельштильцхена блестели ужасом, и боялся он не за себя.
Элла захлопала в ладоши и расхохоталась:
— Как романтично и трогательно!
— Меня уже не спасти, — продолжал уговаривать Румпель, подходя ко мне. Я же пятилась назад. — Пожалуйста, не заставляй меня становиться твоей погибелью, я не вынесу этого.
Оборвать жизнь Румпельштильцхена способен лишь тот, кого он искренне любит. Но вряд ли колдун мог когда-либо представить, что сам будет молить о смерти.
— Я н-не могу, нет, я не могу…
Элла цокнула языком:
— Ну хватит, это уже надоело. Убей ее. И, пожалуйста, зрелищнее, а то я тут скоро зачахну от скуки.
Румпель, который до этого тянул ко мне руку, вдруг выпрямился. Все эмоции схлынули с его лица, как уходящая волна, взгляд помертвел, губы сжались. В одно мгновение он превратился в бесчувственный инструмент, готовый исполнять волю кукловода.
— Элла, прошу тебя, я сделаю все что угодно, — мой голос жалостливо дрожал, и за это я его ненавидела. — Я умоляю.
— Сестренка, раньше надо было плакать, теперь уже поздно.
Не знаю, боролся ли Румпель с влиянием настоящего имени, возможно, в глубине души он и сражался, но я смотрела в его глаза и не видела прежних звезд.
Румпельштильцхена больше не существовало.
Оболочка, которая раньше была моим любимым человеком, дернулась и потонула в черном дыме, который медленно обволакивал и поглощал его фигуру.
— Ну какая же история может обойтись без дракона? — спросила Элла и удобнее устроилась на троне. — Да свершится моя месть.
Из дыма показалась темная, иссиня-фиолетовая лапа с когтями, затем выглянула и морда ящера. Еще одно чудовище, которое теперь пришло по мою душу, и которое уже не превратить в прекрасного принца силой любви.
Я поняла, что сегодня погибну. И, наверное, нужно было просто смириться и позволить ящеру проглотить меня и быстро оборвать мучения, но трусливая человеческая природа заставила побежать от острых зубов и горячего, голодного дыхания.
Я нырнула за колонну, но дракон, не желающий упускать добычу, напролом прыгнул ко мне, сокрушая своим телом мрамор. Тяжелые груды камня посыпались на пол, раскалывая блестящий пол.
Я, кашляя от пыли и спотыкаясь, еле увернулась, но в следующую секунду у самой головы клацнула змеиная пасть. Из-за разрушения и беспорядка поднялась пыль, понижая видимость, и это хоть немного, но давало мне преимущество.
Что делать?
Ариэль с отчаянием билась о стенку аквариума, не жалея себя. Вода окрасилась в красный, но по стеклу уже ползли заметные трещины.
У меня перед глазами все плыло из-за слез, которые не получалось остановить, как и рыдания. Я видела Эллу, а в ее руках — палочку, такую близкую и далекую одновременно. Если бы только ее отнять…
Дракон продолжал сметать колонны, тяжело управляясь со своим грузным телом. Оглушающий грохот, пыль, ужасающее рычание. На долю секунды мне показалось, что он специально тянет время, отвлекает, пытается выиграть для меня шанс… Но что я могла? Что могла Анастасия — злобная сводная сестра Золушки, которую изначально лишили любых возможностей?
Мне сюжетом была
