Знак снежного бога (СИ) - Элевская Лина

Не время делать глупости. Сперва нужно понаблюдать. Может, они и вовсе ни при чем…

И Ланеж, восстановив завесу, уверенно пошел к кочевникам, старательно прислушиваясь к дальним обрывкам разговора.

Людям тоже надоело без толку слоняться по заснеженным просторам. Но уж очень хотелось выслужиться напоследок. Без пятого духа вроде как можно обойтись, но…

— …но если сцапаем, богу не придется его искать. Глядишь, и вознаградит вне очереди… ну, после жрицы, то есть, — оптимистично закончил главарь.

В любом другом случае можно было бы ожидать после этих слов скабрезных смешков… но кочевники хотели жить, а их бог был столь же скор на расправу, сколь щедр на награду.

Они не знали, что к ритуалу уже не успеют, иначе давно бы покинули эти края, где приходилось шарахаться от каждого шороха. Как сейчас — не поймешь, то ли тень промелькнула, то ли бродит кто… И вне леса тошно, и среди деревьев. Сньор знает что…

— И что, Ленцзо, камень показал, что пятый где-то рядом? — дотошно уточнил второй после главаря воин в отряде.

…Он был прав. Все-таки духов должно быть пять.

— Да жверг его знает, мигнул было ярко — и снова тишина, — досадливо поморщился Ленцзо.

— Ну и пусть провалится этот пятый, предводитель! Вечно, то моргнет, то… Как нарочно по кругу водит! Сказано же было — и без пятого можно! Который день тут бродим, в животах пусто, да и леса эти жуткие… Становище перешло уже, домой пора! — наперебой загомонили, обступив главаря, уставшие от пустых поисков воины.

Это тоже было на руку Ланежу — узнает, наконец, где их лагерь, отыщет духов.

— Ладно, поехали, — решился долго чесавший в затылке командир. И впрямь — прямого приказа ловить пятого не было, а инициатива оказалась наказуема.

И вдруг камень в его руке ярко, требовательно вспыхнул.

— Да эта дрянь где-то совсем рядом! — выдохнул предводитель. — Там! Справа!

И там, куда он указал засиявшим тусклым красным светом камнем, из снега в отдалении мгновенно соткался белоснежный силуэт. Размытый, размазанный, нечеткий — так, белое человекообразное пятно.

— Так вот почему мы никак не могли тебя отыскать, — нехорошо подобрался главный, забыв, что дух ему не ответит. — Со снегом больно хорошо сливаешься…

— Вот как? Вы меня искали? Неожиданно, — раздался низкий, гулкий ледяной голос, заставивший их замереть на месте, словно скованных неведомыми путами. Страшный голос, хотелось заткнуть уши и попадать наземь, как тогда, когда под землей гневался их

бог…

— В таком случае могу утешить — я столь же долго искал вас. Что вы делаете в срединных землях? Очень странное место для того, чтобы искать меня.

_Главарь первым стряхнул оцепенение.

— Не юли, зимний дух! — рыкнул он. — Прежние все были иными, но ты… Видно, и впрямь силен, раз даже говорить обучен… сдавайся по-хорошему, мы все равно до тебя доберемся!

Ланеж даже растерялся от услышанного — его сочли духом?! Может, еще и хотели похитить, как других? Но как?!

Еще больше он озадачился, когда к нему опасливо двинулся подталкиваемый дружками главарь, протянув вперед руку…

Ланеж прищурился.

Очень интересный камешек. Уродливый, нескладный, некрасиво застывший. Противоестественно красный, яркий, пылающий — но при этом поблескивающий изморозью. Завораживающий. Заставляющий что-то глубоко в душе сжиматься и ждать, слабея с каждым мигом…

Морозник, сперва следовавший за своим хозяином из чистого любопытства, затем из вдруг подступившего неясного страха, замер на месте, едва из камня в руках смертного хлынул неживой красный свет, особенно ослепительный в зимней ночи.

Страшно-то как… Тянет… манит… и сила словно сворачивается где-то внутри, да так, что не дотянешься… не убежать, не спрятаться…

Его хватило только на то, чтобы зажмуриться — и вовремя.

Голубые искорки, мерцавшие на коготках его тонких лапок, угасли было, чтобы в следующий миг снова разгореться.

