Дорогой судьбы - Марина Шапкина
– Ааааа! Я больше не хочуууу! – сквозь слёзы просил Павлик. – Дядя Володя, отпустите меня к мамееее.... – рыдал мальчик. Но его слёзы совершенно не волновали мужчину, а только ещё больше раздражали.
– Вот когда задышишь жабрами, тогда и отпущу! – зло сказал он, проводя пальцами по слегка оттопыренным спинным жабрам мальчика.
– Но я не умеееею, – ответил ребёнок, совершенно не понимая, что от него хотят.
– Учись! – сказал мужчина, усаживая в большое мягкое кресло, завёрнутого в махровое полотенце Павлика. – Сиди здесь и жди меня, – дал указание Владимир и вышел из лаборатории, закрыв за собой дверь на ключ.
Когда он вернулся через десять минут, то застал странную картину, которая немного его испугала, так как сидящий в кресле пацан совершенно не реагировал на его присутствие. Его глаза были закрыты и по началу мужчине показалось, что ребёнок уснул, но проблема возникла тогда когда он не проснулся даже после того, как Владимир его хорошенько потормошил. В этот момент мужчина действительно испугался того, что его эксперимент мог отрицательно сказаться на подопытном экземпляре. Но благо мальчик быстро очнулся и, как ни в чём не бывало посмотрел на Владимира. Этот момент, очень заинтересовал профессора, но заострять в данный момент на нём внимание он не стал, решив, что подумает об этом в другой раз, а сейчас он посчитал нужным попробовать повторить свою попытку с погружением ещё раз.
– Ну что, давай ещё разок нырнём, – сказал он мальчику, и не спрашивая его согласия, поднял с кресла на руки и понёс ребёнка к ванной, что стояла у одной из стен его личной лаборатории. На улице стояла жара, но здесь присутствовала прохлада, так как кондиционер исправно работал и поддерживал комфортную температуру для профессора. Подойдя к ванной он освободил Павлика от полотенца и начал сразу же погружать того в воду. Ребёнок на удивление вёл себя спокойно и особо не сопротивлялся, только неожиданно сказал:
– Мне холодно!
Владимир опустил свою руку в воду и понял, что она абсолютно остыла, видимо кондиционер сделал своё дело. Он на секунду задумался о том не навредит ли это ребёнку, но тут же вспомнил про хорошую регенерацию и посчитал, что несколько минут в такой воде не должны нанести вред организму северийца и продолжил своё дело сказав:
– Терпи! Может в холодной воде ты быстрее сообразишь, что нужно делать, – и окунул мальчика с головой в воду выпуская из рук.
На несколько мгновений Павлик просто застыл под водой не шевеля ни руками, ни ногами, а Владимир сверху слегка его прижимал, чтобы тот не всплыл раньше времени. Прошло ещё несколько секунд, а мальчик продолжал просто лежать на дне ванны не делая никаких движений, а профессор уже начал волноваться не утонул ли тот, когда на его глазах произошло чудо: жабры на спине ребёнка слегка задрожали и приподнялись, а за тем опустились прижавшись к выступающим рёбрам и снова поднялись. Владимир зачаровано смотрел на происходящее и внутренне ликовал, что у него всё же получилось. А Павлик продолжал лежать на дне ванны не делая попыток подняться, мужчине пришлось самому его вытаскивать. Когда он поднял мальчика из воды, его глаза были закрыты и он вновь не реагировал на действия мужчины. Профессор задумался, чтобы это такое могло быть, но тут ребёнок открыл глаза и посмотрел на Владимира.
– Я могу дышать под водой, – сказал он утвердительно.
– Да можешь, – согласился с ним Владимир.
– Теперь мы поедем домой к маме? – спросил мальчик его.
– Да, скоро поедем, – ответил мужчина, заворачивая ребёнка в уже мокрое полотенце.
Через полчаса наведя порядок в своей лаборатории, мужчина с мальчиком отправились в сторону дома. Павлик уснул у него на руках по дороге домой.
Женщины встретили их с встревоженными лицами, забрав из его рук мальчика лишь только они переступили порог дома. В глазах Натальи читалась ненависть и презрение, но ему было всё-равно, Владимир снова грезил новыми открытиями.
Риктен
Риктен повалился в кровать лишь только добрался до своего номера в отеле. Он был одновременно зол и горд. Гордость мужчина испытывал от того, что его мальчик оказался очень сильным и смышлёным для своих лет. Хотя дети северийцев развиваются значительно быстрее, чем дети землян, его сын оказался очень смышлёным даже для северийца. К тому же он сумел перебороть страх и панику и сделать всё правильно, прислушиваясь к его советам. А злость Риктен испытывал на этого незнакомого мужчину, который позволил себе так издеваться над его ребёнком. Засыпая, севериец решил, что при встрече, тот ответит ему за всё.
37.
День 7-12
Наташа
Как обычно, Наташа проснулась рано, она уже давно разучилась подолгу млеть в кровати по утрам. Вот и сегодня поднявшись и одевшись ни свет ни заря, лишь первые лучи летнего солнца пробились в комнату через ткань зашторенных окон, женщина по привычке подошла взглянуть на спящего сына и замерла. Что-то едва уловимое в позе мальчика её насторожило. Она стала повнимательнее приглядываться к спящему ребёнку и поняла, что в этот раз действительно что-то неладно. Чисто интуитивно дотронувшись до лба мальчика, Наталья тут же встревоженно отдёрнула руку. У Павлика был жар. Женщина в первую минуту даже немного растерялась не зная, что делать. Так как прежде её сын никогда не страдал какими-либо заболеваниями, а уж тем-более простудными, кроме того единственного раза, когда пришлось вызвать врача на дом. Да и что могло случиться, где он умудрился подхватить простуду? Взяв себя в руки, она отправилась на поиски Владимира, ещё не зная проснулся ли мужчина. Едва выйдя из комнаты сразу же поняла, что тот в ванной, услышав шум льющейся воды. Ей пришлось набраться терпения и дождаться, когда тот закончит свои утренние процедуры. Наталья на грани срыва расхаживала взад – вперёд по коридору второго этажа, когда дверь ванной комнаты отворилась и из неё вышел мужчина в белом махровом халате.
– Что-то случилось? – сразу спросил он, увидев взволнованную женщину.
– Да! – тут же отозвалась Наталья, – Павлик заболел.
– Как заболел? – озадачился Владимир.
– А как болеют все дети? – взъерепенилась она. – Так и он заболел! У него жар.
– Но он не мог, – воспротивился её словам мужчина, – у него же сильнейший иммунитет, да и регенерация не должна была позволить застудиться.
– В каком смысле должна была не позволить? – зло сузив глаза, спросила Наташа
