Орчиха в свадебной фате - Соня Мишина
Пока я моргала глазами, чтобы прогнать непрошенные слезы, и старалась незаметно утереть вдруг рассопливившийся нос, Ардэн встал с колена, вернулся в строй и пообещал уже оттуда:
― А и соберу! Лучших приведу с собой! Жди меня, магварр!
― Все, полно. Сделаешь ― тогда и будешь кичиться, ― остановил его Лэрг ор-Тунтури. ― А теперь новоявленные супруги отправятся отдыхать. Барбра ― в женское крыло, магварр ― в мужское. Четвертая ночь, по традиции ― прощание с родным домом, и молодая жена должна провести ее с семьей.
То есть, это меня еще такой послесвадебный девичник ждет? Вот незадача! Я как-то не готова с названными сестрами и тетками всю ночь беседы вести!
По счастью, тетушка Хави и тут пришла мне на выручку.
― Ежели пожелаешь, Барбра, ― подбежала она ко мне, взяла за руку, повела прочь с центра двора и подальше от мужа, ― то в баньке помою, а потом с твоей подругой-музыкантшей в одной комнате устрою. Тебе перед дальней дорогой хорошенько выспаться следует. Вид у тебя такой, будто молодой муж все три ночи тебе сна не давал!
Вот тут уж настала моя очередь синеть от прилива жара к щекам. Но отвечать на игривый полувопрос-полунамек любопытной банщицы я не стала. О том, какой темпераментный у меня супруг, посторонним знать совсем не обязательно!
― Согласна с твоим предложением, тетушка, ― я поспешила кивнуть, ― баня на дорожку ― дело правое.
Тетушка Хави привела меня в уже знакомые помещения, где, кажется, никогда не рассеивался пар, исходящий от наполненных горячей водичкой мини-бассейнов. Узнать, как их называют сами орки, я так и не удосужилась.
― Скидывай одежки, ― пожилая орчиха кивнула мне на вбитые в каменную стену железные крючья, ― и ныряй.
Нырять мне было предложено в серную ванну. Слегка поморщившись от запаха тухлых яиц, я погрузилась в горячую воду, пристроила голову на скругленный бортик и позволила телу расслабиться и слегка всплыть над поверхностью.
— Вот отмокнешь немного, потом разотру тебя песочком, ― заворковала тетушка Хави, присаживаясь рядом, — а пока дай-ка руку: буду лак с ногтей снимать.
— Это больно? ― памятуя о том, как накануне свадьбы мне делали пилинг и восковую депиляцию, насторожилась я.
― Даже не почувствуешь! ― пообещала тетушка, и не обманула.
Обошлось без наждачки, напильников и прочих пыточных орудий. Ацетон тоже не потребовался. Банщица просто нанесла на мои когти слой какой-то темной мази, пошептала над ней, от чего мазь тут же высохла и осыпалась в подставленную каменную плошку мелким, как пыль, порошком. Вместе с ней осыпался и лак.
― А вот теперь немного придется потерпеть, ― тетушка все-таки извлекла из кармана своего рабочего фартука пилку, которая больше напоминала брусок для затачивания ножей. ― Края надо отшлифовать и кончики слегка скруглить, чтобы спину мужу не исполосовала в кровь в порыве страсти.
Пока пожилая орчиха прицеливалась к первому моему когтю, я вспомнила, для чего надеялась с ней уединиться. Впрочем, зайти, как и всегда, решила издалека.
― Как здорово ты с лаком на ногтях управилась, ― похвалила заботливую ориссу.
Та сразу оскалилась в довольной улыбке.
― Мне все хитрости и секреты ухода за собой известны, и орочьи, и человечьи! ― похвасталась она горделиво.
― А может, и другие секреты знаешь? Особые, женские? ― подтолкнула я разговор в нужном направлении. ― Наверняка замужней ориссе открывают такое, о чем незамужней знать не положено…
― Ох! Что ж я сама не додумалась! ― Банщица аж руками всплеснула. — Это ж ты тут одна, некому тебе поведать о наших женских хитростях. А без них в семейной жизни трудно обойтись. Вот смотри, для начала расскажу тебе, как пробудить в муже желание, чтобы он только о тебе и думал…
Рассказ банщицы, подробный, красочный и приправленный солоноватыми шутками, стоило бы записать для потомков. Ну, или потомиц. В общем, для всех последующих поколений молодых орисс. Но писать было нечем и не на чем, так что пришлось переспрашивать и запоминать. Даже если судьба сложится так, что я навсегда вернусь в земной мир, некоторые подсказки мне наверняка пригодятся!
― А еще, Барбра, как ты знаешь, раз в три месяца у каждой ориссы наступают особые дни. Те, когда близость с супругом скорее всего к зачатию приведет, ― Тетушка Хави сама, без подсказок, перешла к волнующему меня вопросу. ― Чтобы помочь свершиться этому чуду, тоже есть особые способы…
Э нет! Не надо мне этого чуда! Мне б его избежать!
Тем не менее, я позволила банщице высказаться, а потом поинтересовалась с самым наивным и невинным выражением лица:
― А если наоборот все делать, то и зачатия не случится?
― Э нет, милая, чтобы избежать зачатия, другие хитрости есть, ― произнесла тетушка Хави все тем же тоном бабки-рассказчицы. Потом спохватилась. ― Ты что это удумала? Неужто не желаешь своему магварру наследников подарить?
― Желаю! Всем сердцем! ― воскликнула я, и не солгала ни капельки. — Вот только попозже бы. Мы ведь в поход собрались, в земли хунгров.
― Так и пусть твой супруг сам туда идет, отряд с собой ведет. Тебе-то что там делать?
― Я наемница! ― пришлось напомнить тетушке факт, который и без того казался мне очевидным.
― Была наемница, стала мужняя жена! ― заупрямилась пожилая орисса. ― Не хотела от своей наемничьей жизни отказываться ― нечего было замуж выходить!
― А мне позволили бы из клана незамужней уйти? ― приподняла я брови.
Банщица задумалась. Покачала головой. Вздохнула протяжно. Потом признала нехотя:
― Нет, не отпустили бы тебя, не заручившись согласием стать женой кому-то из наших. Традиции есть традиции.
— Вот! ― обрадовалась я. И немножко слукавила, чтобы подстегнуть разговорчивую старуху. ― А я ведь слово дала высшим силам, что обязательно пойму, отчего хунгры стали чаще на королевство нападать, как будто преодолели собственные распри и решили объединиться против нас, орков и людей.
― Ох и непростую задачу ты на себя взяла! ― изумилась тетушка.
― Уж так вышло, ― я чуть пожала плечами. ― Но от слова своего отступиться никак не могу!
― Да. От клятв отцу-Ору не отступаются, ― пожилая орисса опустила голову.
