Няня для главы сыскной полиции - Диана Маш

«Мирон,

Лёшу схватили «коты» и держат в заброшенном доме, рядом с Серафимоским кладбищем. До утра он может не дожить, поэтому я отправляюсь туда. Ситуация серьезная. Прошу, приезжай как можно быстрее.

Маша».

Десяток крепких полицейских собрались за его спиной, ожидая приказа. Впереди виднелось убогое одноэтажное строение, забором которому служили спутанные друг с другом серые ветки деревьев. Где-то среди них, если верить последнему отчету надзирателей, находился небольшой зазор, через который пробирались беспризорники.

Не успел Мирон приблизиться к нему, как изнутри вынырнула худая, долговязая фигура. И прямо в объятия главы сыска.

- Слава богу, вы пришли! Там… – шепотом прохрипел кутающийся в шерстяной пиджак паренек и ткнул пальцем в покосившуюся дверь. – Внутри. Машка… сказала, что вы придете.

- Давно нет?

- Да уж давненько.

- А ты кто такой? – смерил его строгим взглядом Меньшиков.

- Друг… Лехи. Это я Машке дорогу указал. Хотел сам идти, она не пустила. Наказала вас ждать.

Ждать, значит.

Единственное, чего сейчас хотелось Меньшикову, это ворваться в дом и камня на камне от него не оставить. Но сколько внутри человек? И чем они вооружены? Без ответов на эти вопросы, действовать нахрапом – большой риск подвергнуть опасности жизни Маши и ее меньшого братишки, за которого он тоже теперь в ответе. А значит придется действовать с умом. Медленно. И предварительно исследовав территорию.

Мирон, за всю свою карьеру, не раз бывал в подобных передрягах. Но никогда раньше на кону не стояло так много. Нутро сжималось от нешуточного волнения, заставлявшего судорожно сжимать и разжимать кулаки. И все из-за нее… Марии Андревны Вольновой.

Ежели бог даст выбраться отсюда живыми, он запрет чертовку в своей комнате, перекинет через колено и так отходит по ягодицам, что неделю сесть не сможет. Это ж надо было... пойдти одной в логово опасной шайки? О чем только думала? Почему не дождалась его?

Миллионы вопросов крутились в голове Мирона, пока он, сжимая в руках пистолет, спускался вниз по каменной лестнице.

Темнота и сырость даже на бывалого мужчину действовали удушающе. Что уж говорить о хрупкой девушке? Смелости ей, конечно, не занимать. А вот благоразумия… Но ничего, станет его женой, он ее никуда не отпустит. Будет кашеварить, растить детей, а из дома выходить, только под охраной вооруженного до зубов конвоя.

Отличный план. Теперь главное до нее добраться…

Остановившись перед дверью, Меньшиков поднял руку, тем самым давая знак своим людям, чтобы затаились. Осторожно толкнув ручку, он оказался в пустом помещении, где из-под пола раздавались приглушенные крики. 

Решив, что это Маша, Мирон приказал охранять вторую дверь, что вела наверх и принялся разбираться с замком. А когда закончил, рванул ручку лаза и выругался, увидев избитого и связанного по рукам и ногам Алексея.

- Они приложили ее по голове и уволокли за дверь, - всхлипывая, поведал им мальчишка, как только глава сыска достал его из земляной ямы и вытащил кляп.

- Сколько их?

- Много, я не считал. Сегодня старшой всех собирал, о новом деле перетереть. Ежели коляска на улице стоит, не закончили еще.

- Ваше благородие, - обратился к Мирону самый молодой из полицейских, Назаров. - Мы запасным ходом шли. Что там с другой стороны дома творится, даже не взглянули. Прикажете проверить?

- Исполняй, - кивнул Меньшиков. - Осенников, а ты отведи мальчишку к полицейскому экипажу. Пусть со знакомцем своим внутри посидят. И смотри мне, никуда не отлучаться.

В этот момент, за дверью, что вела наверх, послышался громкий свист. Стоявший снаружи охранник, услышав шум, поднял на уши своих приятелей. А это значило, у Мирона не осталось времени.

Полицейские выбили дверь и бросились вверх по лестнице, ловить прячущихся по дырам чумазых подростков. Где-то завязалась драка. Раздался выстрел. Остатки стекол полетели на пол. Кто-то успел удрать, а кого-то за ухо тащили к выходу.

Меньшиков следовал собственной цели. Выбивая ударом ноги каждую, попадающуюся ему на пути дверь, он, будто раненый зверь, звал Машу по имени. А не находя, заводился еще сильнее.

Наконец, в самом дальнем конце коридора, куда не дошла потасовка, ему улыбнулась удача.

- Мирон! - услышав знакомый голос, мужчина влетел в полупустое помещение, посреди которого стоял стул с привязанной к нему девушкой.

Жива…

Ему потребовалось несколько секунд, чтобы взять себя в руки.

- С тобой все в порядке? – уточнил Мирон, вытаскивая из голенища нож и разрезая узел за ее спиной.

- Не могу ответить однозначно. Голова раскалывается. Меня ударили деревянной дубинкой. Главное, чтобы не было сотрясения. Напомни мне попросить Глафирию Петровну не давать мне сегодня спать. Я не хочу в самом расцвете лет умереть от кровоизлияния.

Слушая ее полубредовый лепет, Меньшиков чувствовал, как цепь, что сжимала его легкие, не давая вдохнуть полной грудью, спадает. Волнение смыло волной облегчения. И на поверхность всплыло понимание, как глубоко засела занозой в его сердце эта зеленоглазая колдунья.

Стоило Маше освободиться от пут, она рванула к выходу, но не успев сделать и пары шагов, была схвачена преградившим ей путь мужчиной. Подняв брыкающуюся девушку на руки, Мирон прижал ее к своей груди.

- Снаружи все еще опасно, милая. Тебе лучше успокоиться.

- Мирон… - всхлипнула она и пройдясь ладонями по ткани черного кителя, обхватила его за шею. – Эти сволочи избили Алексея и держат его в холодном погребе…

- С ним все в порядке, - поспешно заверил ее Меньшиков. - Он под присмотром моих людей. А сейчас позволь мне позаботиться о тебе?

Маша облегченно выдохнула, расслабилась, но тут же снова подскочила.

- Подожди. Из-за этой головной боли я совсем забыла. Мне срочно нужно тебе что-то сказать…

- Полагаю, разговор можно отложить, хотя бы до визита врача?