В недрах ангелы не живут - Василий Федорович Биратко
После смерти мага Сергия исследования ледового небосвода были остановлены. Его аппарат не мог пробить лед глубже тридцати двух километров. Им были обнаружены многочисленные поры во льду, но размер их тянул не более полукилометра в диаметре. Подтверждая легенды о «ледяном космосе», только интерпретация оказалась другой, ледяной не потому что вакуум космоса имеет абсолютный ноль, а материальный лед. И все иные миры находятся в полостях с горячими ядрами.
Гипотезу Джордания отделяло от открытия всего три километра до поверхности Европы. Маг Сергий скрупулезно составлял карту небосвода с указанием всех полостей, местами через карту проходили полосы поверхностных бездонных (если смотреть изнутри) трещин.
Аппарат сканирования представлял собой шар в два метра диаметром с четырьмя трубками, торчащими в разные стороны, заканчивающиеся огромными раструбами в одном направлении. К нему присоединялась труба с баллоном высокого давления, клапан которого открывался от механической трещотки, создающей частоту ультразвука. Весь аппарат находился в подготовленной высеченную полость и плотно прилегал ко льду. Производились краткие подачи высокого давления воздуха, и ультразвуковая волна, усиленная раструбами, проникала в толщу ледяного небосвода. Но самое интересное, что в это время в шаре сидел сам Сергий в толстом меховом воздушным коконе. И когда усилитель отключали, он снимал звукоизоляционный шлем и вслушивался в принятые сигналы, строго следя за секундомером. Но однажды что-то пошло не так: не отключились баллоны, мощный ультразвук взорвал его мозг.
Сколько раз он просил выделить средства на изготовление нового, более мощного и усовершенствованного, чтобы проверить глубину расщелин. Он собирался разделить аппарат на две части, приемную и излучатель, разнести их на большее расстояние, чтобы выходящая волна не глушила оператора. Если бы ему удалось построить новый, а он по расчетам должен пробить до шестидесяти километров льда, то весь мир афалий узнал бы о пустой Вселенной, и что живут они в ледяном шарике спутника под названием Европа. Может, тогда и переменился бы уклад жизни, и ожили старые забытые легенды.
Эхолот после очистки от ржавчины и грязи готов к работе. Нашли помощников Сергия и под их бурные протесты усадили в шар. Еще свежо у них видение, когда открыли они полость с магом, из головы которого с лопнувшими глазами вытекали мозги. Но в данный момент было гораздо безопаснее. Сначала через пневмоусилитель глашатого, который извещал народ об указах Верховного, направляли передачу звуков на поверхность, далее афалия залазил в шар эхолота и прислушивался, ожидая ответ.
. . .
– А говорили, что они дикари, вон сколько льда пробили, одним горлом не возьмешь. Тёма, добавь больше звука, – попросил Архимед.
– Звук на пороге с шумами приемника не поможет.
– Сам хоть слышишь, чего говорят?
– Пару фраз: Клавдий, афалии, город, рады, плавить способны километр. Бред какой-то.
– Надо ниже опустить приемник, – задумался Архи. – Давай я заброшу бластер в шахту, на пару километров протопит лед и опустится твой приемник ниже. Ради сближения народов можно и пожертвовать одним.
– Иды и здэлай это, попытка нэ пытка. Сказал товарищ Сталин, – усмехнулась психолог Софья.
– А ты не вмешивайся в разговор умных людей. Продолжайте вести монолог, беседы с афалиями. От тебя многое зависит, как нас встретят: сожжением на костре или пирогами из лангустов.
– Сколько можно, уже семь часов не выключаюсь. На болтовню вся энергия уйдет и на взлет не хватит. Кстати, все равно встречи в ближайшие десять лет не будет.
– Отставить паническо-хандрическое настроение – это приказ!
. . .
В зале заседаний снова все в сборе.
– Гости на самом деле с небес, – объявил Верховный. – По их рассказам, они с легендарной Земли, и нет основания этому не верить. Вот помочь мы им ничем не можем: толщина в 40 километров – это для нас невероятная толщина.
– Они могут сами пройти десять, – возразил Граций.
– А сколько мы?
Бурная дискуссия резко прервалась, в зал ворвалось страшилище и ужас водного мира – Софэлла, следом Валерион и, сражаясь с охраной, пятясь задом, появился Принц, самоотверженно защищая их целостность и невинность.
– Отставить! – громоподобно скомандовал Клавдий. – Стража! Покиньте помещение! Они пусть остаются.
По местам прошелся шепот тревоги, многие просто застыли, не веря своим глазам, что перед ними стоит та, которую сожгли на костре.
– Софэлла, прошу объяснений и цель вашего визита, – губы его слегка дрогнули, выдавая нервное напряжение.
– Я знаю, как с ними нормально говорить.
– Черная саламандра!
– Кто в этом сомневается.
– Хватайте ее да в огонь.
– Расчленить надо, огонь ее не берет.
– От нее все беды.
Зал зашумел, словно водоворот бездны.
– Верховный с ней заодно!
Выкрик последнего заставил всех вздрогнуть в испуге, и в зале проскочила минутная пауза гробовой тишины.
– Говори, – совладав с собой, спокойно сказал Клавдий, хорошо зная последствия этого события. Особенно, когда он назвал ее по имени.
– На склоне пропасти мы с Валерионом успели перехватить их бур, со стекляшками глаз. Поэтому они и узнали про нас. Пришельцы видели меня и Валериона и слышали наш разговор. Значит, и мы можем им говорить через него. Мне нужно два афалия на скатах с сетью для перевозок.
И, не давая опомниться, развернулась к выходу. Двери распахнулись, стража вытянулась вдоль стенки с выпученными глазами.
– Не верьте ей! – вскричал сивобородый Инквизитий вслед. – Это она их и привела, бестия, вначале Лоно прокляла, теперь и до нас добралась.
– Она пришла, чтобы спасти нас! – рявкнул Клавдий.
– От чего? – не унимался инквизитор. – Не было б ее, жили бы спокойно. За последние годы мы сами смогли управиться с многими опасностями в бескрайних водах. Например, с камелиями, следующие вымрут ее подруги саламан…
Договорить он не успел. Софэлла так резко остановилась, что фермер, ничего не подозревая, налетел на нее, а затем упал на грудь страже. Резкий разворот бестии и падение старика страж расценил как нападение на охрану. Попробовал защититься копьем, но Принц перехватил древко и, вырывая из его рук, всадил наконечник рядом стоявшему охраннику в бедро. Раздался отчаянный крик боли, в дополнение Софэлла бросила испепеляющий взгляд в сторону кричащего. Пострадавший в ужасе бросился бежать, этим внес смуту в ряды однополчан, и они все за минуту очистили здание.
Софэлла широким шагом двинулась из коридора назад в
