Неслучайные связи (СИ) - Морозова Мария

— Понятно, — вздохнула я. — Ладно, заклинание-то я создала, а дальше что?

— Сейчас покажу.

Кирилл пересел мне за спину и обхватил пальцами правую кисть.

— Такому заклинанию нужен внешний вектор — направление, по которому оно будет двигаться. И достигается это правильным жестом. Движение кисти может менять скорость пульсара, его угол, траекторию. Поэтому нужно научится чувствовать свои руки правильно.

Он поворачивал мою кисть в разные сторону, показывая нужные приемы. Было сложновато сосредоточиться от того, что мужчина сидел, практически обнимая меня, и сразу захотелось бросить странные фокусы и заняться другими, более приятными вещами. Но я очень старалась, и через полчаса запястье заныло, но я научилась двигать им так, как хотел Кирилл.

— Теперь попробуй совместить. Матрицу, энергию и жест.

Я послушно сосредоточилась, представила схему и крутанула кистью, создавая пульсар.

Результат получился ошеломительным, в прямом смысле. С пальцев сорвалась темно-синяя шаровая молния, плюющаяся во все стороны электрическими разрядами. Она с громким шипением пронеслась по гостиной по какой-то дикой извитой траектории. Сбила со столика стакан с водой, напугала спящего под этим столиком кота, от чего он с диким мявом подскочил и унесся в спальню. Пролетела возле стены, где разнесла висящий светильник, а потом врезалась в потолок и лопнула, оставив на нем некрасивое черное пятно. Вот так магия.

— Прости, — выдавила я слабым голосом, оглядывая погром.

А Кирилл вдруг расхохотался, уткнувшись мне в плечо.

— Да, и как это я не сообразил защиту усилить.

— Ты не сердишься?

— А чего мне сердиться? — повернул меня к себе мужчина. — Ничего же страшного не случилось. Защиту поставим, потолок отремонтируем, кота выковыряем из-под кровати и пожалеем.

— Я уже говорила, как мне с тобой повезло? — улыбнулась я обхватила Кирилла за шею.

— А что мешает тебе повторить?

— Ничего. — согласилась я и вместо слов подарила ему долгий поцелуй, которые перерос во вполне закономерное продолжение..

ГЛАВА 21

А весь следующий день меня терзала одна интересная мысль. Она пришла мне в голову совершенно случайно, на показалась до того очевидной, что я даже поразилась, как не додумалась до нее раньше. И вот теперь я косилась на телефон, мучаясь сомнениями, а потом все же не выдержала и позвонила. Это просто звонок, ничего страшного точно не случится.

— Здравствуй, Агния, — Александр Воронов ответил сразу.

— Привет, — поздоровалась я и сразу перешла к делу. — Слушай, я тут вот о чем подумала. Вы же с Алисой, с мамой, несколько месяцев очень плотно общались. А ты не помнишь, с кем она общалась еще? Наверняка у нее были подруги. Может удастся найти того, кто может рассказать, что случилось с ней после твоего отъезда.

— Подруги… — протянул мужчина. — А знаешь, ведь ты права. Не уверен правда, можно ли через столько лет кого-то найти, но если ты попросишь Кирилла…

Я схватила ручку и блокнот и приготовилась записывать.

— В то время у нее было две постоянные подруги, если можно так сказать. Тоже ведьмы, примерно одинакового с нами возраста. С одной из них она жила, а вторая часто мелькала в их компании, забавная такая девчонка была, хвостом за Алисой ходила. Лена Лаврова, если не ошибаюсь.

— А первая?

— Первая? Светлана… Как же ее фамилия? Что-то с жуками связанное. Жукова, Жуковская…

— Жучкевич, Жучинская, Жучкина, — подсказала я.

— Майская, — выпалил маг. — Точно, Светлана Майская. Она еще рисованием увлекалась, хотела известной художницей стать. Говорила, что ее фамилия будет красиво смотреться на рекламе.

— Спасибо, — поблагодарила я. — Я передам это Кириллу.

— А я, кстати, разводиться собираюсь, — внезапно похвастался отец. — Как раз Марина, жена моя, из Канады приехала. Мы поговорили, и она тоже не против развестись.

— Здорово, — хмыкнула я. — Скоро станешь свободен, словно птица в небесах.

— Надеюсь, ненадолго, — пробормотал он еле слышно, а я покачала головой. Интересно, как Саша отнесётся к этой новости? Она явно все еще неравнодушна к Воронову.

