Марина Кистяева - Я все снесу, милый (издательство)
Зоя не дослушала.
– Их машина взорвалась не из-за неполадок? Их убили?
Лицо мужчины превратилось в непроницаемую маску.
– Ответьте мне! Я имею право знать!
– Да.
Больше Зою ничего не интересовало. Она поднялась и, пошатываясь, пошла по улице, где навстречу ей шли смеющиеся и довольные жизнью люди…
* * *– Ты все сказала?
Зоя смотрела на «пантеру» и желала одного – вцепиться ей в лицо.
Сдержалась.
Девица довольно усмехнулась, подошла к соседнему зеркалу, открыла клатч и достала алую помаду.
– Все, ширас.
Зоя покачала головой и с горечью спросила:
– Зачем тебе надо было со мной встречаться?
– А чтобы жизнь сахаром не казалась. Или ты думала, что, проснувшись и заняв место в постели Варшавского, будешь счастлива? Попробуй, если сможешь!
Догадка молнией пронеслась в голове Зои.
– Это тебя, надо полагать, он тогда выгнал из постели?
Яна выпрямилась и зашипела, как разъяренная кошка.
– Ты, тварь, думай, что и кому говоришь!
– Думаю, – Зоя, больше не желая с ней общаться, отвернулась. Уже собиралась выйти из дамской комнаты, когда цепкая рука удержала.
Взгляд, полный ненависти, прошелся по ее лицу.
– Будь моя воля, перекрыла бы кислород таким, как ты, еще в криокапсулах! Какого черта вы нам нужны?!
Зоя смолчала. Говорить что-то женщине, которая ненавидит тебя лишь за то, что ты есть, не имеет смысла. Посмотрела в лицо «пантере» и дернула руку.
– Пусти.
Яна выругалась, но пальцы разжала.
– Вали отсюда, ширас!
Последнее слово прозвучало, как грязное ругательство.
И Зоя на самом деле чувствовала себя оплеванной.
А еще стало холодно.
Очень холодно.
Глава 18
– Мы можем уйти?
Зоя нашла мрасса на веранде, где он беседовал с тем самым Иварджем Кионски. Она подошла со спины и попросила уделить ей минутку.
Они отошли в сторону.
– Что случилось? Ты бледная. И… – Варшавский прищурился. – Черт побери, Зоя! С кем ты говорила?
Она покачала головой.
– Дома. Мы можем уехать прямо сейчас? – повторила просьбу Зоя.
Мрасс пытливо всматривался в ее лицо, чувствуя, что с девушкой происходит что-то нехорошее. Взгляд потух, в глаза не смотрит, пытается ни о чем не думать, не желая выдавать эмоций.
– Можем, – резче, чем требовал момент, ответил Юлиан, раздосадованный внезапными изменениями, произошедшими с Зоей. – Уже идем.
Он подошел к Иварджу и извинился.
– Встретимся на заседании.
– Да, конечно.
Покидали вечеринку молча. Зоя не смотрела на мрасса и старалась справиться с холодом, парализующим изнутри. Как же она ненавидела, когда тело выкидывало вот такие фортели! И согреться невозможно!
И прижаться не к кому.
Не к кому…
В гланже они молчали.
Так же молча прибыли на виллу Юлиана и прошли в его кабинет.
Юлиан подошел к столу, присел на краешек и скрестил руки на груди.
– Говори.
Коротко и ясно.
Снова приказ.
Зоя сжала кулаки.
Как же она устала…
Как устала!
От предательства. От лжи.
От того, что ею играют, словно куклой.
Да она и была вещью!
Ширас.
Только немного подзабыла об этом.
Но ей напомнили.
Стоит, пожалуй, поблагодарить за это.
– Скажи, – начала она, но неожиданно поняла, что слова даются с трудом. Пока летели в гланже – эмоции кипели. Решила, что скажет все, что думает, но теперь слова застряли в горле. – Скажите, господин мрасс, что не так с моими генами?
Варшавский чуть заметно поморщился, услышав обращение. Серые глаза превратились в стальные.
– И с кем же ты побеседовала в мое отсутствие? – Губы скривились в холодной усмешке, от которой в животе Зои образовался тугой узел.
– Какая разница? – Девушка вспыхнула.
– Уж ответь, сделай милость.
– Не хочу.
– Придется. – Холодные слова полоснули по сердцу словно ножом.
Резкое изменение в поведении мрасса только подтверждало ужасающие выводы.
Песочный за́мок, старательно возводимый ею в раю, разрушился.
Зоя выпрямила спину и смело посмотрела в лицо Варшавскому.
– Понятия не имею. Нашелся добрый человек, просветил.
– Неужели? – скептически заметил Варшавский и, оттолкнувшись от стола, сменил положение. Обогнул его, сел и сцепил руки в замок. – Что именно сказал тебе добрый человек?
Зоя покачала головой, также усмехнувшись в ответ.
– Юлиан, неужели сложно ответить на вопрос? Я просто хочу знать, что не так с моими генами?
– С твоими генами как раз все так.
– Почему ты уходишь от ответа?
– Потому что считаю, что ты не готова к разговору! – неожиданно громко выкрикнул Варшавский и ударил раскрытой ладонью по столу. Ураган гнева и раздражения обрушился на Зою, едва не затмив ее собственную боль. – Зоя, черт возьми! У нас все было хорошо! Мы нашли общий язык! Наконец начали общаться! Что тебя не устраивает?
– То, что ты скрываешь правду, Варшавский! – закричала она и быстро преодолела разделявшее их расстояние. Встала напротив стола и уперлась в него ладонями. – По-твоему, это нормально? Ты знаешь что-то, касающееся меня, но скрываешь! Умалчиваешь! Юлиан, это неправильно! Так не должно быть! Я имею право знать! Имею! Или…
Зоя взглянула в стальные глаза и замолчала.
– Не имею, да? – уже тихо, едва не плача, проклиная себя за слабость и излишнюю доверчивость, прошептала она. – Юлиан…
– Зоя, тебе надо успокоиться, – его слова, произнесенные холодным четким тоном, только подлили масла в огонь.
– Я спокойна, – произнесла она, сотрясаемая мелкой дрожью.
– Сядь, – последовал очередной приказ.
– Не хочу. Юлиан, кто я для тебя? Ширас?! Ширас, и только? Бесправная? Пригодная только для продления твоего рода?
– У тебя истерика.
– И что? Да, у меня истерика! Я же нестабильна! Неадаптируемая! Бракованная! Юлиан, я так больше не могу! Слышишь меня? Не могу!
– Сядь, я сказал! – на этот раз он рыкнул.
– А если не сяду? Что ты сделаешь? Силой заставишь? – Зоя не понимала, почему противится его словам, какой бес в нее вселился. – Я же ширас! Никто! Меня можно и заставить!
Она добилась своего.
Вывела его из себя.
Действовал Юлиан быстро.
Оказался рядом, схватил за плечи и тряхнул.
– Посмотри на меня! – прорычал ей в лицо. – Я хочу, чтобы ты посмотрела на меня и успокоилась! Иначе никакого разговора не получится!
– А у нас он и так не получится! Ты не желаешь говорить правду! А я хочу ее знать! Если не скажешь, узнаю сама!
