Музей неприятностей - Мира Форст

Трое мужчин и одна женщина рассматривали меня. А я их.

Тот, что кидался огрызком, оказался ни много ни мало ректором, о чем свидетельствовала табличка на столе. «Теренс Туманный, ректор Академии», − прочла я. Ну и имечко.

На остальных табличках фамилий не вписали, указывались только имена. Единственную из четверки женщину звали Галия, и она являлась деканом факультета Ледник. Красивая, с глазами незабудками. Волосы цвета платины, утонченное аристократичное лицо. На вид ей лет сорок. От плеч Галии шла самая настоящая изморозь, она-то и создавала в шатре прохладу.

Рыжеволосый, сильно лохматый мужчина лет пятидесяти носил имя Краус и занимал должность декана факультета Молния.

− Судя по всему, ты ко мне, − поднялся из-за стола Холиус, декан факультета «Пекло».

− Как тебя зовут? – спросил он.

Я бы дала ему лет тридцать пять или чуть больше. Его длинные черные волосы были собраны в хвост и перехвачены ярко-красной резинкой, под цвет пиджака. Смотрел он слишком пристально, чем сильно смущал меня. Заостренный нос и тонкие губы придавали ему хищнический облик.

− Аглая, − ответила на вопрос, стараясь держаться как можно увереннее.

Холиус закружил вокруг меня. Обсматривал со всех сторон, даже принюхивался. Я всем телом ощущала чужое воздействие. Это как когда удаляют зуб под наркозом. Тебе не больно, но ты чувствуешь вмешательство. Вот так я себя и ощущала, пока декан проводил свои странные манипуляции.

− Старая. Учиться уже поздно. Потенциал есть, но теперь его не развить, − остановился и выдал вердикт Холиус.

− Это я старая!? – не сдержала возмущения. – Да мне всего двадцать два года.

Черноволосый хмыкнул и вернулся на свое место за столом.

Несколько секунд в шатре царило молчание. А потом поднялся ректор.

Теренс оказался высок. Выше всех присутствующих. В отличие от остальной компашки, он был коротко подстрижен. Некрасивый мужчина. Его внешность очень портили тяжелый подбородок, крупный нос, разноцветные глаза. Один глаз карий, второй голубой. А еще полный диссонанс между темными волосами с проседью и рыжими бровями. Сколько ему лет? Я бы затруднилась сказать. Может сорок, а может и все шестьдесят.

− Опять неформат прислали, − произнес он загадочную фразу и направился к отдельному столику, на который я, испуганная и сосредоточенная на людях, не сразу обратила внимания.

А там стояло деревянное колесо. Точно такое же, что и в музее. Нет, не совсем такое. Это отличается набором фигурок. И драконов на нем – не один, а целых три.

Теренс нажал на рычаг, встроенный прямо в столе, и колесо пришло в движение.

Замерла в предвкушении. Меня посетила простая и прекрасная мысль. Вот сейчас, прямо сейчас меня отправят домой. Раз я старая и неформат, то здесь не нужна. Вернусь в свой любимый музей неприятностей и больше никогда, никогда не подойду к колесу предсказаний.

Ректор раскрутил колесо, и я настроилась на то, что меня начнет затягивать в невидимое пространство, как и в прошлый раз.

Возможно, так и случилось, если бы я попала сюда – неизвестно куда днем ранее. А так, колесо замерло на лисице и уже знакомый механический голос продекламировал:

− Пятый день совсем прошел, и набор уж совершен.

− Ну, что ж, − отошел от колеса ректор, − как видишь, Аглая, проход уже закрыт.

− А когда откроется? – нетерпеливо спросила я.

− Через год, − огорошил Теренс. – Переход возможен только в дни набора новых студентов в Академию. А такое у нас происходит раз в год.

− Но набор ведь еще идет, − не хотела сдаваться я, − на улице ждут своей очереди несколько парней и девушек.

− Ждут, − согласился ректор. – Но кроме них больше никого не будет. Это последняя партия. Ты попала аккурат к самому закрытию набора.

− И что же мне теперь делать?

− Нам придется тебя утилизовать, − спокойно ответил глава Академии.

− Как утилизовать? – пропищала я. – Почему утилизовать?

− Ты не жительница Фортуны и можешь находиться в нашем мире только в качестве студентки и потенциальной драконницы. Но раскрыть силы для оборота у тебя уже не получится, начинать учиться выпускать дракона надо в семнадцать-восемнадцать лет. А в твои годы – это невозможно.

− Почему невозможно?

Я готова была стать хоть драконницей, хоть львицей, лишь бы меня не убивали. Как-нибудь протяну один год в незнакомом мире, а там пусть и возвращают меня обратно.

− В семнадцать лет дракон еще спит, и его носитель несколько лет в стенах Академии под присмотром кураторов подготавливает тело для оборота. В твоем возрасте вторая сущность уже проснулась. Подготовить тело теперь не удастся, а без подготовки в процессе оборота твой дракон попросту сломает тебе все кости. Ты даже не успеешь высвободить его, как будешь мертва. Вместе с ним. А мы не имеем права разбрасываться ресурсами.

Это сказал уже Холиус.

− Какой же это ресурс, если при моей утилизации дракон все равно умрет? – не поняла я.

− Когда человек, носитель дракона, умирает не во время оборота, его вторая сущность перебирается в другое тело и у нее есть новый шанс на рождение, − пояснил Холиус.

− Поэтому вам и выгодно меня утилизовать, − с горечью констатировала я. – Моя драконница сможет перебраться в более молодое тело.

− Аглая, поверь, если бы переход еще был открыт, мы бы отпустили тебя домой, − заверил Теренс. – Но оставлять тебя в нашем мире на целый год, слишком большой риск для твоего дракона. Он может погибнуть, так никогда и не появившись на свет.

− Я могу просто тихонечко пожить в вашем мире один год. Меня и не заметит никто. Обещаю, не буду учиться выпускать вторую сущность. Спокойно вернусь домой. Проживу отмеренное мне время, а как умру, ваш дракон и переберется в новое тело.

− Тихонечко не получится, − хладнокровно сказала Галия. – Ты нераскрывшаяся самка дракона. К тому же, иномирянка. Еще и вполне симпатичная. Можешь привлечь массу ненужных проблем. Сама не заметишь, как начнешь оборачиваться, чего тебе делать категорически нельзя. На Фортуне уже были прецеденты, и после последнего приняли закон об утилизации негодных к учебе иномирян.

Было видно, что деканшу ледового факультета мало заботит моя участь. На холеном лице ни грамма сочувствия. Главным для них всех являлось сохранение возможности появления на свет чешуйчатой особи. И как так получилось, что