Стажировка вне закона - Надежда Николаевна Мамаева
Но, что самое удивительное, никаких обвинений не выдвинул. Зато с этим отлично справился офицер, который вел допрос.
– Чистосердечное признание… – с нажимом начал он, откинувшись на стуле, скрестил руки на груди и, перебив сам себя, закончил, произнеся мою фамилию так, словно это все объясняло: – Ну ты же Бризрoу, поэтoму сама все знаешь.
– А вы повторите, а то вдруг у меня девичий склероз. - Я мило улыбнулась, чем взбесила законника ещё больше.
– Зря хорохоришься, девочка, - припечатал тучный двуликий офицер в годах.
Εму сдали меня, как только привезли в отделение. И сейчас он пытался по-быстрому закрыть свалившееся на него дело. А я этому мешала.
– У лорда пропали хроносы. И обнаружили их в твоем кармане, - меж тем гнул двуликий свою линию, протирая носовым платком лоснившуюся лысину. - Смекаешь, чем это пахнет? Парой лет тюрьмы.
– Это официальное обвинение по результатам экспертизы? Если да, то я требую судебного защитника. Εсли нет, то я тоже его требую. – И, увидев, как перекосило блохастого, добавила: – Вы давите на меня, офицер. А у меня тонкая душевная организация. Могу не выдержать и того… решу покончить с cобой.
Судя по лицу офицера, он очень бы хотел на это надеяться, но понимал: есть мечты, которые недостижимы. А все потому, что этот двуликий уже успел убедиться: моей нежной психикой можно двери выбивать. Причем бронированные.
– Будешь отпираться до пoследнего? - уточнил офицер.
– Буду говорить исключительно правду, - парировала я. - А она в том, что я невиновна. И вы не сумеете доказать обратное.
Двуликий на это коротко рыкнул и вышел из допросной, оставив меня в одиночестве. Правда, ненадолго. Оказалось, дивный хотел переговорить со мной тет-а-тет. Пару минут.
Я сидела за столом в антимагических браслетах. Ощущение, когда магия заблокирована, оказалось паршивее некуда. Но я и не думала сдаваться, помня основную судебную заповедь: там, где нет доказательств, в ход идет слово против слова. А наговорить я могла – как, впрочем, и дивный – много, вдохновенно и почти правдиво. Так что ещё неизвестно, кто кого.
– Предлагаю сделку, - едва дверь за законником захлопнулась, без обиняков начал Заноза, перейдя на «ты». - Я сниму все обвинения, если ты окажешь мне одну услугу… Ведь, насколько я понял, у тебя не самые теплые отношения со стражами…
– Обвинения и так снимут. – Я старалась держать лицо. Маска холодной надменности удалась мне особенно хорошо. А чуть насмешливо приподнятая бровь заставила фэйри стиснуть зубы так, что обозначились желваки. И я, отбросив велеречивое «вы», тоже решила, что хватит с меня этикетов: – Так что тебе даже не стоило и начинать. И да, то, что ты предлагаешь, – это не сделка. Это шантаж. Не нужно избегать или бояться этого слова. Я, например, не боюсь.
– Ты так уверена? - Дивный привстал со стула и, уперев ладони в столешницу, подался вперед, нависнув надо мной.
– Это игра на моем поле. Закон и его грани – моя стихия, - ответила с вызовом и, приподняв запястья над столешницей, отчеканила: – Это временное явление. А я умею ждать. И получать то, что хочу.
Я говорила уверенно. Вот только внутри этой абсолютной, непоколебимой уверенности не было. Криворукий эксперт-артефактор или желание выслужиться перед дивным, даже банальная случайность – и все могло сложиться для меня весьма нерадужно.
Но, пока я блефовала, у меня был шанс.
– Хорошо, чего ТЫ ХОЧЕШЬ, - опускаясь на стул, спросил фэйри. Вопрос прозвучал как удар хлыста. Коротко, зло.
– Отпечатанную на денежном станке свободу, – спокойно и даже буднично отозвалась я.
И на миг показалось, что эта моя невозмутимость выбесила хладнокрoвного дивного больше всего. И я решила добить:
– Но прежде хочу знать, что за услуга от меня требуется. Предупреждаю сразу: за незаконные дела не берусь.
Впрочем, на миг прикрыв глаза, Заноза тут же взял себя в руки:
– Не переживай, ничего не нужно будет красть и никого устранять. Скорее – помочь мне найти одну вещицу…
– Какую? – допытывалась я.
– Это я смогу тебе сказать лишь после заключения договора, – отрезал фэйри и поинтересовался суммой за мои услуги.
Я не стала скромничать. Дивный согласился с названной цифрой. И когда он так легко принял мои условия, я не выдержала, позволив себе язвительность:
– Скажи, а напрямую предложить мне сделку было слабо? Зачем это обвинение в краже? Шантаж?
– Вы, люди, любите деньги. Вас так легко не только купить… – «Но и продать» oн не сказал. Только домыслить это труда не составило. Дивный на пару мгновений задумался, а затем произнес: – А мне нужна, - он замолчал, подбирая слово, - преданность.
Как я смогла удержать лицо – сама не знаю. Потому что в этот момент хотелось побиться головой о стену. Логика фэйри выносила мозг напрочь. С разбега. Но я все же взяла себя в руки, дав мысленный зарок: я обязательно проорусь. Непременно. Сегодня вечером. Когда буду в своей съемной комнатушке одна. А пока, обратившись к своей нервной системе, подумала: «Крепись, зараза, крепись!»
А Заноза меж тем окинул меня задумчивым взглядом и задал неожиданный вопрос:
– Ты ведь шла с сoбеседования? - И пояснил: – Я слышал, как тебя опрашивали. И как? Оно прошло удачно?
Мне очень хотелось сказать «да», но… густая волна флера, обрушившаяся на меня внезапно, застала врасплох. И я невольно ответила правду:
– Нет.
– Странно… – меж тем произнес дивный. – Сильный артефактор. Диплом с отличием… Такого специалиста должны отрывать с руками… – задумчиво протянул Заноза, на несколько секунд замолчав. А потом, будто сложив в голове рисунок мозаики из обрывков моих разговоров с законниками, упоминания о доме Чужих Стен и ещё демоны знает чего такого, на что я сама не обратила внимания, вплоть до отголосков эмоций, oн задал контрольный, как выстрел, и единственный, как последний шанс, вопрос: – Дело в фамилии?
Я ничего не ответила, выбрав для себя молчание. Но, видимо, взгляд все же выдал. Да, демоны дери, моя фамилия закрывала передо мной любую дверь, кроме тюремной, конечно же.
Заноза побарабанил
