Не обижайте кошку! (СИ) - Романова Ирина

– Так-так, кто тут у нас? Вернорис наконец-то обзавёлся подстилкой! Невесту он не нашёл, решил хоть кого-то поиметь! – Он осматривал меня с гадкой ухмылкой, но я тоже не отставала. А что? Высокий, широкоплечий, его даже можно было назвать красивым, если бы не лицо, пересечённое страшным шрамом, и глаза, наполненные ненавистью и злобой. – Что-то он плохо выбирал, ты тощевата. Ну ничего, мясо ещё нарастёт, – успокоил незнакомец. – Чем ты могла его привлечь-то? Наверное, умением?

С этими словами он встал и приблизился ко мне, схватил за руку, и, прижав к себе, сжал бедро.

– М-да, явно не телом. – Резко переключившись на грудь, до боли сдавил её – так, что у меня выступили слёзы. – Покажи-ка мне, крошка, чем ты увлекла моего братца? Ты ведь знаешь, что с роднёй принято делиться шлюшками? – Он порвал на мне платье.

Я поняла, что нужно действовать. На помощь звать не к чему, раз у них тут так принято, – начну оказывать сопротивление. Я улыбнулась, и насильник замер.

– О, крошка любит пожёстче! – Он стал наклоняться ко мне за поцелуем.

О да, крошка любит пожёстче! Тьма во мне всколыхнулась, и, отклонив голову, я лбом разбила ему переносицу. Страх пропал, а тьма толкала продолжить, чему я не противилась. Незнакомец схватился за нос, из которого потекла кровь. Я тут же нанесла удар в солнечное сплетение и, как только он согнулся, по мужскому достоинству. Вот же!.. Больно-то как руке и ноге!

 Насильник рухнул на пол.

– Убью суку! – взревел он и вытянул нож из-за пояса.

Ага, жду не дождусь! Недолго думая, я впечатала каблук в пальцы руки, державшей нож, и услышала хруст сломанных костей.

– Ах, тварь! – Его рот изрыгал проклятия и брань.

С размаху ударила ему в кадык носком туфли и осталась довольна: он заткнулся и потерял сознание. А что теперь делать? За брата Вернориса я ведь могу очень сильно схлопотать! До изучения местных законов я ещё не добралась, а тут и невестой отказалась быть, и брата прибила…

Выложила злополучные браслеты на стол, чтобы не решили, что я их прихватила. Я вновь чувствовала липкий страх. Кошка потребовала рвать когти отсюда, и я поддержала её мысленно. Подбежав к шкафу, оделась в тёплый костюм, ботинки и плащ, ринулась к двери и застыла в проёме. Туда не получится: полно лишних глаз, могу и попасться… Открыла окно: на улице темно, по стене дома стелется ненадёжный плющ, а веревки у меня нет – всё-таки второй этаж. Эх, были бы крылья!..

 Вдруг тёмная магия, услышав мои мысленные сетования, заставила крылья распахнуться за спиной. Я встала на подоконник, прыгнула и взмыла.

Я летела в ночи, отчаянно взмахивая своим приобретением. Немного привыкла и, поймав темп, направилась к полосе леса. На подлёте к нему силы стали угасать, но я намеревалась протянуть как можно дольше. С трудом преодолев ещё какое-то расстояние, я почти рухнула в пролесок. Энергия иссякла, но я понимала, что нужно идти до последнего.

Кошка внутри меня вдруг потребовала выход. Я мысленно потянулась к ней, на что она приказала снять одежду и оружие и завернуть их в плащ так, чтобы было удобно нести в зубах. Когда я всё сделала, кошка толкнулась внутри. Объединившись сознаниями, мы обратились в небольшую пантеру-подростка, чёрную, как смоль. Хм, она дёрнула хвостом или это я?..

Наши сознания были едины. Подхватив в зубы свёрток, я со всех лап рванула вглубь леса. Неслась, сколько было сил. Скорость опьяняла, но под лапы то и дело попадались ветки, сучки, кочки и корни. Исколов подушечки множество раз и едва не свернув себе шею, я решила найти укрытие и переждать там до утра. Хоть зрение уже и перестроилось на кошачье, тело ещё не умело приспосабливаться. Обнаружив под корнями деревьев нору, принюхалась. Кошка авторитетно заявила: пусто, давно. Я заползла внутрь и, свернувшись калачиком, уснула.

