Противостояние эльфов (СИ) - Мира Ризман
В глазах Зарины блеснули слёзы, она резко отвернулась и отошла к креслу.
— Когда? — Её голос предательски дрожал. — Когда тебя ждать?
— Я не знаю.
— Ты никогда не знаешь! — Горькая усмешка была тоже обязательной частью программы, как правило, она всегда звучала из уст Зарины в финале любой их ссоры. Безнадёжная попытка оставить за собой последнее слово.
— Я отправляюсь не на Каэр, — тихо сознался он, и его голос в воцарившейся тишине прозвучал особенно драматично. — Меня вызвал Вальен.
— Что?
Зарина тут же развернулась и воззрилась на Этьена, словно желая отыскать в его глазах опровержение этих чудовищных слов. Но он сказал ей правду и теперь наслаждался её эффектом.
— Нет! Ты не можешь! Завтра же бал! — Голос Зарины сорвался, а сама она рухнула в кресло, так будто у неё разом подкосились ноги. На её красивом лице отразилась вся печаль мира.
— Увы, — Это последнее что он сказал, перед тем, как покинул комнату. Молча закрыл за собой дверь, оставляя рыдающую жену. И ему было совсем её не жаль. Напротив, он чувствовал, как сразу стало легче дышать. С упоением Этьен вдыхал холодный ночной осенний воздух, гоня верного коня к новым Вратам и радуясь тому, что некогда ему удалось убедить короля Бродерина выстроить их поближе к столице. Теперь больше не приходилось трястись по три дня по старым разбитым дорогам, тянувшимся рваной раной через весь Линк. Ему потребовался всего лишь час, чтобы добраться до Врат и, наконец, вступить на родную землю.
* * *
На Шат-лируме уже была глубокая ночь. Город, парящий над облаками, тускло освещали кристаллы. Они окутывали мерным сероватым свечением просторные главные улицы, при этом красивые здания и дома тонули во мраке. Этьен надеялся пройтись в одиночестве по ночной столице, но у Врат его ожидали. Небольшой катер завис у воздушного причала, а намаявшийся от скуки слуга стоял на каменном помосте и переминался с ноги на ногу.
«Похоже, дело срочное», — оценив обстановку, констатировал Этьен. Обычно транспорт за ним присылали лишь в случае острой необходимости. А точнее, это напрямую зависело от желания Императора видеть его пред своими очами. Забравшись в катер, Этьен мысленно гадал, с чем связан внезапный вызов и не находил ответа. Торговля и морская доставка Линка показывала себя просто отлично, в мире было до отвращения спокойно, и единственное, что могло хоть немного встревожить — болезнь короля Йорана, о которой сообщил Дамиан. И то, насколько всё серьёзно никто толком не знал. Мысли не давали покоя, потому Этьен и не заметил, как очутился во Дворце у входа в личные покои Императора. Рассеянно посмотрев на огромную клепсидру, украшающую вход в главную галерею, он с раздражением осознал, что на Шак-ли уже за полночь. Не слишком ли позднее время для аудиенции?
— Хватит топтаться у меня под дверью, Этьен! — раздалось из-за позолоченных дверей. Голос Императора был холоден и раздражён, что внушало опасение. — Или ты собираешься заставить ждать тебя всю ночь⁈
Этьен поспешил войти, закрывая за собой двери. Оказавшись в просторной светлой комнате, он опустился на колено и почтительно склонился перед своим дядюшкой. Император возлежал на широком позолоченном диване в довольно расслабленной позе и задумчиво вертел в руке заключённую в серебристую оправу и издающую странное зеленоватое свечение каменную пирамидку.
— Не очень-то ты торопился, — сухо заметил Вальен вместо приветствия. — Неужели никак не мог расстаться с любимой женой?
Издёвка в его голосе заметно ослабила возникшее напряжение. Этьен, подняв голову, не стал прятать усмешку.
— Подойди и сядь, — велел Император, взглядом показывая на близстоящее кресло. Этьен на секунду замешкался. Прежде такого расположения от дядюшки он не получал. В кресло удостаивались присесть только заслужившие расположение Императора, а таких эльфов смело можно было по пальцам пересчитать! Этьен мог только догадываться, чем вдруг заслужил такую привилегию, но почётное место торопливо занял. Всё-таки Император не терпел нерасторопности!
— Что ты знаешь об этой вещи, мой дорогой племянник? — крутанув пирамидку, вдруг спросил Вальен.
— Магический амулет, усовершенствованный вашей дочерью, принцессой Шанталь, — отрапортовал Этьен, бегло пробежавшись по старинному украшению. На вид оно мало чем отличалось от какой-нибудь безделушки, разве что появившееся в камне свечение намекало о наличествовавшей в нём магии.
— Верно, — продолжая взирать на пирамидку, согласился Император. — И знаешь, чего удалось добиться Шанталь?
Этьен лишь покачал головой. С кузиной он не виделся очень давно, с тех самых пор, как его отправили на Линк, а та занялась своими магическими исследованиями и большую часть времени стала пропадать на Шат-ру.
— Теперь эта милая вещица способна нейтрализовать любую энергию, даже если та исходит от всесильного демона! — не скрывая своей гордости, заявил Вальен. — И, знаешь ли, на днях я смог проверить её в действии!
Этьен чуть подался вперёд, с куда большим интересом разглядывая амулет. Зеленоватое свечение при долгом просмотре становилось всё более пугающим и даже жутким.
— Ты же помнишь агни Касайрис? — тем временем продолжал Император. — Опасная тварь, возможно, даже самая непредсказуемая и сильная из демониц! Однако ей пришлось говорить со мной на равных.
— Вы уверены, что это не какая-нибудь уловка? — озвучил свои сомнения Этьен. — Агни Касайрис весьма хитра и изобретательна.
— О да, я наслышан, — согласился Вальен, а затем, блеснув глазами, самодовольно заметил: — Но в этот раз её ждал неприятный сюрприз. Благодаря магическому полю, эта вещица не позволила ей сделать и пары шагов в моём направлении. Видел бы ты её исказившуюся гримасу!
— Но зачем агни Касайрис прибыла на Шат-лирум? — Этьен радости правителя по поводу сдерживания демоницы не разделял. Он довольно хорошо изучил повадки жителей Фацуки и мог с уверенностью предположить, что дело тут нечисто.
— Грядёт война… — Голос Императора вдруг стал тише и напряжённее. — А вместе с ней и очередной передел мира. И было бы грех не воспользоваться нашими новыми достижениями и не приумножить славу эльфов!
— А как же Танец Мира? Разве его воздействие уже иссякло?
Новости с трудом встраивались в привычную картину мира, попутно искажая её и заставляя подмечать всякие прежде несущественные мелочи. Этьен припоминал странные разговоры в порту. Моряки всё больше жаловались на внезапные шторма, усилившееся течение вдоль Южных берегов и нашествие всякого рода морской нечисти. И каждый в конце обязательно добавлял сакраментальную фразу: «Никак не могу отделаться от мерзкого ощущения, что вот-вот что-то случится!»
— Что-то мне подсказывает, что демоны нашли способ обойти эти чары, — насмешливо проговорил Император. — И ещё, есть подозрения, что среди их демонической братии начался какой-то
