Лики миров (СИ) - Елена Владимировна Добрынина
Господа магистры явились вдвоем. Миртен казался весел, как обычно, но я то и дело ловила на себе его взволнованный взгляд. Лик был строг, серьезен и так напомнил мне капитана Ли-Карта, что в какой-то момент пришлось ущипнуть себя за руку.
— Через три дня, — сказал боевик, смотря мне в глаза. — Мы, — тут он кивнул в сторону Мира, и сердце мое сжалось, — выезжаем через три дня. Лайл дал добро, официально высказав свое недовольство медленным ходом подготовки отряда, но ясно дал понять, что все остальные действия я осуществляю на свой страх и риск. На открытый конфликт с аль Тари он не пойдет.
Три дня… всего три… Я не успею подготовиться..
— А я? — спросила тихо, — ты обещал дать мне шанс.
— Обещал — значит дам, — кивнул он, — как ты себя чувствуешь?
— Отлично, — заверила я. И это действительно было так.
— Значит завтра с утра идешь в академию с Миртеном, он проводит тебя прямо к тренажеру. Я буду ждать тебя там.
— А если… — тут мой голос дал осечку, — а если не получится..
— Поговорим об этом завтра, — технично слился мой вредный магистр, — сейчас мне пора.
И он ушел, оставив меня в еще большей растерянности.
Спала я этой ночью плохо, переживала и все думала, что же делать, если у меня ничего не выйдет, и ничего толкового так и не придумала.
Утром мы с Миром вместе спустились к завтраку. Я с трудом затолкала в себе немного еды и, подождав магистра, собралась было выйти на улицу.
— Ну-ка, накинь вот это, — объявил защитник и выдал мне свою серую мантию.
— Это еще зачем? — разглядывая в окно ясное — без единого облачка — неба.
— За надом, — поучительно ответил Миртен, — и капюшон натяни, — будешь от Гарда прятаться.
— Ох, еще и Гард, — пригорюнилась я, но лицо спрятала.
Лик, как и договаривались, ждал нас у лабиринта. Молча кивнул, и они с Миром полезли на наблюдательный пункт.
Я же почувствовала, что меня ощутимо потряхивает. Чтобы хоть немного отсрочить неизбежное принялась неторопливо снимать мантию, жилет, сапоги и аккуратно складывать все снятое около входа. Магистры мне не мешали, а о чем-то тихо перешептывались, лишь изредка на меня поглядывая.
— Готова, — наконец, возвестила, понимая с ужасом, что это совершенно не так. Постояла немного, прикрыв глаза, настраиваясь и восстанавливая дыхание, снова ощущая тревожный перебор струн. Перед внутренним взором мелькнули холодные серые глаза, и я затылком ощутила слегка насмешливый взляд. «Танцуй, девочка… танцуй со мной». Я сделала вдох — и бросилась вперед.
До первого поворота я добралась, шутя — петляя, путая ритм, пригибаясь и отпрыгивая… Дальше оказалось сложнее. Я чуть не стала добычей темного сгустка, вылетевшего из-за угла, увернулась в самый последний момент, тоненько взвизгнув — и звук собственного голоса оказал весьма странное воздействие: будто в голове лопнул туго натянутый канатик, связывающий меня с действительностью. Мне стало весело, я ясно слышала стук каблуков по брусчатке, будоражащие удары по струнам, «Ой-ла, танцуй для меня»… И я танцевала этот странный танец, не очень-то думая, где я и что делаю. Как и там, в переулке, тело решало само, управляемое первобытным чутьем. Только раз я вздрогнула, увидев (почувствовав?) в глубине холодного призрачного взгляда предвкушение, припала к земле — и вовремя: неизвестно откуда взявшийся заряд пронесся в нескольких сантиметрах над головой.
А потом я сделала еще один поворот, и увидела прямо перед собой — буквально в десяти метрах — конечную цель моего пути — тот самый кристалл, которого должна была коснуться. Так далеко я ни разу не добиралась. Я вздрогнула, нетерпеливо заозиралась по сторонам, уже не слыша ни музыки, ни ритма. И буквально на следующем шаге что-то темное шваркнулось мне в грудь. Так сильно, что меня откинуло на несколько шагов назад, и я приземлилась аккурат на пятую точку, хорошенько ее отбив. С другой стороны, повезло что снова головой не ударилась. Это я уже потом поняла. Тогда же я чуть не расплакалась от боли и обиды прямо там, на земле. У меня почти получилось… Чуть-чуть не хватило.
Когда я вышла из лабиринта, оба магистра уже стояли внизу, как раз напротив. Боевик смотрел на меня с совершенно нечитаемым выражением на лице.
— Лучше, чем я думал, но хуже, чем нужно, — сказал он наконец. Будто приговор вынес.
— Лик, давай попробуем снова. Пожалуйста! Ну ты же видел, вы оба видели… Я смогу, честное слово..
— В этом нет смысла, — покачал он головой.
Ну зачем он так?
— Только один раз, прошу… Клянусь, я… — черт, картинка стремительно начала расплываться. Пришлось как маленькому ребенку тереть глаза кулаками, — смогу…
— Не нужно, — Лик крепко сжал мои плечи, предвосхищая новую волну протеста, — потому что ты и так едешь с нами.
Что?
— Откровенно говоря, Дея, даже растянись ты тут на третьем шаге, ты все равно поехала бы с нами, — не слишком-то прояснил ситуацию стоящий чуть в стороне от нас Миртен.
Я переводила недоуменный взгляд с одного магистра на другого.
— Ситуация несколько изменилась, — принялся объяснять Лик, все так же держа меня за плечи, — теперь оставаться в Растабане тебе небезопасно.
— Почему? Вы же поймали тех наемников? — я вывернулась из его рук, показывая, что все в порядке и больше буянить я не буду.
— Поймали, — ухмыльнулся он, — но теперь тобой заинтересовалась охранка — и эррагальская, и наша. Им, видишь ли, очень интересно, что за пигалица такая порушила их тайные планы.
— Я же не специально, — проговорила растеряно.
— Может, они и поверят в это… Потом, после того, как схватят и допросят с пристрастием. Я бы не стал этого дожидаться.
Мне стало совсем не по себе. И еще одна мысль не давала покоя.
— Но… когда они поймут, что ты меня укрываешь…
— Поверь, это будет меньшее, в чем меня обвинят, если что-то пойдет не так, — шальная искра промелькнула в его глазах и том, как он дернул уголком рта. — Так что, Дея, и с нами ты едешь, и контракт этот долбаный я с тобой заключу. Потому что одно дело
