Орчиха в свадебной фате (СИ) - Лактысева Лека

Под пол-литровую кружку чая я съела еще две лепешки, пару ложек джема — и, наконец, почувствовала себя сытой. Тут же навалилась неимоверная усталость. Я зевнула и потерла глаза: не хватало уснуть прямо тут, за столом. К тому же, мне, кажется, еще денег выдать обещали. Пока не получу — не усну! Мало ли — вдруг потом передумают. Это ведь как в прошлой жизни: пока клиент не расплатился за выступление на корпоративе или в ресторане — оставайся и играй до последнего! Иначе потом никому ничего не докажешь…

Пока я моргала и боролась со сном, где-то в глубинах хозяйственной части зазвонил колокольчик.

— А вот и вознаграждение твое готово! Идем, орисса. — Карлица кинулась к одному из проходов.

Я тяжело встала и, сыто отдуваясь, двинулась следом. Хотелось бы мне взглянуть на других орисс! Может, они намного стройнее меня? И мне следует ограничивать себя в еде? В той, прошлой жизни, мне приходилось следить за тем, что и сколько я ем. Постоянный прием противовоспалительных гормонов предрасполагал к полноте, а запрет на активные занятия спортом ставил окончательный и безнадежный крест на моем стремлении к модельным «90-60-90».

Каптер дожидался меня на прежнем месте.

— Орисса Ор-Тьюндер! Понимаю, что ты наверняка не так представляла себе момент получения вознаграждения за свои ратные подвиги, — заговорил он слегка высокопарно. — Тем не менее, позволь мне от лица командования армией Фрайсленда поблагодарить тебя за доблесть на поле боя и вручить тебе причитающееся вознаграждение!

Если карлика и смущал мой вид — я стояла перед ним в банном халате, который совершенно не сочетался с грубыми военными полусапожками на тяжелой подошве — то он этого никак не показал.

Не знаю, что положено отвечать в таких случаях в этом мире, но на всякий случай ответила так, как принято у нас, на земле:

— Служу Фрайсленду! — гаркнула я, старательно выпячивая и без того выдающуюся грудь и слегка выпучив глаза. И тут же заинтересованно уставилась на стол: на нем красовались два кожаных мешочка с завязками у горлышка. — И что мне причитается?

— Каждый из твоего погибшего десятка должен был получить по одному ауру. По традиции, они достаются тем, кто выжил, то есть — тебе. Итого — десять ауров. — Каптер подал мне первый мешочек.

Я высыпала из него на ладонь золотые монетки и пересчитала их: действительно — десять штук, как и обещано.

Карлик смотрел на меня с одобрением.

— Все правильно, орисса. Деньги счет любят, — дождавшись, пока я ссыплю монетки обратно в мешочек, завяжу его и опущу в карман халата, заметил он. — Далее, Барбра, тебе полагается вознаграждение за спасение трибуна. Это еще пять ауров, и по десять аргов за каждого уничтоженного хунгра — это еще шестьдесят аргов!

Во втором мешочке, содержимое которого я так же тщательно рассмотрела, обнаружилось пять золотых монеток и шесть серебряных.

— Просьбы, пожелания есть? — поинтересовался каптер, когда я припрятала второй мешочек.

— Мне бы одежду свежую, — немного смущаясь, я обратила внимания карлика на свой не слишком приличный наряд. — Кожаные доспехи хороши в бою…

— Да, разумеется! Я должен был сам подумать, — тут же согласился карлик. — Идем, выберешь сама, что тебе по вкусу. Король Фрайсленда заботится о том, чтобы воины, защищающие границы от хунгров, ни в чем не нуждались! — с гордостью добавил он.

После изучения ассортимента, который оказался не так уж и беден, я остановилась на бриджах из плотной ткани цвета мокрого песка, укороченного кителя из той же ткани, под который удалось подобрать что-то вроде топа со шнуровкой на спине. Топ по цвету практически сливался с моей кожей оливкового оттенка.

Укрывшись от каптера в закутке за занавеской, я быстро переоделась, вернула начальнику хозчасти банный халат и замерла, не зная, куда двигаться дальше.

Неожиданно на выручку ко мне пришел все тот же карлик.

— Куда думаешь направиться, орисса? На родину, в Олифгруф?

