Тот раз, когда я напилась и спасла демона - Кимберли Лемминг
Глава 2
Нет нужды говорить, что в ту ночь я не выспалась. Родители проснулись и обнаружили, что я навалила половину их вещей перед дверью, решили, что запах вина означает, что их дочь пьяна в стельку, и потребовали, чтобы я выспалась. Наверное, я несколько часов подглядывала в окна, прежде чем мама сдалась, бросила мне в голову подушку и вернулась в постель. Ночь прошла без следа нападавшего, пока солнце не проглянуло сквозь безупречно чистые мамины окна.
Занавески с яблочной вышивкой озарились утренним светом, а певчие птицы насмехались надо мной, оптимистично приветствуя день. Прошлой ночью на меня напал гребаный демон, а день имеет наглость сиять как ни в чем не бывало?
Как грубо.
Мои веки были тяжелыми, и я изо всех сил старалась держать их открытыми. Как бы я ни пыталась бороться с этим, моя голова опустилась. Может быть, мама была права? Я так устала, может, я просто слишком напилась? Со стоном я встала со своего места у окна и направилась к кровати для гостей. Если Сэр Рычун был настоящим, то, похоже, он не собирался возвращаться. Повернувшись, моя голова погрузилась в подушку, словно она была давно потерянным другом. Демоны и богини должны оставаться уделом Избранных. Я была просто Уставшей, так что я оставила все как есть.
— Ооо, берегись Синн! Я страшный демон! — крикнул мой старший брат Кумин, выбивая дверь в гостевую спальню. Я тяжело вздохнула и перевернулась, накрыв голову подушкой, чтобы не обращать на него внимания.
— Оставь меня в покое, Ку. — пробормотала я.
Внезапный появившийся вес на кровати означал, что моё заявление было полностью проигнорировано.
— Не могу-у сестричка-говняшка!
— Какая сестричка??! — рявкнула я, ударив его подушкой по голове. Прозвучал удовлетворивший меня стук в момент, когда его длинные дреды взметнулись назад от силы удара. Кумин поднял руку в защиту, ухмыляясь своему дурацкому прозвищу.
— Сжалься, ты, болотная ведьма!
Маленький проворный паршивец вскочил, чтобы избежать моего нападения. На нем была его повседневная полевая одежда — простая белая туника с испачканными грязью коричневыми штанами. Должно быть, это означало, что сегодня он не собирался везти наш товар на рынок. Странно, ведь это происходило каждые выходные.
Который вообще час? Я так устала. Я подняла руку, чтобы потереть уставшие глаза.
— Слушай, думаю, папа воспринял твою пьяную историю слишком серьезно. Поэтому он послал нас с Чили отвести тебя в храм Мивы, чтобы попросить защиты.
Я застонала. Хоть у кого-то хватило ума поверить мне. Наш папа всегда отличался излишней осторожностью. Храм богини находился на окраине Бухейла. Это была скорее пещера, в которой хранился священный грааль богини Мивы, но он выполнял нужные функции. Святой силы, просачивающейся из пещеры, было достаточно, чтобы не подпустить к ней ни одного демона, так что просить богиню о помощи было совсем не плохой идеей. Я подумала о том, чтобы принести несколько сладостей в качестве подношения. Моя семья нечасто ходила в храм, разве что по праздникам, поэтому мы обычно приносили с собой несколько лакомств, которые могли бы подсластить мою просьбу.
— Но может ли это подождать до послеобеденного сна? — спросил я.
— Конечно, — ответил он лёгким тоном. — Я всё равно застрял в деревне. Вчерашнее землетрясение повалило несколько деревьев на главную дорогу. Так что я не смогу поехать на рынок, пока её не расчистят.
— Это объясняет рабочую одежду, — сказала я.
— Ну что ж, раз уж тебе так хочется проспать весь день, тогда я заберу твои булочки с корицей!
Кумин вырвал подушку из наволочки, когда я вскочила, затем натянул наволочку на мою голову и выбежал из комнаты на кухню.
Я выскочила из постели, споткнувшись об одеяло в спешке, чтобы догнать его.
— Ты, ослиная задница! Они МОИ!
Его гогот был слышен во всем доме.
— Надеюсь, ты подавишься ими, — пробормотала я, пробираясь на кухню.
— Юная леди, не желай смерти своим братьям.
Мама укоряла нас, как будто мы всё ещё были малышами, цепляющимися за её фартук. На её яблочном фартуке были рваные оборки и пятна, но мама отказывалась от него избавляться. Когда я и мои братья с сестрами были маленькими, мы все вместе вышивали её фирменные яблоки на простой белой ткани. Большинство яблок получились кривыми, можно было легко определить, что это дело детских рук, но она все равно их любила. Я часто задавалась вопросом, не было ли одной из причин, по которой она не хотела его отпускать, в том, что он напоминал о Черри. Пустое место моей младшей сестры на моей половине стола всё ещё казалось тяжелым, даже спустя четыре года. Как бы я ни старалась, пустое место оставалось постоянным напоминанием о том, что происходит, когда ты выходишь из-под защиты богини.
Голова мамы была недавно обрита, демонстрируя четкие линии племенных татуировок, украшавших её череп. Они были прекрасным пережитком племени Алого Боярышника, из которого она происходила. Смелые красные чернила придавали свирепый оттенок её обычно дружелюбному поведению. Колючие шипы обвивали её череп, как картинная рама, а узор в центре рассказывал легенду о свирепой женщине-воине и оборотне, которые вместе сражались с огромным Кракеном. В детстве мы с сестрой выпрашивали у неё истории о её родине на далеком западе. Ее рассказы всегда были о Старых Богах в стране, богатой приключениями и чудовищами. Иногда герои сражались с чудовищами, иногда — против них. Сказки были написаны до того, как безумие овладело всеми демонами. До того, как Мива восстала, чтобы спасти нас своими вратами. Мы с Черри часто мечтали о том дне, когда выйдем за пределы родного залива и сами найдем приключения. Это была глупая детская мечта со смертельными последствиями. Я тряхнула головой, чтобы прогнать гнетущие мысли.
Одного взгляда на завтрак было достаточно, чтобы у меня потекли слюнки. Не было смысла расстраиваться, когда на столе была еда. Свежие булочки с корицей, оладьи, яйца и бекон были разложены для полноценного семейного пиршества. Я не слишком удивилась тому, что мама разошлась на всю катушку. После того как я и мои братья и сестры достигли совершеннолетия, мы нечасто собирались все вместе, чтобы поесть.
— Я слишком устала, чтобы планировать гибель Кумина.
Запах выпечки выползал с моей тарелки, как соблазнительная искусительница, которой я позволила поднять своё дурное настроение. Некоторым временем позже, булочек с корицей уже не было. Единственным доказательством их существования была глазурь вокруг моего рта.
Кумин моргнул, глядя на меня.
— Синн, — начал он, положив свою руку на мою и глядя на меня с глубокой озабоченностью в