Глава 7 

А кошки тоже люди.

Просыпалась я тяжело. Лучики света пробивались сквозь корни и щекотали нос. Я чихнула и принюхалась: к запаху прелых листьев и сырости примешивались мускусные нотки. Лапки стёрлись и ныли, раны опухли и ещё кровоточили. Мысленно спросила кошку, что с этим делать. Она ответила, что нужно или обернуться, или вылизаться: наша слюна быстро залечит мелкие порезы. Я не хотела оборачиваться: мне казалось, кошкой быть безопаснее. Значит, надо вылезти из норы и найти воду, промыть и зализать ранки.

С трудом протиснулась к выходу из норки. И как я вчера в неё проскользнула, да ещё и с узлом одежды? Принюхалась, уловила запах воды и двинулась в сторону водоёма. Идти было больно, поэтому я старалась ступать по листьям и смотреть под лапы, чтобы не повредить их ещё больше. Дойдя, бросила свёрток на берегу и залезла всеми четырьмя конечностями в воду. Холод немного притупил боль. Вдоволь напилась – мучила неимоверная жажда, а уж про голод и говорить нечего!

Потихоньку ступая больными лапками, вышла и легла на траву. Рядом в кустах раздался треск, после чего оттуда выбрался огромный чёрный зверь. Котом назвать его было трудно: он имел массивную голову и ростом догонял человека. Глаза рассматривали меня хищно, как добычу. Кошка внутри кричала в ужасе и потребовала бежать, но я понимала, что это бесполезно. Рыкнув, я обнажила клыки, и шерсть на загривке встала дыбом. Зверю я была чуть выше колен, но в моем арсенале тоже имелись клыки и когти – успею поранить перед смертью!

Всем своим видом сообщила, что не сдамся легко.

Зверь.

Я охотился, по обыкновению убивая время и добывая себе еду.

Я устал.

Давно поселился в этой глуши, чтобы никого не видеть, и перестал ходить на перекрёсток миров. Двести лет одиночества. Я хочу семью и детей – женщина для развлечений мне не нужна. А удовлетворить нужду можно и в доме для мужчин.

Идя по следам оленя, я наткнулся на запах раненого оборотня-кошки и удивился тому, что кто-то может быть здесь. Проникнуть сквозь стену, отгораживающую от других владений, могло только обычное животное.

Я изумлённо шёл по следу, забыв про добычу. Багровые отпечатки на листьях будоражили, крови становилось всё больше. Следы были маленькими, а значит, шёл котёнок. Тем более нужна помощь! Детей было немного: они рождались только от истинной пары, шанс встретить которую всегда мал. Кровь высохла, значит, детёныш прошёл здесь давно. Я ускорился. Скорее, подгонял меня манящий запах, из-за которого я нервничал.

След обрывался у корней могучего дерева. Благодаря начавшемуся рассвету под ними была видна небольшая норка. А вот и прилипшие к коре шерстинки – котёнок оставил их, когда забивался под корни. Как ему оказать помощь? Мне не достать детёныша! Зверь внутри велел разрыть нору и кричал: «Защитить, вылечить!». Едва успокоившись, я принюхался к норе: котёнок спокойно спал, свежей крови не было. Решил, если начну копать, напугаю ещё больше, так что лучше покараулю возле норы.

Принюхался ещё раз, запоминая запах, и меня опьянило им так, словно я употребил дурман-траву. Зверь внутри замер и начал бесноваться: «Пара, это моя пара! – кричал он. – Достать, вылечить, защитить!»

Отпрыгнув, я спрятался в кустах и замер. Девочки в этом мире больше никогда не рождались. Когда-то давно мы переступили порог дозволенного в обращении с женщинами. Мы считали их вещью, бессловесными рабынями для утех и рождения наследников, за что боги наказали нас. Когда предки осознали, что они натворили, было поздно. Дети начали появляться лишь в истинных парах – только мальчики, не более двух. Конечно, со временем мы нашли выход в соседние миры, и к нам снова вернулись женщины. Мы относились к ним уже лучше, но уравняли в правах лишь тех, кто был в паре или официально заключил контракт любовницы. Остальные же считались общедоступными. Это положение вещей многих устраивало и изменить что-либо было бы трудно. Поэтому девочка-оборотень, так ещё и одна, без опеки – это очень странно… И, что важно, она моя пара… Теперь главное – не испугать её.