Отскочив на всякий случай подальше, Криос оглянулся, смерил людей недобрым взглядом и злобно стиснул кулачки. Эх, он бы этим смертным!.. Все пальцы на ногах бы отморозил! И уши — в назидание! Ишь чего удумали — духов пленять! Да еще на хозяина покусились…

Но хозяин сильный, хозяина таким не проведешь!

Ланеж выпрямился, скрестил руки на груди.

Теперь ясно, как к ним попали духи. Они не могли противиться наваждению.

Бог же без труда сбросил чуждые путы. Глаза нехорошо блеснули желтью.

Снежинки прыснули в стороны, открывая своего повелителя во всей красе. Из-за туч на несколько мгновений вырвался лунный луч, резче очертив силуэт бога, скользнув серебром по длинным белым волосам, озарив чуждое для смертных лицо.

_Главарь шарахнулся назад, выпустив из руки камень. Ловцы тоже опешили, один даже сеть выронил от удивления. Такого они не ожидали. Прежние духи были небольшими, сопротивляться толком не могли, не считая Молнии, но и та, выбросив три разряда, ослабела настолько, что они смогли подойти и коснуться ее камнем.

А тут — рослый воин, при мече. С виду — человек человеком, высокий рост, беспощадные холодные глаза… Только лицо слишком белое да губы синие… Как у покойника.

— Свят-свят, — невольно осенил себя знаком благословения Тилара один из кочевников, отважно сбившихся в кучу за спиной предводителя.

— Ленцзо, а чего он не падает? — боязливо поинтересовался другой. — Должен ведь уже едва не в конвульсиях биться…

— Я почем знаю?! — нервно огрызнулся главарь, не сводя глаз с чуждой твари впереди. Кажущейся по-человечески спокойной — и потому опасной.

— А это точно он? — со страхом уточнил третий. — Может, не дух вовсе, а мертвяк какой?!

По синеватым губам чужака блеснула зловещая улыбка. Глаза так и остались ледяными.

— Я не дух. Я — снежный бог, — поправил он.

— На тебя указал камень, значит, ты дух! — взревел главарь, не поверив (и очень напрасно). — Все разом! Он, видно, в человека воплотился, значит, уязвим! За нашего бога!

В следующий миг воцарилась противоестественная тишина, которой люди, в силу своей смертной природы, не заметили. А вот Ланеж вздрогнул.

Мир замер, предчувствуя беду, словно заворочался в дурном сне. Он не привык вмешиваться, вечно погруженный в свою дрему, и не вмешается до тех пор, пока не нарушится равновесие.

Шутки в сторону.

Снежный бог медленно, никуда не торопясь, снял перчатки.

Первый меч он остановил ладонью — и металл осыпался мелким крошевом, не выдержав стужи. По-особенному звонко щелкнул пальцами — и самый воздух застыл, скованный диким, нездешним, первобытным морозом. В грязно-сером небе даже на миг плеснуло северное сияние, озарив тучи розово-зелеными всполохами.

Воины, посерев, медленно один за другим опустились на снег, едва дыша.

_Главарь, кричавший «За нашего бога!», скорчился, кашляя кровью. Он был единственным, кто сумел задеть его мечом.

На памяти Ланежа это была его первая рана. Он с некоторым интересом проследил за тем, как из пореза на ладони нехотя выступает бледно-бледно розовая кровь. Усилие воли — и ранка стягивается ледком.

Снежный бог скрестил руки на груди, мрачно глядя на смертных.

Он тогда сказал Рэлико правду — человека такой холод мгновенно сковывает, пробирается под одежду, сколько слоев ни намотай, и медленно, со вкусом убивает.

Бог подошел к главарю, единственному, кто еще мог шевелиться. Для него наказание было иным. Боги всегда карали за богохульство, а нападение на бога — богохульство, если не святотатство. Ланеж даже задуматься не успел — какой-то глубинный инстинкт, не просыпавшийся раньше, взял верх.

— Заморозить воду в легких — что может быть проще для бога? — спокойно заговорил Ланеж, присев подле него. — Вдыхаемая с воздухом влага легко превращается в нож, вспарывающий глотку изнутри. Затем в легких прорастают тысячи ледяных иголок. Они тают быстро… но как остановить такое внутреннее кровотечение? Я же предупредил, смертный. Сказал, что я бог. Зимний бог, бог Севера. Вы что, серьезно думали, что я уязвим? А теперь расскажи-ка… зачем вам нужны духи?