Чужие маски (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна

Брак оказался счастливым, потомков было аж четыре штуки, было бы и больше, но еще троих Альдонай прибрал во младенчестве.

Дальше?Да все классически.

Сначала — дорогие родственники, мы с вами слишком дальние родственники.

Потом — у вас слишком много денег, земель, власти.

И завершающим аккордом — не хотите ли поделиться? Классическая вилка.

Если ты живешь богато — у тебя есть, чем поделиться с королем. Если ты живешь бедно, значит, ты что-то скопил и можешь поделиться с королем.

Разве нет?

На нет — и головы нет.

Вот, у герцога ее и не стало. Арестовали, обвинили в колдовстве, пытали, казнили...

Лиля покачала головой.

— Жаль.

— А нам-то как жаль...

Из дальнейшего Лиля поняла, что герцог был хорошим человеком — насколько это возможно для герцога.

Не драл три шкуры, не повышал налоги, умело распоряжался своим хозяйством — и совершенно не понимал, почему должен делиться. Даже с самым раскоролевистым королем.

Самому мало!

— А жена у него была? Дети?

— Дочь была. Потом, когда отца арестовали, вроде как и ее тоже... а уж там! Герцога-то казнили, а девочку — нет. Хорошая она была, Сандрина. Глаза голубые, волосы черные, как куколка...

Лиля покачала головой, вспоминая другую девочку с теми же ТТХ, у Мири тоже голубые глаза, то есть синие, иртоновские, тоже черные волосы...

Что сейчас с неизвестной ей Сандриной?

Вполне возможно, она мечтает о смерти. А что с Мири?Ярость захлестнула петлей горло, сжала до хрипа, до красных точек перед полуослепшими глазами. Заставила сжать кулаки так, что ногти едва не до крови впились в ладони, потом медленно разжать их и выдохнуть. Через силу, через ненависть...

Если не дай Альдонай...

Если пока она здесь, там кто-то покусится на ее семью... Кровью плакать будут. И на своих кишках вешаться. Она обеспечит.

Она обязательно вернется домой, и все будет хорошо. Главное, чтобы дом — был. Было еще в старом, в оставленном ей мире, стихотворение, Лиля его сейчас не помнила, но смысл был прост. Можно ввязываться в любые приключения, если есть куда и к корму возвращаться. А если нет...

Есть ли вообще смысл в такой жизни?

И смысла нет, и жизни нет...

Здесь и сейчас она есть. И есть маленький комочек жизни, который надо сберечь и доставить домой. Она обязана справиться.

Турон...

Да, порт.

А что маленький, что здесь тихо... да и пусть! Так даже лучше. Пока можно пожить здесь, врасти, а потом и уехать. Она справится.

* * *

Поесть и выпить воды Лиля, впрочем, не отказалась. Искать от добра — бобра лучше, когда ты отдохнула, перекусила и крепко стоишь на ногах. Тем более, по мере роста ребенка, аппетиты тоже росли. Сейчас она слопала бы даже тушеные гвозди. Не то, что тушеную картошку с мясом.

Трактирщик предлагал похлебку, но суп — дело тонкое. Кто его знает, может, там вчерашнюю крысу уварили? Или тухлую капусту?Сдобить перцем, хоть тот и дорог, да чуток можно, пряными травами, никто и не заметит, что чего-то не хватает. Или что там нечто лишнее плавает.

Картошка в этом отношении честнее. Ее не подменишь. А если принесут гнилую, так ее можно отгрести ложкой в сторону и не кушать.

Лиля так и сделала. Выбрала самую приличную и съела. Пожевала морскую капусту.

Вот ведь!

Порт — и этим все сказано. Ни квашеной капустки, ни огурчиков, зато подается морская капуста. Тоже квашеная и с накрошенным луком.

Пельмени бы тут зашли, точно. Но не в этом же гадюшнике их вводить в меню? Тут их просто никто не будет заказывать... наверное.

Лари смотрела вопросительно.

— Аля, а куда мы теперь?

— Думать надо, — честно созналась Лиля. — Здесь оставаться мне не хочется...

— Почему? — поинтересовался подошедший сзади Шимон.

— Потому что грязно и неуютно. Может, комнатку какую сниму? — Лиля понимала, что вопроса это не решит. — Здесь нас на два дня приютят?

— Мы здесь дней пять будем, потом уйдем опять. Вот, пять дней можешь с нами пожить...