Мы попрощались, и я тут же набрала Кирилла.

— Я тут кое-что узнала. Ты не мог бы выяснить, где находятся Елена Лаврова и Светлана Майская? Правда, не факт, что сейчас у них эти фамилии. Но обе ведьмы, и им должно быть что-то около пятидесяти лет.

— Пятьдесят лет? — понятливо хмыкнул жених. — Копаешься в прошлом матери?

— Мне очень-очень надо.

— Ладно, выясню что смогу. Ты только не лезь без меня никуда, хорошо?

— Сижу на попе ровно и жду тебя, — не стала я спорить.

— Тогда до вечера.

И вечером я, как примерная жена, ждала своего мужчину дома, со вкусным ужином и парой баночек хорошего бельгийского пива. И когда уставший после работы маг наелся и расслабился, полезла с расспросами.

— Мне удалось найти обеих очень быстро, — сказал жених, когда я устроилась в его объятиях на диване. — Обе не скрывались, ни в чем подозрительном никогда замечены не были. Елена Лаврова, теперь Элен Хадсон, двадцать лет назад вышла замуж за австралийского бизнесмена и теперь живет где-то в окрестностях Брисбена. А вот Светлана Майская замужем никогда не была и из Москвы не уезжала. Живет недалеко от Киевского вокзала, рисует картины, участвует в выставках.

— С ней надо бы поговорить.

— Только одна не суйся. Завтра после работы, если не появится ничего срочного, съездим вместе.

Ничего срочного не появилось. И Кирилл смог выделить мне час времени, чтобы навестить старую мамину знакомую.

Квартиру Светланы мы нашли быстро и, к счастью, хозяйка была дома. Дверь нам открыла очень примечательная особа. Высокая худая женщина, чем-то похожая на актрису Тильду Суинтон, одетая в футболку и безразмерный джинсовый комбинезон, весь заляпанный краской. Светлые волосы были заплетены во множество косичек, из которых торчали яркие цветные ленточки. Женщина собрала их в хвост, закрепленный длинными кисточками. В общем, типичная творческая личность, немного не от мира сего.

Рассеянный взгляд сфокусировался на мне, и белесые брови женщины поползли на лоб.

— Алиса? — протянула она.

— Э-э-э, — растерялась я. — Я не Алиса, я ее дочь. Это так заметно?

Мне казалось, что, перекрасив волосы, я совсем перестала походить на мать. Но меня так быстро раскусили.

— Я же художник, — женщина бесцеремонно ухватила меня пальцами за подбородок и осмотрела мое лицо. — У меня прекрасная память на лица. А ты — вылитая Алиса. Только нужно убрать этот ужасный цвет волос. Он тебе совершенно не идет.

— Да? — пробормотала я. — Ладно. Мы можем поговорить?

— Проходите, — художница махнула рукой и направилась в недра квартиры, даже не глядя, идем ли мы за ней.

Квартира была странной. Похоже, что здесь годами собиралось разное нужное и не очень барахло. Какие-то коробки, пустые рамы от картин, кипы журналов. В самых неожиданных местах свисали поблекшие драпировки, за которыми можно было увидеть еще более неожиданные вещи вроде ржавой велосипедной рамы или манекена с жуткой зелено-фиолетовой шляпой на голове. Да, творческие люди они такие… творческие.

В небольшой комнате хозяйка квартиры освободила для нас диванчик, сбросив с него испачканное краской покрывало, а сама уселась в кресло рядом.

— Спрашивайте, — разрешила она, — вы ведь не просто так пришли.

— Я знаю, что вы хорошо общались с мамой. Вы можете рассказать мне о ней? Как она жила, что делала, да и вообще, все, что помните.

— Могу, — пожала плечами женщина и, вытащив из кармана длинную сигарету, закурила и начала рассказ. — Мы познакомились почти тридцать лет назад. Алиса работала в магазине на углу. Однажды поздно вечером у меня закончились сигареты, я побежала в магазин, надеясь, что он еще не закрылся. Я, конечно, опоздала. Но там была Алиса, спала прямо рядом с прилавком на старом матрасе. Она мне открыла, мы разговорились и так я узнала, что ее недавно поперли из общаги, где Алиса снимала комнату. Тех копеек, что платили в магазине, не хватало на жилье, вот девчонка и ночевала там. Я пожалела ее и позвала к себе. Мы стали жить вместе, тусоваться. Часто ходили по разным вечеринкам, которые так любила золотая молодежь. Там она подцепила парня.