Забвение Миров (СИ) - Мирослава (Мира) Кулеш
С любовью,
навечно твоя Маргарет!»
Леди Уэлч прикрепила кольцо к письму и вернулась в пещеру, корзинка с ответной почтой всё ещё наполнялась, другие дамы писали также своим мужьям, сыновьям.
Через неделю пришёл ответ, в нём было обручальное кольцо лорда Уэлча и записка с одним словом: «Пора!»
Леди Уэлч не выжила. Когда их перевозили, на красного Дракона, на чьей спине находилась она и ещё несколько женщин, пришёлся самый сильный удар. Маргарет лишь успела вздохнуть и сжать в тонких пальцах кольцо мужа. Граница между мирами была открыта, и пепел Дракона и беженцев был развеян над новым миром. Тонкое золотое кольцо не расплавилось от огня Дракона, а лишь закалилось. Оно скользнуло в новый мир и со звоном покатилось по отвесной скале, неся в себе любовь и воспоминания…
Лорд Уэлч прожил немногим дольше жены. О чём он ей не говорил ни в одном письме, так это о тяжёлом ранении. Его переправили в новый мир, но он плохо перенёс пересечение границы и умер через пару часов после приземления. Драконы сожгли его тело вместе с остальными. Тонкое кольцо, переданное леди Уэлч, закалилось от дыхания Дракона и упало в реку, над которой был развеян прах лорда Томаса Уэлча.
Выжившие начали новую жизнь в новом мире. Драконы уснули. И в этот раз они подстраховались: оставили новую кладку, которая будет лишь расти с годами. Её местоположение стало великой тайной, которую они так и не раскрыли людям, как свою сущность до конца. Они восстановят свою популяцию, вернутся и отвоюют родной мир. Потом. А сейчас им нужен отдых. Всем нужен отдых, и Драконам, и душам, которые не нашли покоя в своём мире, и людям, что строят новый мир.
Только никто предположить не мог, как скоро правдивая история будет предана забвению, обрастёт легендами и станет детской сказкой…
========== Глава 3. Кира. ==========
— Кира, ты не поверишь! — орала в трубку лучшая подруга.
— И тебе, доброе утро, Алёна, — Кира только открыла глаза, солнце нещадно палило, окна были настежь открыты. Она потянулась в кровати и зевнула. — Суббота, дай поспать.
— На том свете выспишься, — послышалось на другом конце трубки.
— Добрая девочка Алёна, — саркастично заметила Кира.
— Ты же приедешь сегодня к нам? Чего сидеть в городе в такую жару! В бассейне искупаемся.
— Ты мне всю неделю об этом твердишь, конечно, приеду, — Кира встала с постели и побрела в ванную.
На её шее на тонкой цепочке висело мужское обручальное кольцо с алмазной слезой.
— Ты не поверишь! — продолжала Алёна на другом конце. — У Ильи есть друг, они с детства дружат, он уезжал куда-то, поэтому на нашей свадьбе его не было. Короче, он приехал вчера!
— И? — Кира посмотрела на себя в зеркало и потёрла лицо рукой. Вид у неё был помятый. Волосы пшеничного цвета торчали в разные стороны, на тонком лице отпечатались складки наволочки, но ясные голубые глаза сияли. Кира снова потёрла лицо, пытаясь разладить складки после сна.
— Ты не поверишь, у него на мизинце точно такое же кольцо, как у тебя! Это судьба, Кира, я хочу, чтобы вы познакомились!
Сердце Киры пропустило удар. Она тронула кольцо на цепочке.
Кира происходила из древнего рода, наверное, самого древнего рода на планете, это кольцо нашла её прародительница и носила с собой как талисман, как напоминание о её родном мире. Эта легенда о переселении на планету передавалась от Старейшины к Старейшине, а кольцо от матери к дочери. Кира знала о нём лишь то, что где-то у него есть пара, женская версия его самого. А ещё, что у него есть душа, нежная и женская, она говорила с Кирой во снах и умоляла помочь ей найти покой. Разумеется, об этих снах она молчала, даже при разговоре со Старейшинами. Кира была Видящей. Древний инструмент Старейшин, только верховная Видящая, самая могущественная из них, могла предсказать момент, когда потомкам древнего рода пора будет вернуться домой, в свой мир. Но нужно ли это теперь? Прошло слишком много тысячелетий, все давно привыкли и осели, и мечта прародителей казалась лишь иллюзией, детской сказкой.
— Ты там снова уснула?! — снова подала голос Алёна.
— Нет, — пауза оказалась слишком долгой, Кира слишком погрузилась в свои мысли. — Приеду через пару часов, не верещи так с утра пораньше.
— Ой, смотрите-ка, какие мы нежные, — усмехнулась подруга. — Ладно, ждём, — и повесила трубку.
Кира отбросила телефон на раковину и умыла лицо. День будет долгим.
Москва гудела и страдала от жары, поливальные машины поливали асфальт водой, было только шесть утра. Солнце было уже высоко и палило нещадно, как и всю предыдущую неделю. Сидеть в душной квартире было самоубийством. Квартира у Киры была небольшая, однокомнатная, три больших панорамных окна наполняли её светом: два из них выходили на восток, а одно — на юг, во двор. Квартира была оформлена в белых тонах, Кира называла это профессиональной деформацией. Большая кровать, слишком большая для неё одной, мягкие объёмные подушки и одеяло такого внушительного размера, что она со своим маленьким ростом и миниатюрными формами просто терялась под ним. Белые пуфики вместо кресел. Белый диван. Уютные белые и кремовые пледы на нём. Стеклянный журнальный столик, вечно заваленный журналами и книгами, связанными с её профессией. Кухня была совмещена с комнатой. Раньше это была однокомнатная квартира, но когда Кира переехала в неё, то сделала капитальный ремонт, снеся стену, разделяющую кухню и комнату.
Кира сварила себе кофе в турке. Переоделась в лёгкий топ и белые джинсовые шорты. Привела в порядок волосы, завязав их в высокий хвост, заправила постель и только тогда позволила себе с наслаждением выпить свой кофе. Пара минут передышки. Взяв сменные вещи и бросив сверху в сумку купальник, она покинула квартиру и спустилась на парковку, завела свой новенький Фольксваген Тигуан тёмно-синего цвета и поехала за город к друзьям.
Кире было двадцать восемь, она вела успешную акушерскую практику в городской больнице при правительстве президента. Молодого доктора любили все, особенно пациентки, и это неудивительно: молодая Видящая видела всё и сразу, могла найти выход практически из любой ситуации.