Лиля кивнула и поблагодарила.

Пять дней.

Пять дней, за которые надо найти себе работу, место жительства и более-менее освоиться в Туроне. Вот как во времена оны это удалось дАртаньяну?

Приехал — и салют, Париж?

Но там был молодой гвардеец, а она — беременная женщина.Тьфу!

И больше тут ничего не скажешь. Просто — тьфу!

* ❖ *

Ноги, ноги и еще раз ноги. Это основной рецепт для тех, кто хочет чего-то добиться в жизни.

Не побегаешь? Не полопаешь! Волка ноги кормят, никак иначе. Так что Лиля поступила просто. Она взяла в компанию Лари, и девушки отправились гулять по Турону.

Как — девушки?

Лиля так и была в образе пожилой тетки, почти бабки. И снимать маскировку пока не собиралась. Там посмотрим...

Лари, конечно, догадывалась, догадывались и углежоги, но не спорили. Принимали с пониманием. Молодая женщина, да на дорогах?

Гарантированная жертва насилия. А бабку, может, и помилуют. Если повезет.

❖ ❖ ❖

Кожемяки.

Прачки.

«Чистый» квартал.

Опять трущобы.

Улицы чередовались, мелькали перед глазами. Пару раз на женщин едва не вылили ведро с помоями, раз пять обругали, один раз воришка попробовал свистнуть кошелек, получил от Лили по рукам и засвистел вслед что-то неприличное. Ага, нашел дуру, в портовом городе на виду кошелек с деньгами держать! И медяка там не было!

Вышивальщицы...

Швеи-белошвейки.

Могильщики...Поплохело Лиле на рынке, там, где торговали рыбой. Как нюхнула какую-то гниль, так и повело. И шлепнуться бы ей в кучу мусора всей попой, Лари б ее ни за что не удержала, но с другой стороны Лилю перехватила уверенная рука.

— Дуры вы, что ли? Куда прешься, если плохо?

Лиля помотала головой.

— Выбора нет.

— Головы у тебя нет. Потому и выбора нет!

Отчитывала Лилю типичная рыбачка. Коренастая, плотная, лет сорока на вид, этакая бой-баба, которая и коня на скаку остановит, и слона — не особо напрягаясь. Еще и кита за хвост потащит...

Платье натягивалось на крутых боках, гуляло на бедрах, вздымалось на пышной груди, под чепчиком, накрахмаленным до снежной белизны, сверкали ясные карие глаза, хмурились черные брови...

— Голова пока есть.

— Да неужто?

Лиля пожала плечами.

— Мы в город только сегодня пришли. А там, где хотели остановиться. Там клопы во-от такого размера!

— Может, это были мыши? — поинтересовалась женщина, критически обозревая руку Лилиан с широко разведенными пальцами.

— Тогда у них было бы четыре лапки, а не шесть, — серьезно ответила Лиля.

Женщина посмотрели друг на друга — и прыснули.

— Берта, — представилась женщина.

— Аля, — кивнула Лилиан. — Моя племянница, Лари.

— Будем знакомы. А что вас в Турон-то занесло?

Лиля решила сильно не врать. И изложила историю Лари, почти без прикрас. Берта внимательно послушала, потом кивнула и поинтересовалась.— А ты куда сорвалась, с дитем?

Лиля вздохнула. Да, женщин провести на порядок сложнее.

— Я и не хотела бы, но мой муж был старшим в семье. А его брат все наследует... долго мой ребенок проживет? Если братец на мне женится, как хотел?

Берта кивнула с пониманием. Тоже не самая редкая ситуация.

— Зато была бы дома, под крышей... у меня из двенадцати четверо померли, так на то воля Альдоная.

— Альдоная — я приму, — парировала Лиля. — А чтобы принимать волю каждого подонка — не было такого угово- РУ-

Берта рассмеялась вторично.

— Ладно... у меня старший сын хотел об эту осень свадьбу играть — не сложилось.

— Смотрю, ты не печалишься? — поддела Лиля в отместку за «беременность».

— Чего там печалиться? Дуру выбрал, она б его несчастным за год сделала, да парень смотрел, как завороженный. Повезло — ей другой подвернулся, побогаче...

— Если к другому уходит невеста, то неизвестно, кому повезло, — промурлыкала Лиля8.

— Ишь ты — песня, что ли?