— Да, пожалуй, — я понятия не имела о географии мира, в который попала, но признаваться в этом старичку не рискнула.

Да и какая разница, куда идти, если я пока вообще не представляю себе, как оказалась в этом мире и смогу ли вернуться обратно, на землю. О том, что возвращаться мне, в общем-то, некуда и не к кому, я предпочла не думать.

— Тогда смею предложить тебе, Барбра, отдохнуть до полудня, а потом присоединиться к армейскому целительскому обозу. Он направляется в Эрпорт, тебе как раз по дороге. К тому же, там имеется портал, который поможет тебе сэкономить пару дней пути.

— Я не против, — поспешила ответить согласием. Путешествовать по незнакомому миру в одиночку я точно была не готова.

Вызванная каптером карлица проводила меня в третью армейскую палатку, которая оказалась офицерской казармой. Несколько спален в ней, рассчитанные на четверых, пустовали. В одной из них меня и устроили.

— Отдыхай, орисса. Я скажу командиру отряда охраны обоза, чтобы он лично разбудил тебя незадолго до отправления в путь.

Мы тепло попрощались с милой женщиной, а потом она ушла, а я завалилась отдыхать. Простая деревянная лавка, прикрытая сложенным в четыре реди шерстяным одеялом, казалась мне королевским ложем по сравнению с бугристой поверхностью поля боя, на котором я очнулась каких-то пару часов назад…

Глава 5. Пора в путь-дорогу

— Тепло ли тебе девица, тепло ли тебе, красная? — я определенно где-то видела этого Деда Мороза, который сидел сейчас передо мной, вольготно развалившись в просторном кресле, и сверлил меня взглядом холодных серых глаз.

Определиться, тепло мне или нет, я не смогла. Да и отвечать на вопрос, заданный с явной издевкой, желания не было. Тоже мне, нашел Настеньку! Я переступила с ноги на ногу. С детства ненавидела стоять навытяжку перед вот такими вальяжными псевдо-Морозами, делавшими вид, что им жуть как хочется услышать очередной стишок или песенку про елку, шарики и прочие пряники.

— Давайте пропустим часть с моим выступлением и перейдем к раздаче подарков, — предложила Деду, оглядываясь в поисках второго кресла или хотя бы стула: вообще-то, это я тут женщина, и это мне сидеть положено!

— Хм-м-м… подарочков, значит, возжелала? А ведь я давал шанс загадать желание. А ты, Варенька, вместо этого мой волшебный артефакт раздолбала! А он, между прочим, вещь магическая и подотчетная. Что я своему начальству скажу, когда оно поинтересуется, как я накопитель прошляпил?

— Ты прошляпил — тебе и отвечать! — возмутилась я, тоже переходя на «ты», и, так и не найдя ничего, на что можно было бы присесть, взяла и улеглась на пол, точнее, на пушистый ковер прямо под елочкой, служившей единственным украшением интерьера.

Кстати, снег на ней был натуральный, но почему-то не таял.

— Вот пока начальство мое не обнаружило пропажу, я и решил, Варварушка, отправить тебя и твоих таких же невоспитанных подружек на поиски осколков. Так что запоминай, Барбра: пока не отыщешь осколок, который переместился в мир, куда я тебя отправил — назад, на землю, и в свое тело не вернешься!

Вот тут я вспомнила! Сразу всё — и то, как на заснеженной площади, освещенной прожекторами и новогодними гирляндами, появилась оленья упряжка. И то, как вот этот самый Дед Мороз подрулил к нам с подругами и начал нести какую-то пургу про то, что он вовсе не ряженый, а самый что ни на есть настоящий Дух Нового года, явившийся, чтобы исполнить по одному желанию каждой из нас. И то, как я, будучи сильно нетрезвой, решила пощупать… нет, не самого Деда или Духа — не суть важно! — а его бутылку!

Вспомнила — и аж присела на своей подстилке:

— Слушай, джинн недо… — тут я осеклась, потому что в серых глазах мужчины начала закручиваться та самая, уже знакомая мне снежная воронка. — Не достойный порицания, — выкрутилась быстро. — Извиняться не буду! Да, виновата! Впервые в жизни выпила, расслабилась. Мог бы проявить снисходительность к девушке!