Невезучий вампир (ЛП) - Линси Сэндс
Теперь, если ему очень повезет, Аласдер разделит это и многое другое с Софи, но Колле потеряет это общение, которым они наслаждались все эти столетия. По крайней мере, до тех пор, пока Аласдер не пройдет первый этап встречи со спутницей жизни, на котором его легко читали все. Будем надеяться, что когда это пройдет и он перестанет быть открытой книгой, они с Колле смогут вернуться к дружеским отношениям, которые у них были всегда.
— Пока ты здесь, — внезапно сказал Коннор. — «Мы думаем, что нам нужно придумать план, как завоевать сердце твоей девушки».
Встревоженный взгляд Аласдера метнулся к дядям. Увидев, что они все торжественно кивают, он тут же покачал головой. Он не хотел их вмешательства. Он ухаживал за Софи, и у него все было хорошо.
— Ты залез ей под юбку, парень. Но ты не найдешь там ее сердца, — сухо сказал Коннор. — И ее сердце — это то, что тебе нужно завоевать, если хочешь убедить ее стать твоей спутницей жизни.
Аласдер поморщился из-за пакета с кровью у рта и откинулся на спинку кровати, смирившись, что придется выслушать их советы. В данный момент он не мог этого избежать. Поэтому он ждал, когда они начнут рассказывать ему, как ему следует осаждать квартиру Софи или ударить ее по голове, утащить куда-нибудь в тихое и укромное место и держать там, пока она не согласится стать его спутницей жизни.
— «Черт возьми! Мы не пещерные люди, чувак! — огрызнулся Лудан, явно оскорбленный его мыслями.
— Да, — согласился Инан, нахмурившись. — Неужели ты никогда не слышали о куртуазной любви («утонченная любовь», форма внебрачных отношений между мужчиной и женщиной, предполагающая утонченность ухаживания и поведения)? Нас так воспитали, парень. И это не включало в себя избиение дубинками или осаду».
Вырвав изо рта теперь уже пустой второй пакет, Аласдер огрызнулся: — «Ну, а что же тогда было?»
Его дяди были старыми реликвиями. Черт, он сам был старой реликвией, а они были древними. Ему было трудно поверить, что они знали что-нибудь полезное о том, как завоевать сердце современной женщины.
— «В наши дни ты бы научился играть на лютне и пел ей серенаду», — сказал ему Инан. — «Таким образом я завоевал много сердец. Не спутницы жизни, конечно. Мне пока не посчастливилось встретить свою. Но я покорил много сердец», — заверил он его, а затем спросил: — «Ты играешь на каких-нибудь инструментах, парень?»
Аласдер обменял у Сэм пустой пакет на новый, прижал ее к клыкам и покачал головой. Он никогда не был склонен к музыке.
—«Хммм», — пробормотали все четыре дяди в унисон, а затем Коннор оживился и сказал — «Стихи о любви».
Когда брови Аласдера в ужасе взлетели вверх, он покачал головой.
— «Многие воины писали любовные стихи даме, в которую они были влюблены. Это тоже срабатывало. По крайней мере, у меня так было», — добавил он с удовлетворением.
— Как ты думаешь, ты сможешь что-нибудь написать? — Инан начал было спрашивать, но остановился, когда Лудан подтолкнул его и указал: — «Парень едва может говорить. Ты же не думаешь, что он в втихаря пишет стихи».
Аласдер хмуро посмотрел на дядю поверх пакета с кровью, обидевшись, несмотря на то, что тот, вероятно, был прав. Он мало говорил и не особо умел писать письма. Сомнительно, что у него получится написать любовные стихи, даже для Софи, которая их определенно заслуживала.
— «Хммм», — снова сказали его дяди и взяли время, чтобы подумать.
— Знаки внимания, — внезапно сказал Одарт.
Инан тут же начал кивать и объяснил — «Во время ухаживания мы обменивались знаками любви. Такими вещичками, как зеркала, пояса, кольца, умывальники…
Аласдер не смог сдержаться, сорвал с клыков полупустой пакет с кровью, и завопил — «Умывальники!»
— «Аласдер!» — огрызнулась Сэм, подпрыгивая, чтобы отобрать у него пакет, когда кровь разбрызгивалась повсюду.
— «Извини», — пробормотал он и нахмурился на своих дядюшек за то, что они заставили его устроить такой беспорядок. — «Умывальник как знак любви?»
— Ну, это было популярно в то время, — сказал Инан, нахмурившись.
— «Ну, теперь есть раковины. Мне послать ей одну?» — спросил он с сарказмом, немного расстроенный, потому что начинал беспокоиться, что завоевать сердце Софи будет труднее, чем он боялся.
— Вон, — внезапно сказала Сэм, бросая порванный пакет с кровью в холодильник, где он ничего не мог запачкать. Выпрямившись, она нахмурилась, а затем перевела свое внимание на его дядюшек и сказала более доброжелательно: — Я знаю, что вы пытаетесь помочь Аласдеру, но сейчас вы просто расстраиваете его и отвлекаете от кормления. Ему нужно питаться, чтобы он восстановился, а мне нужно, чтобы он выздоровел, чтобы я могла вернуться к своим делам, поэтому вам четверым нужно уйти».
— Или, — сказал Инан, — ты можешь пойти и делать то, что тебе нужно, а мы позаботимся о том, чтобы он принял кровь.
— «Или вы все можете пойти и оставить меня с ним», — сказала Маргарита у двери, предупреждая их о своем прибытии. Сочувственно улыбнувшись, Сэм, она прошла в комнату и добавила: — Я пришла узнать, знаешь ли ты, как дела у Аласдера и Софи, и Мортимер рассказал мне, что произошло. Я посижу с ним, пока ты занимаешься своими делами. Я знаю, что ты сейчас занята различными юридическими вопросами Мортимера и Люциана. Я рада остаться и помочь, чтобы ты могла вернуться к своим обязанностям».
— Спасибо, — сказала Сэм с явным облегчением. Она с благодарностью обняла женщину, а затем повернулась к дядям Аласдера. — Давайте, вы четверо. У меня в холодильнике есть несколько сырых стейков, можете их погрызть, пока придумываете более современные способы, с помощью которых Аласдер сможет завоевать сердце Софи.
Четверо мужчин неохотно поднялись на ноги, но Инан сказал: — «На свадьбе у нас было мясо, девочка. Нам этого хватит».
— Ну, тогда, может быть, вы могли бы сходить в ночной клуб и попробовать какой-нибудь фирменный кровавый напиток, пока думаете, — предложила Сэм, подходя к двери. — «Я слышала, что сладкоежки — это вкусно».
— «Ночной клуб?» — с интересом спросил Коннор, когда мужчины последовали за ней. — «Я слышал,
