А потом наступит завтра - Наталья Белозёрова
Она вдруг улыбнулась и пожала руку Клэр.
— Не отчаивайтесь, моя дорогая, у вас есть жизнь, а это уже немало.
И развернувшись, ушла. А Клэр так и лежала застывшем изваянием. Одинокая слеза заскользила по щеке, и она начала молиться, как и раньше, но теперь молила богов о другом.
Одинокая женщина — калека, без надежды на будущее. Слёзы уже лились потоком, но ни одного звука. Все слова молитвы были произнесены душой.
А потом слёзы высохли, душевная боль отпустила, уступив место смирению, а физическая начала наступление.
Рассвет, но его не видно сквозь задернутые шторы, и вдруг захотелось последний раз увидеть солнце.
Магда пришла только в обед, к тому времени боль уже настолько вымотала тело, что даже открыть глаза было пыткой.
— Всё лежишь? — спросила с издёвкой женщина и воткнула иглу. — Я знаю, что муж бросил тебя, но всё равно буду приходить только утром. Мне за большее не платят. Но если у тебя есть денежки…
Она замолчала, почёсывая толстый зад. Клэр даже глаза не открыла.
— Чего молчишь? А? — Магда наклонилась к самому лицу девушки и почти орала. — Не хочешь? Ну и не надо, — слюна брызнула из её рта. — Лежи тут да подыхай.
— Ау, есть кто? — раздался из коридора голос Нэл.
— Принесла нелёгкая, — забурчала Магда и вышла.
Измученная Клэр открыла глаза, ожидая прихода подруги. Теперь она не будет одна, у неё ещё есть Нэли.
— Плохо выглядишь, подруга, — сказала холодно Нэл, зайдя в комнату. Тон подруги насторожил Клэр. Никогда прежде Нэл не позволяла себе так разговаривать. А между тем, подруга подошла ближе и встала в паре шагов от кровати.
— Можешь поздравить меня, я вышла замуж. Вот пришла попрощаться, мы с Колином уезжаем к морю, в свадебное путешествие. А потом вернёмся в наш новый большой дом. Колин купил его всё-таки, но для меня. Теперь я госпожа Вортс.
— И когда же вы всё успели? — тихо спросила Клэр.
— Связи многое могут решить. И его семья была безумно рада, что он, наконец, избавился от нищенки — калеки, и выбрал себе в жёны достойную девушку.
— Очень достойную, только пробу уже ставить некуда.
— Зато я молода, красива и здорова. А ты ничтожество, даже с кровати встать не можешь.
— Откуда столько ненависти Нэл? Мы же всегда дружили
— Дружили? — взвизгнула девушка. — Да ты всегда мне завидовала и считала себя лучше и умнее. Ну и кто теперь умнее? Я буду жить с твоим мужем в твоём доме, а ты подыхать в одиночестве.
Задрав подбородок и гордо расправив плечи Нэл вышла из комнаты, а потом и из дома, громко хлопнув дверью.
Злости и ненависти к бывшей подруге не было, только горькое разочарование. Почему она раньше не замечала в глазах Нэл этих чувств? Всю свою жизнь считать Нэли подругой и так сильно ошибаться? Неужели прожив двадцать четыре года Клэр так и не научилась разбираться в людях? Сначала Колин, теперь Нэл.
Ну и зачем дальше жить? Никого и ничего не осталось. Только тишина и боль, которая начала напоминать о себе лёгким дискомфортом в районе поясницы.
8 Ночь, которая изменила всё
К вечеру боль усилилась, угрожая очередной бессонной ночью. А в голове вертелись мысли «Устала. Хочу отдохнуть. От всего. От всех. Просто покой.»
Бездумно уставившись в одну точку Клэр пролежала до самой темноты. А потом опять начала молиться. Закрыв глаза, она просила только об избавлении. И в это мгновение до ушей долетел странный скрежет, как будто кто-то пытается открыть дверь. Ещё минута и вот уже названный гость ходит по дому.
Страха перед незнакомцем не было, только безразличие. Ничего ценного в доме не было. Походит воришка, осмотрится, да и уйдёт откуда пришёл.
А шаги затихли в гостиной, затем раздался скрежет передвигаемого дивана, и тишина. Незнакомец устроился ночевать. Странный какой-то вор. Утром придёт Магда и разберётся.
Сон пришёл легко, а вот пробуждение было тяжёлым. За окном светило солнце, а боль нещадно накатывала всё сильнее.
В доме опять послышались шаги. Кто-то хозяйничал на кухне. Бренчала посуда, слышался плеск воды, стук ножа. Потянуло ароматом горячей каши. Но аппетита не было, а зародилось ощущение недовольства, что какой-то незнакомец командует на её кухне, ходит по её дому. И, вообще, она пока здесь хозяйка. Пусть даже и не долго.
А незнакомец, судя по всему, закончил завтрак и решил прогуляться по дому. Проходя мимо комнаты Клэр и заглянув в неё, он произнёс только:
— Ого!
И исчез в коридоре. Его быстро удаляющиеся шаги были слышны вплоть до входной двери. Но сама дверь не хлопнула, он остался в доме. Потоптавшись пару минут и, видимо, решая, как поступить дальше, незнакомец вернулся в гостиную. А Клэр так и лежала, не шелохнувшись глядя в стену. Ей было всё равно на эти метания, боль продолжала терзать несчастное тело. А Магда всё не приходила.
Мужчина расхаживал по гостиной взад и вперёд, раздумывая, как поступить и не придумав ничего лучше, опять направился в комнату Клэр.
— Здрасьте! — в дверном проёме сначала показалась косматая голова с недельной щетиной. Затем появился весь мужчина огромного роста. Про таких говорят «огромный как шкаф». Чёрные волосы, смуглая кожа и жёлтые глаза. Если бы Клэр посмотрела на него, то сразу бы догадалась, что перед ней оборотень. Но она продолжала неподвижно лежать, глядя на стену.
— Вы живы? — спросил тихо незнакомец. — Эй!
Он аккуратно стал проходить в комнату. Никакой реакции со стороны женщины.
Приблизившись совсем близко, незнакомец присел на корточки у кровати и помахал огромной ладонью перед носом девушки. Она лишь закрыла, а потом опять открыла глаза и продолжила смотреть на стену.
— Странно, — задумался мужчина. — Вы меня слышите? Эй!
Тишина.
— Ну и ладно, — сказал он, поднимаясь на ноги. — Так даже лучше. Никто не будет трещать над ухом.
И он вышел. Вернулся в гостиную, что-то упало, потом послышалась ругань, а затем хлопок входной двери. Вот и незнакомец ушёл.
Боль и одиночество. Почему- то особенно сильно ощущаешь боль именно в минуты одиночества.
Снова хлопнула входная дверь. Ну, наконец-то, Магда пришла и сейчас сделает укол, боль отступит и
