Сильфида и дракон - Марина Кравцова
— У них родились три крылатых дочери, — рассказывала Альмарис. — Дети ветра и воды. Сестры-созидательницы. Они продолжили наполнять новый мир жизнью. Нас, сильфов, сотворила старшая, Хтин-Ре. Невысокая нежная девушка с гибким станом, короткие лиловые кудри и сине-зеленые крылья… такой предстает она в легендах. Хтин-Ре была сновидицей. Большую часть времени спала, как птица, на ветке чудо-сливы. И видела во сне миры, реальные и не существующие. Многое нравилось ей — растения, насекомые, птицы, и крылатая дева дарованной ей силой переносила самое красивое в наш мир. Это Хтин-Ре дала ему название по имени цветка-орхидеи — Орхид. А еще Хтин-Ре была не только сновидицей, но и первой созерцательницей…
Альмарис приостановилась, и Тиан кивнул, показывая, что хотел бы, чтобы она продолжила.
— Как бы это объяснить? Созерцатели могут в каких-то вещах, явлениях, существах увидеть что-то другое. Саму их суть. И высвободить ее. То есть совершить превращение. Понимаешь? С любовью вышитое полотно или вырезанная из дерева фигурка могут оказаться цветами или даже живыми существами. А разумное создание станет кем-то совсем другим, потому что не слишком-то хорошо пользовалось тем, что ему дано. Иногда Хтин-Ре невольно переносила из других миров в Орхид не то, что ей снилось, но освободившуюся истинную суть. Рассказывают, что однажды вместо снившегося ей прекрасного цвета в Орхиде появилась маленькая фея.
— Интересно, — задумался Тиан. — Что бы могла увидеть во мне Хтин-Ре?
Альмарис окинула его быстрым взглядом.
— Я впервые встречаю дракона, но мне почему-то кажется, что ты очень настоящий, Тиан. Хтин-Ре увидела бы в тебе — тебя. И никого другого.
— Кто-то сейчас владеет таким удивительным волшебством?
— Говорят, изредка оно неожиданно проявляется у разных разумных существ. Но в основном — потомки расы джиран, произошедшей от самой Хтин-Ре. Однажды ей приснился юноша из воздушного народа, чьи предки были джиннами. Звали его Альджар. Они полюбили друг друга и стали встречаться в снах Хтин-Ре. В своем мире она родила от Альджара детей, первых из расы джиран — таинственных магов, способных целыми днями пребывать в волшебном сне, видеть истинную суть вещей, познавать прошлое, настоящее, иногда и будущее.
— А что потом стало с Хтин-Ре?
— Через много лет она поняла, что ее жизненные силы иссякают. И ушла в небо — стала первой луной Орхида. Маленькой лиловой. Таинственной… при ней мир погружается во мрак, потому что даже звезды засыпают. Солнце появилось позднее. А до него — другая луна, большая белая. Вон она как раз всходит… Это две младшие сестры Хтин-Ре. Но о них я расскажу тебе потом. Про старшую же добавлю, что она может спать даже сейчас, когда на небе ее по ночам заменяет белая луна. Снова видит себя в волшебных снах вечно юной и встречается с возлюбленным Альджаром, который живет тысячи лет. Мы, воздушные создания, глубоко почитаем Хтин-Ре.
— Какая красивая история… Но что же произошло с миром Орхид?
— На самом деле никто не может толком понять и объяснить, что случилось два года назад. В начале времен кружево мироздания разрасталось, и земля посреди воды увеличилась до материка. Остров Грез остался в юго-восточной части океана. Зародились и другие острова во всех сторонах света. Конечно, как и везде, в нашем мире случались и стычки, и разгулы стихий, но никогда не было долгих войн или серьезных катаклизмов. Самыми сильными расами оставались прямые потомки трех сестер-созидательниц — джиран, ионнсай и дэмсай, имевшие власть над всем волшебством нашего мира.
— Потомки?
— Да! Хтин-Ре, Ионн-Ре и Дэм-Ре создали множество разных существ. Но у этих прекрасных, вечно юных девушек были не менее прекрасные мужья, которым они рожали детей. Именно о потомках тех, кто был рожден тремя сестрами, а не сотворен ими, я и говорю сейчас. Многие завидовали великим чародеям трех рас. Сами они то враждовали, то объединялись в попытках создать нечто невообразимое. Имели все, но им было мало, и они порой доходили до безумия в своих опытах. А другие пытались забрать силу чародеев себе… Все это магическое безумие постепенно разрывало незримое кружево в основании Орхида. Говорят, последней каплей стало то, что кто-то сорвал три растущих на воде целебных цветка лотоса, оставшихся как дар сестер-созидательниц нашему миру. И случился Великий разлом.
— Настоящий разлом?
— Именно. Огромный материк Алабеста сохранил только северо-западную часть — остальное рассыпалось по океану островами. Как ни странно, но жертв оказалось не так уж много — существ переносило в разные места неведомой силой. Но все три расы великих чародеев просто-напросто исчезли. Без следа. Сохранились лишь боковые ветви полукровок… Волшебство ослабло. Многие и вовсе его лишились. И чужаки… пришельцы из других миров после Великого разлома стали появляться повсюду. Со своей непонятной магией… почему-то они могут говорить на языке Орхида. Но они совсем, совсем не наши! Их очень боятся, Тиан. От них немало вреда.
— Да, — кивнул дракон. — Боятся. Я заметил.
— О, прости… — Альмарис растерялась. Как?.. как она могла так вдруг легко позабыть, что он тоже — чужак из другого мира?
— Я понимаю.
— На самом деле… — попыталась девушка объяснить, запинаясь, — красный дракон… от него пострадали некоторые крылатые… и сильфы в том числе. Учитель моей подруги Тирис погиб, сражаясь вместе с другими с этим страшным чудовищем. Про него ходило немало слухов — один другого ужаснее… в конце концов его уничтожило Братство Грифона.
— Меня тоже, наверное, убьют, — с присущим ему спокойствием ответил Тиан. — Уже пытались. Люди, летающие на огромных птицах с туловищами больших кошек.
— О, так это и есть Всадники на грифонах! Они… ты ведь ничего плохого им не сделал, правда, Тиан? — сильфида пытливо вглядывалась в лицо юноши, такое необычно-красивое в удивительном лиловом освещении.
— Нет. Ничего, поверь. Но красный дракон — он мог. — И повторил: — Я понимаю.
— Тиан… Я не хочу, чтобы тебя убили!
Он ответил с едва заметной усмешкой:
— Я и сам не в восторге от этой идеи. Вряд ли мне удастся вернуться в свой мир, но раз уж я жив — хотелось бы жить и дальше. Но скажи, Альмарис, — перевел дракон разговор на другую тему, — ты и сама пострадала от Великого разлома?
— Именно я? Да как сказать… От острова Крылатых тоже оторвался кусок
